Матвей остался. Опустился на свою полку и откинулся на спинку. Взгляд устремил на Асю. Не утаивая своей мужской заинтересованности.
Та, сглотнув от затаенной радости, расстегнула молнию на кофте спортивного костюма. Дальше последовала майки. Из-за ранения приходилось её снимать не через голову, а через бедра. Получалось не совсем удобно, даже где-то коряво. Стриптизерша из Аси была плохонькая, так что ее резкие, нервные движения вряд ли могли вызвать в ком-то хоть каплю возбуждения. Особенно, когда она поняла, что запуталась в собственной одежде.
Мужская ладонь опустилась на ягодицу, там, где застряла майка, Ася затихла. Разом закончился воздух в груди. Когда Матвей встал? Подошёл?
Ася замерла, чувствуя, как весь мир сужается до размеров их купе. Нет, она нагло врет. До размеров дыхания стоящего позади мужчины. До тех сумасшедше волнительных чувств, что пробуждают в ней его прикосновения и терпкий, чисто мужской запах.
— Я помогу.
Его голос прозвучал низко, рокочуще. Точно он говорил с пересохшим горлом. Знакомое чувство, не правда ли?
Ася улыбнулась. Её охватила ни с чем несравнимая радость. И предвкушение.
— Помоги.
Когда Матвей опустился на одно колено — почти как в её дневной фантазии! — у Аси задрожали колени, и она уперлась здоровой рукой в стену. Закрыла глаза и полностью сосредоточилась на его прикосновениях. Вот он тянет майку вниз, та послушно сползает с бедер и, нигде более не задерживаясь, опускается к ногам.
— Переступи.
Снова хрипотца, от которой начала звучать в висках сводящая с ума барабанная дробь. Ася, не открывая глаз, переступила ногами, позволяя избавить себя от майки.
На этом искушение закончится?
Нет…
Следом настала очередь спортивных штанов. С ними было проще. Р-р-раз — и они спущены до самых щиколоток.
Ася, одеваясь к поездке, немного схитрила. Приняв душ, не удержалась и надела один из комплектов, что купила. Из черного атласа, украшенный красным кружевом. Классику жанра.
И правильно сделала. Её старания оценили. Это она поняла по учащенному мужскому дыханию, что ласково щекотало ягодицы. Лицо Матвея находилось как раз на уровне попы Аси.
— Красивая.
В первую секунду Ася даже не поняла о чем идет речь. Когда же поняла, вспыхнула, как маков цвет.
— Да? — её голос сорвался до глухого шепота.
— Угу.
Чтобы она больше не сомневалась, осторожно прихватил губами нежную кожу одного полушария. Получился этакий полупоцелуй-полуукус.
Если бы его руки не держали её за бедра, Ася бы упала. Рухнула бесполезным кулем на пол.
— Шторы задерни.
Она послушно потянулась к окну, стараясь меньше думать о том, что творят мужские губы и руки. Они по-прежнему её не отпускали. Наоборот, движения Матвея стали более требовательными. Более интимными.
— Обопрись о стол.
Ещё одна команда. И снова Ася подчинилась. Пусть делает, что хочет. Лишь бы делал. Прикасался. Посылал импульсы по всему телу.
Он услышал её. Его жадный, влажный язык заскользил по внутренне стороне бедра, устремляясь туда, где заканчивалась черно-красная ткань.
…Потяни зубами… Пожалуйста…
Потянул.
…Сдвинь… сдвинь в сторону…
Сдвинул.
Ася выгнулась в спине, плотно сжав губы.
…Ещё…
И он дал ей это таинственное "ещё".
Глухо застонав, рывков поднялся на ноги и, не разрывая контакта тела и рук, повернул Асю к себе лицом. Жадно впился в девичьи губы, одновременно подхватывая её под попу и усаживая на столик.
Ну, наконец-то! Это было первое, что подумала Ася, с не меньшей жадностью вцепляясь в его плечи. Она отвечала на поцелуй со всей страстью, на которую только была способна. С радостью приоткрыв губы, позволила языку вторгнуться в её рот. Исследовать его. Чтобы минутой спустя заняться тем же самым.
Когда Матвей прервал поцелуй, из груди Аси вырвался стон разочарования. И этот стон оборвался. Застрял где-то в горле. Потому что мужчина снова опустился на колени, предварительно раздвинув её колени властным движением.
Ася зажмурилась и откинула голову назад. Заколка, удерживающая волосы, расстегнулась, и шелковистые пряди заструились по спине.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Матвей…
— А ну, тихо, женщина.
Она послушалась. Лишь сжала крепче губы.
Позволила.
Черно-красную ткань отодвинули в сторону. И дотронулись языком до основания женской сущности.
Её целовали, ласкали, посасывали. Проводили языком. Проникали внутрь. И снова целовали. И снова…
Ася выгибалась дугой. Вцепившись в мужские плечи, вонзила в них аккуратно постриженные ноготки. Потом попыталась запустить руку в волосы, не получилось — слишком короткие. Охватила затылок — чтобы не отпускать, чтобы показать, как сильно ей нравится то, что с ней делают.
Матвей понимал всё без лишних слов. И давал. Вдвойне.
Для слуха Аси доносились приглушенные, рычащие стоны, вырывающиеся изо рта Матвея и тонущие в её лоне. Капельки пота покрыли тело Аси. Те ощущения, что пронзали её, выводили чувства на новый уровень, доселе ей неведомый. Её тело сотрясала мелкая дрожь, и, казалось, всё равно было мало…
В какой-то момент, когда пульсация в лоне достигла предела и Ася готова была скользнуть в сладостную негу, Матвей резко поднялся и без предупреждения, без лишних слов, одним мощным движением вошёл в неё. Ася, чтобы не сорваться на крик, вцепилась зубами в его свитер. Она не заметила, когда он успел приспустить штаны. Да и какая разница?
Важны были другие его движения… Другие его толчки…
Мир закружился-завертелся, подкидывая её с каждым толчком всё выше и выше… Всё острее и острее… Всё глубже и глубже… И вот — кульминация. Мышцы Аси интенсивно начали сокращаться, окуная её в пучину оргазма. Матвей поддержал девушку за спину, одновременно поймав своими губами её губы.
Он продолжал двигаться. Осторожнее. Проникновеннее. И Ася не выдержала:
— Дай…
— Что тебе дать, девочка?
Она не узнала голос Ионова. Покрытый страстью и первозданным желанием, он приобрел новые, более хриплые, низкие нотки.
— Дай мне…
Она здоровой рукой уперлась ему в грудь, чуть отталкивая.
— Зачем?.. Куда ты?..
— Надо.
Пришла её очередь опускаться на корточки.
Стон, идущий из самого мужского нутра, подсказал Асе, что она на правильном пути. Да она и сама знала. Потому что желала этого. Желала прикоснуться к нему. Попробовать его на вкус. Как он это проделал ранее с ней.
Брюки — теперь его — мешали. И она повторила действия Матвея — стянула их. Матвей приглушенно выругался, и впервые его ругательство не вызвало раздражения, а, напротив, подхлестнуло Асю, сказало ей, что она все делает верно.
Её губы сомкнулись на его головке и скользнули дальше.
…да, вот так, мой хороший… дай мне себя… почувствовать тебя в себе… слизнуть терпкие капельки… на всю длину… Господи, я смогла взять тебя всего…
— Аська!!
Гортанно. Проникновенно. На грани.
Её потянули за волосы, заставив подняться. Два омута глаз потонули друг в друге.
— А ну, иди сюда, маленькая хулиганка.
Он рывком потянул её на мягкие сиденья. Страхуя раненую руку, распластал под собой, чтобы снова властно, собственнически погрузиться в её притягательную влажность и свести с ума остервенелыми толчками.
***
Если Асю кто-нибудь из подруг спросил бы, можно ли заниматься сексом всю ночь и хотеть мужчину снова и снова, она без колебаний, без секундной заминки сказала бы "да". Можно. И это, черт возьми, нереально классно. "Крышесносно". Так и должно быть. Вот просто должно. Это правильно! Когда хочется прикосновений снова и снова. Когда всегда мало. Когда ты только что кончила, твоё тело еще бьется в сладостной судороге, твои внутренние мышцы напряжены до предела, а спина снова выгибается дугой и с губ срывается:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Пососи.
И ты отдаешь груди с напряженными сосками во власть мужских губ.
А тому только это и надо.
Когда движения внутри тебя вызывают сумасшедший вихрь невероятно захватывающих эмоций. Когда ты готова отдавать себя всю без остатка. Когда хочется, чтобы руки, язык, член снова и снова прикасались к твоему телу.