небольшим, всего восемь помещений, считая чердак и каморки для хранения инструмента. Именно в одну из подсобок и вел предоставленный демоном поводок.
Прежде, чем туда залезть, я тщательно осмотрел кухню и подвал. Пусто.
Каморка выглядела маленькой и пыльной, сели бы не точное указание, я бы её пропустил. Казалось, в ней при всём желании ничего не спрятать. Чувства показывали, что магии нет, значит, оставалась старая добрая механика. Простучал стенки – ничего, звук везде глухой. Снял абсолютно все предметы с полок и крючков, выбросил снятое в коридор, по очереди потянул за всевозможные выступы и загогулины. Надавил на них. Обнаружил, наконец, два незаметных сучка, поддававшихся давлению и скрытых так, что хрен найдешь. Лишние десять минут потратил на подбор правильной комбинации, тихо радуясь, что местные параноики не установили систему самоуничтожения при неправильном надавливании.
Прошло полчаса с начала обыска, прежде чем стена скрипнула и откатилась в сторону.
По узенькому проходу, по ступенькам вниз. Темнота не мешает – мы видим в ней не хуже кошек, а для простых людей существуют десятки разновидностей чар, артефактов или зелий. Двигаться приходится осторожно, потому что на месте хозяев этого логова я бы обязательно наставил здесь ловушек. Однако интуиция молчит.
Спуск, как ни странно, закончился не дверью, а небольшим светлым предбанником, в который я осторожно вступил. Чтобы заглянуть дальше, пришлось сделать ещё несколько шагов. За аркой проёма открылась довольно большая комната, осмотрев которую, я не удержался от удивленного присвистывания.
Это что же тут намудрили?
Раньше здесь находилась, вероятно, лаборатория, если судить по мебели. Сейчас все столы, стулья, приборы были стащены в дальний угол и небрежно валялись там, брошенные в кучу, а освободившееся место занимал спиралевидный узор из символов Истинного Языка. Пол гладкий, из тщательно состыкованных плит, и на нём алое пятно около четырех метров в диаметре, густо покрытое светящейся вязью.
Беатрис неподвижно лежала прямо в центре рисунка. Причем, судя по некоторому беспорядку в одежде, положили её туда без особого почтения.
Подходить ближе я не стал, даже порог не переступил. Первое правило волшебника – незнакомое не трогай! Я понятия не имел, что делает этот узор и чем грозит его изменение. Вроде бы какой-то длинный ритуал, вроде бы связан с аспектами незыблемости и очищения, но трактовок у данного сочетания символов может быть море. Тут нужен специалист совсем другого уровня.
Ладно. Беатрис нашел. Дальше-то мне что делать?
Немного подумав, пришел к выводу, что Хремета сюда не потащу. Опасно, да и незачем. В конце концов, у нас есть старейшина двоедушниц, вот пускай он и выполняет свои обязанности, то есть вытаскивает соплеменницу из непонятного дерьма. Только надо его сюда вызвать.
Развернувшись и поднявшись наверх, я нашел в соседней комнате стол поприличнее и уселся за него, скинув плащ. Надо что-то делать с привычкой таскать вещи в карманах. Вроде бы, сумку купил удобную, зачарованную от воров, непогоды и на вместительность, но нет – постоянно забываю её дома.
Быстро набросал письмо Старому Джо с описанием найденного, намного больше времени ушло на объяснение, как добраться до нужного места. Сильно сомневаюсь, что у данного строения есть адрес. Трущобы застраивались хаотично, без соблюдения нормативов, здесь нет ни полиции, ни иных представителей власти. Вернее, они иногда появляются набегами, словно кочевники, но надолго не задерживаются.
Свернул письмо в трубочку, запечатал, вытащил из кучки артефактов на столе нужный кругляш на медной цепочке. От единственной капли моей крови, капнутой на изображение ворона, рисунок ожил, потянулся, налился красками и вылетел в реальность. Птица уселась на столе, взмахнув крыльями, и с вопросом в умных глазах наклонила голову, глядя на меня.
– Доставь Старому Джо Мэхему, что на Перекрестке, – сказал я, дополнительно дублируя приказ ментальной командой.
Схватив письмо клювом, дух-почтальон подпрыгнул и исчез, растворившись в воздухе.
Оставалось ждать.
Чтобы не тратить времени даром, вернулся к оглушенному полугоблину, связал ему руки и принялся за обыск. Зачем связывать, если зелье должно вырубить его на сутки? Я не уверен насчет срока. Большинство зелий рассчитано на представителей человеческой расы и нужно быть специалистом, чтобы точно сказать, как они подействуют на нелюдь. Кроме того, гоблины сами по себе обладают высокой устойчивостью к магии, и их потомки эту черту наследуют.
А ещё существуют специальные методики, позволяющие повысить сопротивление организма к различным видам воздействий. Мне, конечно, неизвестно, занимался ли пленник по таким методикам, но вдруг? В данном случае осторожность не повредит.
В карманах полукровки нашлись любопытные вещицы. Веревочки, завязанные весьма нестандартными узелками; мешочки с красным перцем и перьями колибри; деревянный футляр с живыми гусеницами. На фоне предметов, относящихся к магии американских индейцев, оружие и золотые соверены смотрелись банально, но только на фоне. Откуда у жителя самого нищего из районов Лондона золото? На шее у пленника висел амулет с «сомкнутым оком», неплохой вариацией отвода глаз, запястье левой руки украшал браслет с теми же функциями, одежда могла похвастаться вышивкой со славянскими мотивами. Интернационал какой-то.
Парень очень даже неплохо экипирован. Выступи против него человек, а не хтоническая зверушка вроде меня, отбился бы.
Обыскав полукровку, снял с него всё подозрительное и сложил в отдельную кучку. В другой комнате. Раз уж делать всё равно было нечего, прошелся по дому, осматривая его более внимательно. На чердаке лежал по углам всякий хлам, пыльный и местами расползающийся от ветхости, там явно никто не жил. Спальных мест в доме обнаружилось два – узкие кровати в двух маленьких комнатках, судя по запаху, каждой пользовались разные люди. В разное время, если что… В шкафах нашлось немного сменной одежды.
На кухне нашлась еда. Картошка, мясо, лук, хлеб и тому подобная простая и сытная пища. Из алкоголя – наполовину пустой двадцатипинтовый бочонок пива.
Складывалось впечатление, что эти четверо жили здесь постоянно. Только периодически выходили за едой или ещё куда. Появлялся ли здесь кто-то ещё, сказать не готов, никаких следов не посторонних не нашел.
Не светят мне лавры эксперта-криминалиста.
Прошло три часа, прежде чем со двора послышались звуки. Выглянув в окошко, я увидел входящего в ворота Старого Джо в сопровождении двух бугаев бандитской наружности, ещё один сидел рядом с собачками и гладил тех по холкам. Злобные псы млели под чужими руками.
– Мог бы хоть дверь открыть, – укорил меня Джо. – Сначала зазвал непонятно куда, потом через забор прыгать заставляешь. Нехорошо.
– Ещё пожалуйся, что не в твоем возрасте по трущобам шляться. – И, сфокусировав ментальное послание для него одного. – Твои люди знают?
– Знают. При них