И вновь вернулась к созерцанию полосы препятствий.
Несмотря на все мое нежелание, пришлось послушаться. Саймон просто так бы не стал меня тащить сюда, а значит, это действительно необходимо.
Когда я в состоянии полутрупа, преодолевала последнее препятствие, лира Лукреция отозвалась на зов сына. Так что на финише меня всю такую потрёпанную и измазанную в чем только можно встречали двое.
И если несостоявшийся жених привык к подобному виду адептов, то королева Валентании была в шоке. Но надо отдать ей должное, ее маска вернулась в тоже мгновение. Однако она успела сверкнуть недовольным взглядом в сторону сына.
— Мира, ты о чем-то хотела поговорить? — ласково спросила женщина.
— Да, — я сделала глубокий вдох, как перед прыжком в воду, и на одном дыхании выпалила, — тогда, когда вы телепортировали меня от волотов, это ведь был не первый ваш визит в Вилбург?
Грустно улыбнувшись, она кивнула и подтвердила словами:
— Да, Мирабелла, в прошлый раз я была там девятнадцать с половиной лет назад.
— Ты знала? — спросил наследник Валентании, скорее всего имея ввиду имя.
— О том, что моя дочь принцесса Сармандии? Да. Правда не с самого начала.
Надо было видеть, как вытягивается лицо парня.
Я подошла к нему и похлопав по плечу сказала:
— Теперь, братец, понимаешь, что нашей свадьбе не суждено было случиться?
Он перевел растерянный взгляд на руку на плече, на мое довольное лицо.
И только потом я обратила внимание на королеву, которая застыла в ожидании чего-то явно неприятного.
Заметив мой вопросительный взгляд, она спросила:
— Ты меня ненавидишь?
— За что? Баба Эмма нам рассказала вашу историю. Вы не по своей воле бросили меня.
Похоже последняя фраза полоснула по сердцу… матери? Даже не верится в это.
Пришлось исправляться:
— Отец неправильно поступил, отобрав меня, но прошлое не вернёшь. Зато можно попробовать исправить будущее.
Брат отошёл от шока и спросил у мамы:
— Поэтому ты была против нашей свадьбы? Но почему не сказала, как есть? Если Мирабелла не сбежала, мы бы…
Он не договорил. Это и не требовалось. Все поняли и так.
— Я расскажу все с самого начала. С Тайлером (отцом Маркуса) мы были знакомы с детства. Жили под одной крышей. Вместе играли, дружили. Нам не нужен был кто-то третий. С возрастом мало что изменилось. И родители, видя это, решили заключить помолвку, а потом и брак. Вскоре умер король и Тайлеру пришлось взойти на престол.
Лира Лукреция или всё-таки мама, погрузившись в воспоминания запустила руки в роскошные золотистые волосы, как у нас с Саймоном.
— Настало тяжелое для королевства время. А как иначе? Ведь на троне восемнадцатилетний мальчишка.
Женщина грустно улыбнулась.
— Да бы упрочить свое положение, Тайлер женился. На момент нашей свадьбы мне всего семнадцать было, а в восемнадцать появился первенец.
Мама с теплотой посмотрела на сына:
— Ты был таким крошечным. Таким беззащитным, что я запретила кому-либо приближаться к тебе. Велела поставить люльку в своей спальне. Не сразу, но радость материнства потерялась в бесконечной рутине. Я стала уставать от всего. Тайлер был поглощен заботами королевства. Не было даже свободной минуты, разве что перед сном. Но я так уставала за день, что засыпала вместе с тобой. Позже все же подпустила нянек к тебе. И вернулась к дворцовым делам, пока не увлеклась целительством. Изначально это было продиктовано боязнью за твое здоровье. Первые шаги не обходились без падений. Хотелось быть готовой ко всему. Вот и начались мои поездки.
Теперь взгляд, устремлённый на принца, был виноватым.
— Так я и попала к бабе Эмме, у которой встретила того, кто мог часами напролет говорить комплементы. А много ли нужно, чтоб растопить девичье сердце, отчаянно желающее внимания? Я потеряла голову, посчитав свои чувства любовью. Так и появилась на свет ты, Мирабелла. Вот только я не представляла, как смогу появится перед Тайлером с ребенком на руках от другого, как смогу смотреть в его глаза. Но и возвращаться нужно было. Ведь там остался другой мой ребёнок. Я медлила. И это привело к тому, к чему привело. Тогда я не знала кто он, а он, считал меня безродной магиней.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Но вы все же вернулись в Валентанию, — продолжила я, так как женщина замолчала.
— Да, вернулась к сыну, который стал лишним напоминанием о брошенной дочери. А ещё я узнала, что мой супруг тоже времени зря не терял и нашел тех, кто помогал ему снять напряжение после тяжёлого дня. Мы друг друга стоим… Искали кого-то, позабыв, что третий нам не нужен. В общем, я отгородилась от всех. Сейчас понимаю, насколько это было глупо.
Саймон обнял мать.
У меня на глаза навернулись слёзы.
Брат притянул меня за руку, и мы обнялись втроём.
И так хорошо стало, как уже давно не было.
— Возможно, ещё не всё потеряно, — слова шли из души.
Глава 36
Расслаблено лёжа в ванне размышляла над вывертами судьбы.
Я сбежала в Академию, чтобы избежать помолвки, а жених оказался одним из учащихся. Я старалась всячески избегать его, а попала в одну группу на практику. А сейчас и вовсе лежу в ванной в его личных покоях во дворце в Валентании.
Та, которую считала строгой матерью, желающей воспитать благородную лиру, попросту избавилась от мозолящего глаза бастарда.
Отец, желающий всегда мне добра, разлучил с самым родным человеком, толком не разобравшись во всем. Посчитал, что в королевском дворце дочери будет лучше. Во только почему запрещал выходить за ворота? Боялся, что сбегу? Так я и сбежала, только по другой причине.
А та, что подарила жизнь, совершала ошибку за ошибкой и в результате практически лишилась всего. Виню ли я ее? Ненавижу? Нет. Возможно, раньше бы и осудила, но не сейчас, когда познала любовь и боль.
Не знаю смогу ли я когда-нибудь назвать эту женщину мамой, вкладывая в слово тоже тепло, что и Хильда. Время покажет.
Нехотя выбралась из ванной. Не гоже заставлять себя долго ждать. Тем более королевских особ.
Вытерев большим белоснежным полотенцем тело и волосы, посмотрела в свое отражение в зеркале в полный рост. Взгляд тут же опустился с распаренного лица к шее, вернее к цепочке с кулоном.
По сердцу полоснуло острием кинжала.
Потянулась к застёжке с намерением расстегнуть украшение, чтобы с Саймоном передать владельцу. Вот только цепь была цельной. Я несколько раз проверила, но бестолку.
Зачарованная от снятия.
Специально сделал это? Чтобы я каждый раз смотря в свое отражение в зеркале видела подарок и вспоминала дарителя?
Со злости рванула золотую нить, но та и не думала рваться. Лишь ранила нежную кожу.
За что он так со мной?
Не реветь! И без того достаточно озёр осушила.
Взяла с полки тёмно-синий халат Саймона. Закуталась в него, точнее утонула. Главное теперь не убиться.
Приподнимая полы, вышла из ванной в гостиную. Брат и лира Лукреция (пока только так) чинно восседали в уютных креслах. При моем появлении, оба повернулись.
— Сын, распорядись, чтобы организовали тей и позови сюда Кесси, — произнесла женщина, не сводя с меня внимательного взгляда.
Спрятала глаза. Похоже в них все дело.
Опустилась на диван, все также глядя на ковёр с длинным ворсом.
За братом закрылась дверь.
Послышались шаги. Лира Лукреция подошла к окну и глядя на открывающийся из него вид тихо произнесла:
— Наша жизнь подобна небу: порой наполнена яркими красками, порой серая и безрадостная, а порой черная, полная слёз и страданий. Но всегда есть те, кто разбавляет ее, позволяет понять, что все к лучшему. Ведь даже после самой яростной грозы появляется чудесная радуга. Не замыкайся в себе, поделись с теми, кто искренне любит тебя. Не совершай моих ошибок.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Я слушала и понимала, насколько она права. Мне действительно стало легче, когда поделилась с бабой Эммой, с девчонками из комнаты. Пусть они и не настолько близки, как Бен, но это уже хоть что-то.