Читать интересную книгу "Борьба Канады за суверенитет в Арктике: история и современность - Дмитрий Анатольевич Володин"

участия Канады в этом проекте[337]. А ещё через пару дней канадская пресса подробно пересказала выступление Фоулкса, подчёркивая прямую связь между его тезисом о непризнании Соединёнными Штатами суверенитета Канады над арктическими островами и возможностью открытия на них крупных месторождений нефти[338].

На эти сообщения тотчас обратила внимание парламентская оппозиция. Уже 26 февраля 1969 года депутат от Прогрессивно-консервативной партии П. Сен-Пьер поднял вопрос о непризнании Соединёнными Штатами суверенитета Канады над 12-мильной зоной вокруг островов Арктического архипелага, а на следующий день уже прямо связал этот вопрос с предстоящим рейсом через эти воды танкера «Манхэттен». Данную тему стал регулярно поднимать и такой политический тяжеловес, как бывший премьер-министр Дж. Дифенбейкер.

В то же время на слушаниях в начале марта 1969 года в Палате общин действующий премьер-министр П. Трюдо чётко обозначил, что вопрос о суверенитете над Арктическим архипелагом касается исключительно правового статуса вод (включая и льды) между островами, но не самой суши. Всё сводилось к тому, являются ли эти воды внутренними, территориальными или же они являлись частью открытого моря[339]. В зависимости от юридической категории этих вод варьировалась степень контроля Канады над ними: от абсолютной (если эти воды имели статус внутренних) до нулевой (если воды считались частью открытого моря). Средний вариант – признание этих вод территориальными – означал, что иностранные суда имели право на мирный проход через них. По словам П. Трюдо, в правительстве велись межведомственные консультации, чтобы выработать единую позицию по этому вопросу.

Однако достичь консенсуса правительству оказалось крайне сложно, поскольку у разных министерств были разные, часто взаимоисключающие, интересы. Так, Министерство энергетики, горнодобывающей промышленности и природных ресурсов прежде всего было озабочено доступом нефти из провинции Альберта на американский рынок; Министерство рыболовства волновали рыбные угодья; Министерство транспорта рассчитывало, что проект ускорит установку навигационного оборудования в Северо-Западном проходе и тем самым превратит его в важный судоходный канал; канадские военные опасались, что вопрос о суверенитете негативно отразится на сотрудничестве двух стран в сфере обороны.

К концу марта 1969 года усилиями двух межведомственных комитетов – по установлению границ территориальных вод и развитию Севера – кабинету министров был представлен документ, который подробно анализировал правовой статус всех возможных составных частей канадского суверенитета в регионе: арктических островов; континентального шельфа; вод полярного бассейна (то есть вод в пределах канадского арктического сектора), вод между арктическими островами. Отдельный раздел был посвящён самому проекту и его возможному влиянию на правовой статус канадских арктических владений.

В документе отмечался «абсолютный и неоспоримый» суверенитет Канады над арктическими островами на основе доктрины эффективной оккупации. Такими же надёжными считались и права Канады на континентальный шельф в регионе с принятием в 1958 году Женевской конвенции о континентальном шельфе. В то же время возможность использования секторального принципа оценивалась крайне скептически как в отношении получения прав на сушу, так и в отношении установления суверенитета над морской акваторией. Причём дело было не только в непризнании самой этой теории в международном праве, но и в неубедительности данных о приверженности Канады этому принципу. В отношении секторальной концепции был сделан тот же самый вывод, который был сделан десятью годами раньше в ходе аналогичного межведомственного анализа, – «оставить в резерве для возможного использования, если и когда станет целесообразным выдвинуть претензии на суверенитет над каким-либо неподвижным или дрейфующим льдом в открытом море канадского (арктического) сектора»[340]. Наиболее важное значение имел четвёртый раздел, посвящённый возможности установления суверенитета над водами Арктического архипелага. Считалось, что единственной правовой основой для этого мог быть метод прямых исходных линий, то есть проведение этих линий по внешнему периметру архипелага и объявление всех вод, попавших в этот периметр, внутренними водами Канады. Тем не менее, подчёркивалось, что применение этого метода к канадской ситуации потребовало бы его «беспрецедентного расширения», а также обращалось внимание, что против такой претензии Канады решительно выступили бы США[341]. Такую же позицию занимал и советник П. Трюдо по внешней политике А. Хед, когда отмечал в письме премьер-министру 10 марта 1969 года, что «использование прямых исходных линий вокруг архипелага с такими размерами, как в Канадской Арктике, было бы абсурдной трактовкой текста Конвенции о территориальном море и прилежащей зоне»[342]. Соответственно, правительству предлагались три варианта действий:

1) официально объявить о суверенитете над водами архипелага, проведя по его внешнему периметру прямые исходные линии. Это означало неизбежное судебное разбирательство с США. Канада также могла столкнуться с серьёзными политическими и экономическими последствиями. В частности, американские власти могли специально приказать своим судам и самолётам не соблюдать новые арктические границы Канады;

2) Канада могла бы отказаться от претензий на воды архипелага, избегая всех рисков, связанных с этим решением. Такой вариант не только означал потерю Канадой возможности контроля за судоходством через проливы архипелага, но и был невозможен с внутриполитической точки зрения;

3) статус-кво, то есть сохранение претензий на воды архипелага, но в такой форме, чтобы не вызвать прямой конфликт с Соединёнными Штатами.

Отношение правительства к проекту зависело от того, какой вариант будет выбран. В случае продолжения статуса-кво, Канада должна была «поддержать проект и участвовать в нём, таким образом придавая ему вид и характер совместного мероприятия»[343]. Это включало официальное одобрение на проход через СЗП танкера «Манхэттен» и ледокола Береговой охраны США; сопровождение американского танкера канадским ледоколом «Джон Макдональд»; обеспечение наблюдения с воздуха за ледовой обстановкой в СЗП; присутствие на борту «Манхэттена» официального представителя канадского правительства. В конечном итоге все эти меры были использованы, но оказались недостаточными.

Переход кризиса вокруг рейса «Манхэттена» весной 1969 года в публичную фазу был неприятен для канадского правительства ещё и тем, что грозил испортить первую встречу П. Трюдо с недавно избранным американским президентом Р. Никсоном. В ходе её подготовки Оттава получила заверения от Вашингтона, что не существует никаких официальных американских карт, обозначающих канадские арктические острова как спорную территорию[344]. А. Хед подготовил аналитическую записку о правовом статусе канадских владений в Арктике. Однако, возможно, на премьер-министра большее влияние оказала рекомендация секретаря Тайного совета (Clerk of the Privy Council) Г. Робертсона не выдвигать каких-либо территориальных претензий во время первой встречи с Никсоном[345]. В результате во время двухдневного визита П. Трюдо в США в конце марта 1969 года арктический вопрос был затронут лишь вскользь.

Таким образом, в кризисе с «Манхэттеном» достаточно быстро обозначились три отдельных конфликта: между правительством и парламентской оппозицией, поддерживаемой прессой и общественностью; между отдельными ведомствами внутри правительства; между Канадой и Соединёнными Штатами.

После