— Мы боремся с коварным врагом, — констатировал царь. — Он умен, хитер, обладает опасной властью и ловко руководит группой заговорщиков. Ни службам визиря, ни стражникам Собека тоже не удалось рассеять туман.
— Это пугает! — признался Сенанкх. — Это чудовище плетет свою паутину, а ее нити для нас невидимы. Не будет ли слишком поздно, когда мы ее обнаружим?!
— Может быть, уже слишком поздно? — беспокойно спросил Безволосый.
— Конечно же, нет, — ответил Сесострис. — Пусть и немного, но наши ритуалы потеснили вражеские атаки. Акация Осириса еще жива, и мы производим энергию, которая необходима, чтобы помешать ее гибели.
— Врагу это известно, — сказал Сехотеп. — Не попытается ли он нанести новый удар, чтобы сломать нашу отчаянную защиту?
— Строительство пирамиды будет оберегаться самым тщательным образом, — заверил царь. — Меры безопасности вокруг Абидоса будут дополнительно усилены.
— Не вечно же мы будем занимать оборонительную позицию! — воскликнула царица. — Чтобы выковать оружие, способное поразить такого врага, нужно время, но Золотой Круг Абидоса никогда не предастся отчаянию. И раз он в силах спасти духовный источник нашей страны, то только с этой мыслью мы должны жить.
Подбородок-Башмаком подпрыгнул.
Он как раз стал засыпать, и шум шагов внезапно выдернул его из сонного оцепенения.
Уже десятую ночь подряд сидел он на углу маленькой улочки перед храмом Нейт и внимательно следил за боковой дверью. Во время ремонта храма основной вход открывался только во время торжественных церемоний.
Подбородок-Башмаком любил полумрак. Ему были знакомы все злачные места столицы, и он вытряхнул карманы не одного наивного пешехода. Его короткий меч побывал в животе уже двух бедолаг. А страже ни за что не поймать его в ближайшие дни, тем более что его прикрывает теперь такой покровитель, как Жергу. Да и платит он исправно и сполна.
Вот и сейчас благодаря полученному от Жергу специальному поручению, которое сводилось к тому, чтобы узнать, будет ли ночью кто-то вносить что-нибудь в храм Нейт, Подбородок-Башмаком получит приличное вознаграждение. И тогда он сводит двух-трех профессионалов своего дела в лучшую городскую пивную.
Ночь за ночью бессонно карауля у храма, Подбородок-Башмаком уже поверил в то, что ничего и не произойдет...
Звук шагов сопровождался тревожным шепотом. Подбородок-Башмаком прислушался. «Осторожно, никто не видит?.. Тихо-тихо, опускайте, да потихоньку — это так драгоценно!.. Заноси в святилище, спрячем там!.. А теперь разошлись, быстро!.. Да смотрите, тихо у меня, а то мало не будет!..»
Груз, который несли четверо мужчин, выглядел нелегким. Если бы Подбородок-Башмаком вышел из своего укрытия, его тут же обнаружил бы пятый человек, что шел поодаль от своих напарников и прикрывал их перемещение.
Как только операция была завершена, маленькая дверца захлопнулась, ключ в скважине немедленно повернулся, и пятеро сообщников растворились в темноте.
Подбородок-Башмаком переждал нужное время, а потом потихоньку выскользнул из своего наблюдательного пункта. Петляя, он вприпрыжку пустился по узким и темным улочкам. Путь был нелегок, но зато свободен от стражников. Добравшись до условного места, он сообщил добытые сведения Жергу.
— Сокровище прибыло, — объявил Жергу Медесу. — Тяжелый сундук внесли в храм пятеро дюжих молодцов.
— Скажи-ка! Эта крошка Оливия действительно хорошо поработала! Что ж, когда такой важный чиновник, как Сехотеп, слишком много болтает, он совершает непростительные ошибки. Ты навел справки относительно постов стражи вокруг храма Нейт?
— Два дополнительных ночных обхода. Больше ничего. Собек не хочет привлекать внимание к закрытому на ремонт храму, в котором обычно нечего красть.
— Как входили носильщики?
— Через боковую дверь. У церковного служки был ключ.
— Нам он нужен! Достань!
Жергу улыбнулся.
— Подбородок-Башмаком уже снял глиняный слепок. Сегодня же вечером у нас будет ключ.
— Ты доверяешь своему стукачу?
— Это самый настоящий бандит.
— Он уже кого-нибудь убил?
— Тяжело ранил две свои жертвы.
— Стало быть, убрать Оливию для него труда не составит?
— Если ему хорошо заплатят, то никакого.
— Пусть оставит труп девчонки на видном месте, чтобы скомпрометировать Сехотепа. Следствие докажет неосторожность и виновность Хранителя Царской Печати.
— Больше не хочу... — заявила Оливия, брезгливо сморщившись. — И не буду!
Жергу прикинулся, что не расслышал.
— Что-что?
— Моя профессия — это танец. Теперь у меня есть прелестный домик, слуга, и я посвящу себя своему искусству. Больше не желаю влезать в твои темные делишки.
— Ты с ума сошла, малышка. Ты что, забыла условия нашего контракта?
— Свою работу я сделала.
— Но еще не до конца! Этой ночью ты должна пойти в храм Нейт. Если потребуется, прикинешься жрицей, а потом вместе с приятелем, которого мне приятно тебе представить, вынесешь сокровище.
Оливия метнула презрительный взгляд в сторону Подбородка-Башмаком.
— Мне он не нравится.
— А никто тебя и не просит его любить. Он будет тебе помогать и в случае надобности избавит от осложнений.
— Не настаивай, Жергу.
— Как хочешь, крошка. Но не рассчитывай на меня и не проси вытянуть тебя из пивной в пригороде Мемфиса, где будет угасать твоя жалкая жизнь.
Внезапно испугавшись, Оливия схватила своего покровителя за руку.
— Ты ведь шутишь со мной, правда?
— Мой господин не выносит, когда его предают. Тебя выгонят из танцовщиц, и больше никто не осмелится взять тебя на работу... кроме меня.
Она отшатнулась.
— Ладно! Я повинуюсь... Но после этого... Обещай мне, что оставишь меня в покое.
— Договорились.
Если Подбородок-Башмаком столько лет ускользал от стражников, то был этим обязан тому, что великолепно знал местность и был исключительно осторожен. Так, перед тем как зайти за своей сообщницей, он как простой гуляка долго прогуливался в окрестностях храма Нейт. Каменотесы работали там до вечерней зари, а затем настал черед первой стражи.
Подбородок-Башмаком не заметил ничего необычного.
Он повторил тот же маневр возле дома Оливии. Там тоже все выглядело мирно. Тогда он — как было условлено — постучал в дверь.
На пороге показалась молодая женщина, одетая в скромное зеленое платье. На шее у нее висел амулет в виде двух перекрещенных стрел — символ богини Нейт.
— У тебя такой скромный вид, что тебя действительно можно принять за жрицу!
— Воздержись от комментариев.
— Ну мы не так и спешим, красотка. Не хочешь ли вкусить со мной земных радостей?