Читать интересную книгу Возмездие (СИ) - Злобин Михаил

Когда я, наконец, выдвинулся в дорогу, время уже близилось к вечеру. Но, не смотря на окончание рабочего дня, на улицах было поразительно немноголюдно. Горожане словно чувствовали ту незримую темную силу, что нависла над столицей непроницаемым колпаком. Мою силу, что объединила многие десятки тысяч мертвецов в единый суперорганизм, с которым теперь не в силах справиться ни полиция, ни армия даже при условии многократного численного и технологического перевеса. Сила, которая была способна играючи менять очертания стран на политической карте мира, стоило мне только этого захотеть.

Я рассматривал проносящиеся за окном бутики и магазины, многие из которых были закрыты толстыми рольставнями. Смотрел на настороженно озирающихся людей, которые подозрительным взглядом провожали каждого встречного прохожего. Видел на лицах пешеходов и водителей неизгладимую печать тревоги и страха, которые с каждым прожитым днем только крепли в их душах. Даже пасмурное небо над столицей не могло посоперничать в своей хмурости с безрадостными лицами взволнованных горожан. Редкие патрульные затравленно озирались, словно уже ощущали себя под прицелом и боялись внезапной атаки. В воздухе прочно поселилось предчувствие беды, и люди ощущали его всей своей кожей.

Очень странно было осознавать, что причиной всего этого был я. Странно и вместе с тем удивительно безразлично, словно жизни всех этих людей ничего для меня не значили. Я очень сильно изменился, но ни капли не жалел об этом. Просто потому что избавившись от угнетающих нападок совести, я почувствовал себя гораздо свободнее, нежели раньше, когда добровольно загонял себя в рамки морали.

Моим врагам чуждо сострадание и милосердие, их волновала только собственные безопасность и благополучие. А это значило, что чем меньше этих недостойных чувств во мне, тем более велики мои шансы на победу. Во мне не должно оставаться места сочувствию и жалости, я должен окончательно вытравить их из обрывков своей души, иначе эти ослабляющие факторы в очередной раз заведут меня в ловушку, как это случилось, например, в «Бенедикте».

Несколько отстраненно размышляя над вопросами нравственности и провожая глазами улицы замершего в предчувствии бедствия города, я и не заметил, как доехал до кладбищенской ограды, за которой меня смиренно дожидалась могила одного очень недобросовестного полковника ФСБ.

Хлопнула дверь автомобиля, и прохлада февральского воздуха неприятно укусила за лицо и уши, так что я поежился и поднял у пальто воротник, прячась от холода. Отвык я как-то в последнее время ходить пешком, но тут уж ничего не поделать, по кладбищу особо не прокатишься, как бы мне того не хотелось. Ну, по крайней мере, не привлекая лишнего внимания.

Уже на подходе к калитке я почувствовал мириады мертвых взглядов, устремленных на меня, но в этот раз я был готов к их приветствию. Шквал безумной паники, обрушенный на меня здешними обитателями, больше не был для меня сюрпризом, и я выдержал его, даже не сбившись с шага.

Я шел будто бы по границе двух миров. С одной стороны — несмолкающий вой покойников, напуганных моим присутствием, а с другой — тихая и безмятежная кладбищенская аллея. Это было настолько неописуемое ощущение, что я даже стал неспешно погружаться в себя, забывая, что в некотором отдалении двигались мои марионетки, готовые в любой момент броситься в атаку на любого врага.

Прогулка на свежем воздухе весьма бодрила и настраивала меня на философский лад. Хотелось размышлять о жизни, о смерти, о судьбе, о природе своего дара… но еще больше хотелось с кем-нибудь перекинуться хоть парой словечек. Простого человеческого общения, которого я был лишен долгие месяцы. Даже форсированный допрос Шулегиной сейчас мне виделся чем-то теплым и задушевным, будто беседа со старым близким другом. Просто потому, что она была живая…

И словно в ответ на мои мысли, впереди, метрах в ста, на пустынную аллею вырулила какая-то парочка. Приблизившись, я сумел их рассмотреть повнимательней. Молодой парень, вряд ли старше двадцати пяти, одетый в спортивный пуховик, а с ним еще более молодая девчушка, лет, наверное, семнадцати в не по погоде короткой кожаной курточке. Их лица не были похожи друг на друга, но в то же время носили столько схожих черт, что у меня не возникло ни единого сомнения — между ними есть родственная связь. Схожий овал лиц, разрез глаз, форма носа и губ… да, ошибки быть не может, скорее всего, это брат и сестра.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я бы прошел мимо них, внешне не поведя в их сторону даже бровью, однако когда мы поравнялись, эмоции девушки расцвели целым фонтаном удивления вперемешку с любопытством и… узнаванием? Я резко повернул голову и с легкой грустью отметил, что смотрит она именно на меня.

— Прошу прощения, — вежливо обратился я к парочке, пока они не прошли мимо, — почему вы так на меня посмотрели?

— Ой, — девчушка забавно прикрыла ладошкой рот и слегка засмущалась. — Простите, я думала, что смотрю на вас не очень явно. Но раз вы сами с нами заговорили, скажите, вас случайно не Сергей зовут?

Я остановился как вкопанный, понимая, что вряд ли теперь смогу спокойно отпустить эту парочку…

* * *

Девушка оказалась весьма бойкая и общительная. Судя по тому, с каким раздражением на нее посмотрел парнишка, это было ее обычное состояние, с которым он уже устал бороться. Ему, похоже, как старшему брату, ну или кем он ей приходился на самом деле, не раз приходилось вытаскивать ее из затруднительных ситуаций, куда она попадала благодаря своему болтливому язычку.

— Марина, — ворчливо одернул он сестру, чем подтвердил мою прошлую догадку, — хватит людей донимать! У них, в отличие от тебя, могут быть дела!

Потом молодой человек повернулся ко мне и оправдывающимся тоном произнес:

— Извините нас, мы не хотели вас задеть или обидеть, поэтому просто пойдем…

Марина… так звали санитарку из больницы, что ухаживала за мной, когда меня изматывало отсутствие Силы. Это было так давно, и вместе с тем так недавно… и эти воспоминания заставляли меня еще больше начать симпатизировать этим молодым людям помимо моей воли.

— Нет-нет, — протестующе помахал я перед собой руками, — вы меня вовсе ничем не обидели, я просто заметил ваш пристальный взгляд и подумал, что у меня что-то не так с одеждой. Но откуда вы, Марина, правильно? Откуда вы знаете мое имя?

Я говорил преувеличено доброжелательно и приветливо, чтобы ненароком не напугать парочку. Полагаю, небольшая беседа поможет мне скрасить одиночество долгих месяцев, а им — прожить последние минуты своих жизней интересно. В итоге, желаемого я все-таки добился. Видя, что я не выказываю никакой агрессии, парень расслабился, полыхнув облегчением.

— Так я угадала? — Защебетала девушка, начиная излучать во все стороны почти щенячью радость. — Вы и есть Сергей? Сергей Секирин?

— Да, — я легко склонил голову, словно в легком поклоне, — это я и есть.

— Я так и знала! — Она победно вскинула палец к небу, едва не заехав своему спутнику по носу, отчего он тихонько ругнулся. — Значит, это все было подстроено?

— Что конкретно вы имеете в виду?

— Ну, вас же вроде как посадили в тюрьму за убийство… а потом вы… это… умерли.

— Да, Марина, это просто часть шоу, — легко, как никогда раньше, соврал я, — так что не стоит верить всему, что вы видите по телевизору.

А про себя еще добавил: «И слышите от незнакомцев».

— Ух ты… а можно с вами селфи сделать? — Подросток чуть ли не запрыгала на месте, глядя на меня умоляющими глазами, а парень снова начал тлеть от раздражения.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Марина, держи себя…

— Конечно, почему бы и нет! — Согласился я с широкой улыбкой, прежде чем молодой человек успел одернуть сестру.

— Блин-блин, круто-круто-круто!

У бойкой девчушки тут же материализовался в руках старенький смартфон с покрытым множеством трещин экраном, и она уже даже успела включить камеру, когда моя ладонь мягко, но уверенно накрыла ее руки.

От моего прикосновения щеки девушки заалели, а в ее эмоциях легкой рябью прокатилось стеснение и слабое волнение. Она подняла свои большие светлые глаза и недоуменно посмотрела на меня, не пытаясь отдернуть теплых ладоней.