внимание на меня. – Семьсот лет ни весточки, ничего, и вдруг предложение встретиться. С чего бы это?
– А как же поздороваться, о погоде поболтать, справиться о здоровье троюродной тетушки? – мрачно вопросил я. Встреча началась как-то не по сценарию.
– Когда я родился, этикет был значительно проще. Сходу мечом не рубанул, значит, воспитанный человек, в захваченном замке не всех поголовно вырезал – ваще благородный. Не вижу смысла меняться. Итак?
– Мне нужно понять твое отношение к Дому, – после недолгого молчания разродился я. – Черная Вода прерывает затворничество. О твоем происхождении помнят, поэтому рано ли, поздно ли, мы пересечемся. Придет ко мне какой-нибудь вождь Белый Змей и начнет жаловаться, мол, Хаемон из Лидса перехватил контракт с гидрогеологами и теперь непонятно, кто будет новую шахту осушать. Что я ему отвечу? Моё это дело, не моё, кто ты для Дома – друг, враг, просто чужак? Я хочу определиться.
При упоминании о Белом Змее, с которым они давно на ножах, Хаемон довольно заулыбался, но под конец моей речи лицо его снова стало холодным.
– Сам-то как думаешь? Меня пытались убить собственные племянники!
– Было за что, – независимо пожал я плечами. – Ты стал первым из Священных родов, кто принял темный поцелуй. Судя по хроникам, из-за этого Дом поимел массу проблем, наша вражда с Белой Вуалью с тех пор тянется! Я вообще не понимаю, как можно добровольно переродиться в одного из ночных.
– Да? А вот мне кажется, это честно – платить чужими жизнями за возможность продлить свою.
– Интересное высказывание. Мне следует считать, что твой человек в Лондоне помогал Клайду?
– Не понял тебя. Объяснись.
Вроде бы, не врет. Хотя не с моим опытом судить.
– Я расследую попытку испивания души, ищейки Министерства предоставили мне фотографии подозреваемых. Одного из них опознали как Эрика-Копейщика. Я решил, что это совпадение, потому что в такой грязи ты замечен никогда не был. Я ошибся?
– Заткнись!
На голову словно опустился глухой плотный мешок, челюсть свело судорогой. Хаемон стоял, задумчиво постукивая тростью по ладони правой руки, и о чем-то размышлял.
– Значит, ты подозреваешь Клайда. Кивни, если да.
Кивнул. Что оставалось-то?
– Он нам кое в чем помогал, но про то, что он людишек высасывает, мы не знали. И фото Эрика в Министерстве видели? Плохо. Значит, князь Лондона про Эрика знает… Ты за этим пришел? Хотел у меня выяснить, не знаю ли я, где двоедушница? А слова-то красивые плел, про Дом говорил…
Вместо ответа я покачал пальцем из стороны в сторону.
– Говори!
– Ты мне сейчас никто. Ничего доказывать или в чем-то убеждать тебя я не стану.
Внешне он ничуть не изменился, ни единый мускул не дернулся. Глаза выдали. Это «никто» из уст наследника Черной Воды его достало.
– Пророк из меня хреновенький, но, чтобы понять, что рано или поздно наши интересы пересекутся, особые способности не нужны. Думай, кем мы друг другу будем. – Я развернулся и пошел прочь, в сторону ближайшего портала. – Наш сегодняшний разговор – исключительно моя инициатива, старшие были против, чтобы я приходил. Вижу, они оказались правы. Обидно.
Он ничего не ответил и не сделал. Я до конца надеялся услышать оклик в спину, боялся нападения, хотел бы продолжить разговор… Увы. Больше в Лидсе меня никто не потревожил, хотя до перехода я чувствовал рассеянное внимание. То ли сам Хаемон, то ли кто по его поручению приглядывал.
Мне в обеих жизнях везло, настоящей нищеты я не знал. Случалось, денег не хватало, но, чтобы задумываться о том, что будешь есть завтра – до такого не доходило.
Поэтому сейчас я шел по трущобам и мысленно ужасался.
Грязь. Вонь. Лужи жидкого дерьма на земле (улицей это не назовешь). Дома, непонятно каким чудом не рухнувшие десятки лет назад. Стайки одетых в обноски детей, равнодушно сидящих под стенами. Голодные взгляды, впавшие щеки. Пожалел бы их, только понимаю – если бы не отвод глаз, детишки мигом напали на неясно как забредшего в их район богатенького пацана. И, скорее всего, убили. Терять им нечего.
Лондон, столица богатейшей в мире империи.
Как меня сюда занесло? Ритуалом, вестимо.
Любой колдун, любая деревенская ведьма могут найти пропавшую вещь, определить, жив ли потерявшийся ребенок, указать верное направление в незнакомой местности. Однако насколько просты чары, позволяющие искать и находить, настолько же легки и примитивны методы, помогающие укрывать и прятать пропажу. Причем в данном случае «щит» превосходит «меч», искать кого-то с помощью магии менее эффективно, чем использовать обычные полицейские средства.
Если, конечно, не учитывать Священные Дома.
Фантомные боли не отпускали с позавчерашней ночи. Макгрегор через навещавшего нас Синклера передал любимую чашку и писчий набор Беатрис, и день назад я провел очередной призыв. Второй в моей практике и, конечно, снова темный. Если так пойдет дальше, к двадцати годам аура у меня внешне будет не отличаться от ауры владыки – не за счет качества, а благодаря густоте демонических меток.
Призванный дух даровал нечто вроде нити, ведущей к Беатрис, по ней сейчас и иду. Словно собака верхним чутьём, ага. Хотелось бы припомнить нить Ариадны, выводящую из лабиринта, или иной мифологический сюжет, но ассоциации возникают исключительно животные. Возможно, потому, что лица у встреченных людей интеллектом не блещут.
И, кстати, не только у людей. В трущобах колоссальная концентрация нелюди и разного рода полукровок, здесь обитают те, кого не хотят признавать сородичи. Те, кто никому не нужны. Те, кто готов взяться за абсолютно любую работу ради возможности вырваться из беспросветной нищеты.
След привел меня в узкий переулок, я как раз обходил мусорную кучу почтенных размеров, когда из-за другой, не менее почтенной, внезапно вынырнула закутанная в лохмотья фигура. Буквально на расстоянии шага. Помню, я не успел испугаться или что-то сделать, настолько неожиданно появился неизвестный.
И – тело перестало повиноваться мне.
Правая нога, шагавшая в тот момент вперед, внезапно сменила направление и ушла слегка вбок. Не успел носок окончательно опуститься на землю, как левая нога мягко отрывается от земли и тоже сдвигается вправо. Тело чуть доворачивается; нож, возникший в руке оборванца, проходит левее. Правая рука уже лежит на рукояти саппары обратным хватом, тянет её из ножен, на выходе чиркая острием по удачно подставленному локтю.
Следующее мгновение. По-прежнему невероятно мягко, не отрывая ног от земли, шагаю вперед. Сначала задняя нога подшагивает, она не успевает закончить движение и до конца утвердиться, как сдвигается передняя. Рука с мечом вытягивается перед грудью, острие внезапно оказывается направленным прямо в печень противнику, чуть