Читать интересную книгу Бабочка в гипсе - Дарья Донцова

Старуха схватила перец, от души натрясла его в жареные яйца:

– Нет, я с Урала.

– Там кинза с грецкими орехами не растут, – вздохнула я. – Местное население обожает пельмени.

Баба Нила села напротив меня и стала быстро есть глазунью, щедро посыпанную черным пер– цем.

– А москвичи сбитень пьют и медовуху.

– Когда это было! – отмахнулась я. – Во времена Гиляровского.

– На Урале лепят «ушки» с мясом, – продолжила баба Нила, – народ там работящий, сядут всей семьей за стол, за вечер тыщу штук налепят и на мороз в пакете выставят. Летом у всех парники, там зеленюшка колосится. Мама чего только не выращивала, даже грецкий орех имела, правда, он не всегда плодоносил.

– Здорово, – сказала я.

В кухню всунулся Томас.

– Лампа, не мочь ты помочь сообразилово ерунды? – забыв поздороваться, спросил он.

– Могу попытаться, – согласилась я. – А в чем дело?

– Звонкой монеты не хватает, – скорбно сообщил Томас.

– Эко удивление! – ввинтилась в разговор бабка. – У меня тоже в кошельке десятка сотню ищет!

– В целях заполучить доллар я совершил поиск с работой, – загудел Томас, – плиз, прочесть бумажка, объяснить мне мои неправильности.

– Неси документ, – кивнула я.

– Он уже есть у тебя на носу, – обрадовался Томас и положил передо мной лист.

Я проглотила последний кусок глазуньи и стала читать текст:

«Инструкций автомобиля из страны Чайна для покупки московской улицей».

– Ты подрядился перевести текст для салона, который торгует машинами! – осенило меня.

– Точное нахождение истины! – закивал Томас. – Китаёзы дают сладкую монету.

– Лучше называть жителей Поднебесной китайцами, – поправила я.

Томас сел около бабы Нилы и оглушительно чихнул. Наверное, в нос американцу попала малая толика черного перца.

– Китайцы место жить в Таиланде! – возразил он.

– Там тайцы, – терпеливо объяснила я. – Таиланд – тайцы. Китай – китайцы.

– Русская словарь полон загадок, – подвел черту студент. – Глядеть дальше, удачно ли перетолкование?

Я снова углубилась в текст:

«Чайнский полудорожный есть самый сладкий для шоссе Москвы и супер не вредный для личности шофера и шоферины, если они крутят бублик, завязав на своих памятниках ленту, защелкнутую в чик-чирик».

– Как? – с тревогой поинтересовался Томас.

– В принципе ясно, – я решила не лишать парня уверенности в себе, – но требуется редакторская правка. Лучше, наверное, так: «Китайский автомобиль хорошо подходит для езды по Москве. Если водитель, сев за руль, воспользуется ремнем безопасности…» Прости, Томас, но при чем здесь памятник?

Американец замахал руками:

– Лента жизни проходит через него.

– Где, по-твоему, у человека памятник? – удивилась я.

Томас приложил руку к верхней части туловища:

– Здеся.

– Это грудь.

Томас почесал щеку:

– Лампа, грудь – предмет для мужского секса, слово не впрыгивает в технический смысл. Я нашел в словарь брата груди – бюст. Бюст – это памятник. О’кей?

– Не о’кей! – заржала баба Нила. – Лучше про надгробие в инструкции для шоферов не упоминать, народ неправильно поймет, типа «гроб на колесах».

– Совершенно согласна, – удерживая на лице серьезное выражение, произнесла я и продолжила чтение вслух: – «Баранка иметь вода внутри легчайшего поворота руля. Голова лежит на удобном комке, чей высота изменить просто нажатием ног на руку».

– Типа гидроусилитель и подголовник, – поразила меня техническими познаниями баба Нила.

Увидев на моем лице недоумение, старуха включила чайник.

– Я целый год у дилера «БМВ» в салоне полы мыла, – пояснила она. – Наслушалась ихних бесед.

Но меня уже увлек новый пассаж американца:

«Тычок лица машины в жопу или фонарь вызывает сей секунд выталкивание наволочки спасения жизни со снабжением экологически совершенного воздуха Китая с его целебными травами…»

– Коли сработала подушка безопасности, то по фигу, чем ее надули, – крякнула баба Нила, – лишь бы о руль головой не шмякнуло.

– Наверное, приятно знать, что внутри подушки безопасности содержится чистый воздух, но вот слово «жопа» тут совсем неуместно, – высказалась я. – У автомобиля зад, багажник, ну еще можно вспомнить про бампер.

Старуха передвинула листок к себе поближе и громко продекламировала:

– «Клетка для бардака восхищает пространством, оборудовано «тормоза на коньках» может легко вырулить ваше несение на забор в зимних условиях путем выворачивания бублика в любую сторону положения без остановки всех четырех ног одновременно и навсегда». Ну ваще. Слышь, Томас, откуда ты китайский знаешь? Жил в Пекине?

– Нет. Инструкций сначать толковать на английский ихний китаезный переводчик, затем отнести мне, – пояснил студент.

– Клетка для бардака, похоже, «бардачок», – вздохнула я. – А вот последнее предложение лишено всякого смысла.

– Непонятливость – грех, – упрекнул меня Томас. – Лампа катать маленький машин, тама нету хрени с дребеденью?

– Что ты имеешь в виду? – опешила я.

– АБС, – стукнула ладонью по столу баба Нила. – До меня дошло! Когда водитель тормозит в гололед, машина теряет управление, крути, верти рулем, тебя все равно снесет в сторону. Если же в авто есть АБС, то появляется возможность исправить ситуацию.

Я с уважением посмотрела на старуху.

– Просто у меня память хорошая, – смутилась та, – а еще я любила внутри кабриолетов сидеть. Уйдут продавцы, я залезу в тачку, глаза закрою и мечтаю, представляю, что она моя, денег у меня гора, холодильник полный, сапог зимних две пары, даже постельное белье могу себе новое купить. Ну, чего он там дальше напереводил?

«Стекла далекого света получают туман или без него. Дождь не застигнет лысину стекла. Кожа настоящей говядины в езду хороша! Купить новый китаезный автомобиль шикарность за разбитый пятак».

– Умереть – не встать, – прыснула баба Нила, – в особенности красиво про пятачок.

– Томас вспомнил выражение «ломаного гроша не стоит», – предположила я. – Сначала китайцы перевели инструкцию на английский, а затем наш сосед адаптировал ее для россиян. Получилось мило, в особенности мне понравился пассаж «Кожа настоящей говядины в езду хороша». Надо посоветовать фирме сделать ее своим слоганом.

– Мне смеяться или плакать? – насторожился Томас.

– Ни то ни другое, – улыбнулась я. – Неси чистый лист, попробуем слегка почистить текст. Тебе повезло, баба Нила владеет нужной терминологией.

– Счастье по шкале летит вверх, – обрадовался Томас.

Мы быстро справились с задачей. Когда повеселевший студент ушел, я спросила у старухи:

– Как вы держитесь? В материальном плане? Валя в больнице, расходы возросли.

Бабушка взяла пустую сковородку и начала ее мыть.

– Если всю жизнь в нищете сидишь, то привыкаешь. Колян надеется от этих Степана и Пети быдрят получить, но, сама понимаешь, это дело безнадежное. Я ничего против животных не имею, нравятся они мне, пусть живут! Милые твари, аккуратные, неразборчивы в еде: что дали, то и слопают. Вчера вот табуретку схрумкали, наверное, в них бобры проснулись.

– Жалко, – вздохнула я.

– Туда колченогой и дорога, – не расстроилась баба Нила, – чай, не из красного дерева с инкрустацией. Сожрали и на здоровье. Но ведь они Кольке приплод не принесут!

– Вале оплатят бюллетень? – спросила я.

– Раньше Валентина на окладе сидела, весь день по работе металась, за полночь возвращалась и заболела. Нервы сдали, вот я и велела ей: «Плюнь на службу, помрешь от натуги, начальство нового сотрудника наймет, о тебе слезы лить не станет. Хватит ломаться, возьмем жильцов, перебьемся. Лучше сто лет жить с небольшим доходом, чем с капиталом через год откинуться на кладбище».

– Где раньше служила Валя? – коварно поинтересовалась я.

Баба Нила закрыла духовку:

– Название учреждения не помню, фирма юридическая. Валентина хорошая женщина, другая бы моего Кольку давно вон послала. Хоть и сын он мне, да идиот. И лентяй! Устала ему твердить: «Брось мечты разбогатеть за неделю. Иди работай». Знаешь, чего он отвечает? «Нет желания на чужого дядю пахать, свой бизнес подниму, оригинальный». С фантазией у сынка порядок, купит газету объявлений, выберет самое несуразное и хватается за него. Да только ни фига не получается!

Баба Нила взяла из сушки симпатичную чашку с изображением птичек, сделала шаг к столу, на котором стоял электрочайник, внезапно взмахнула руками и упала. Фарфоровая кружечка откатилась от старухи и развалилась на куски. Я бросилась к бабушке:

– Вы ушиблись?

Она пробормотала:

– Вроде цела. На чем-то поскользнулась, ну-ка, глянь, что там на полу.

Я присела на корточки, пошарила рукой по линолеуму и воскликнула:

– Масло! Наверное, когда наливали в сковородку, пара капель мимо угодила.

– Точно, я готовлю на подсолнечном, – закряхтела баба Нила, – помоги встать.