по сладкой линии выпуклого зада, задеваю ткань мокрых танго…
Взвивается вся. Вскрикивает, подпрыгивает.
Ловлю и разворачиваю к себе.
Охуенная девочка.
В лицо заглядываю. В момент испуг и негодование сменяет растерянность, смотрит на меня, запрокинув голову, глаза блестят – зеленющие.
Влажная, мокрая, желанная женщина в руках. Моя. Внутри все орет, что она моя, и мне по хер на все и на всех.
– Фил…
Моргает и трясти ее начинает, губки раскрывает, сказать еще что-то хочет. Не даю. Больной ею. Мне кажется, если не попробую ее, умру.
Наклоняюсь и врезаюсь в ее рот. Меня словно поезд сбивает, прокатывается по мне железным механизмом и плющит во всю, когда стон ее слышу. И тонкие руки на своих плечах ощущаю. Обнимаю и от пола отрываю, заставляю обхватить себя ногами, впиваюсь в нее и ощущаю, как вода пропитывает мою майку.
Трогаю Машу во всю, а она меня за шею своими холодными пальчиками обхватывает. Не могу остановиться. Это выше моих сил. Пальцы мнут аккуратный зад и заползают под кромку купальника.
Целую ее. Вкус спелой вишни на языке ощущаю.
– Ммм… – стонет, когда мокрую щель нащупываю и лепестки тру, проскальзывая на полфаланги указательного пальца в узкую дырочку. Чувствую, как вся зажимается, и замираю. Горячо. Я только от того, как она палец обхватила, чуть не выстреливаю в штаны.
Перед глазами темнеет от желания бросить ее на пол и вбить член на всю длину. Но мозг работает, и ограничители срабатывают.
Растираю свою Машу и охуеваю от того, как течет из нее. Это точно не вода… маленькая рыжая сучка соком исходит для меня. Продолжаю ее терзать, играть с клитором, чувствую, как дрожит, трясется, ощущаю, как мускулы сокращаются.
– Прекрати… – слышу слабый срывающийся голос, который действует подобно гранате и заставляет меня ослабить напор. Застываю и смотрю в зеленые глаза, растерянные и горящие ответным пламенем.
Херею от ощущений ее тугого тепла. В штанах пожар, в пояснице прострел.
Делаю маленький кульбит пальцем у нее внутри, закатывает глаза, судорожно всхлипывает и сжимается еще больше. Вот теперь она настоящая, чувственная, с блеском страсти в глазах, и, сука, так приятно ощущать, что из-за меня ее всю так колотит.
– Нельзя так. Неправильно, – шепчет, а сама сильнее мне в шею впивается. Себе противоречит. Смотрю внимательно. Женский финт “не надо”, а потом засади глубже хорошо знаю, но тут явно не тот случай.
Прикусывает губу.
Шит. Холли. Факин. Шит. Я же ее завалю сейчас, будет продолжать так же глазеть.
– Это естественно, принцесса. Нас тянет друг к другу.
– Тянет… – повторяет словно самой себе и глаза наполняются смятением.
Рыжик. Маленький, чувственный зверек. Несмотря на всю храбрость, очень даже пугливый.
– Хочу тебя. Прямо сейчас.
Выебать всю охота. Сжать в руках и молотить с нежностью отбойного молотка, быстро кончая, чтобы потом уже пойти на новый заход и растянуть удовольствие.
Моргает, переваривает услышанное и вдруг шипит кошкой:
– Отвали, понял?! Так нельзя! У меня парень есть!
Все. Ему кранты.
Я этого ушлепка точно грохну. Пальцы сжимаются на хрупком теле до синяков, продавливаю и понимаю, что еще чуть поднажму и сломаю.
– От-п-пусти… – в глазах Маши паника, страх и боль.
Что я творю?!
Опускаю принцессу на пол.
Смотрим глаза в глаза. Не могу удержать себя и облизываю палец, пропитанный ее соком. Зрачки в зеленых глазах расширяются и ротик открывается в шоке.
– Вкуснее ничего не пробовал. Сладкая. Пряная. Развязывайся с утырком своим. Для его же блага. Я предупредил.
Улыбаюсь.
Машу начинает трясти от моего искромсанного, зловещего оскала. Ее парень – труп, если она будет так цепляться за дохляка.
Бледнеет от моих слов.
– Ты угрожаешь?!
Приподнимаю бровь и нагло рассматриваю тело, которое по-любому уже мое. Сейчас или завтра. Через неделю. Без шансов. Всю ее оприходую. Моя. Больше ни от кого не вставляет. Пробывал напряжение снять. Не вкатило. Все пресно и невкусно.
– Предупреждаю. Ты не понимаешь еще, а вот для меня все предельно ясно.
– Что ты имеешь в виду?!
Приближаю лицо и голос переходит на яростный шепот:
– То, что имею, то и введу, глубоко и по самые… Еще раз в руки ко мне попадешь и будешь так сладко стонать – своей сделаю. Твое “нет” не прокатит. Мифический ушлепок, которого считаешь парнем, тоже.
Не понимает, дурочка, что я за нее всех порву. Против Кровавого пойду. Сдохну. Помутнение у меня. Сдвинуло на ней. Единственное, что хочу, это спустить тормоза и гнать к ней на скорости, чтобы впечататься в тело и вогнать ствол в глубины, газовать, давя педаль в самый пол, и лететь вместе с ней по скоростной навстречу кайфу.
Да по чесноку. Отодрать ее всю хочу, залить спермой, накачать семенем, чтобы мною пропахла, чтобы с моим запахом ходила.
Звереет девчонка на глазах, фурией становится.
– У меня есть мужчина! И не лезь ко мне больше!
Рявкает, разворачивается и бежит к выходу. А я смотрю ей вслед и понимаю, что все.
Заставляю себя стоять на месте, а сам приближаю пальцы к лицу, принюхиваюсь.
– Джокер, ты сдурел…
Шлюх с вагон всегда имел, простых девок пользовал. Бабы сами дырками насаживались. Один раз только казалось, что полюбил, но там все сложно. Душу увидел, человека разглядел…
Только выгорело все, а когда Машу увидел, прошлое краски потеряло, только она, рыжая ехидна, стала центром всего.
Я на ее свет иду из мрака, в котором обитаю, только чем ближе к солнцу, тем сильнее ожоги…
Вибрация телефона в кармане в близости от члена практически заставляет застонать.
Твою за ногу!
Пускаю трехэтажные маты и выхватываю мобилу.
– Джокер. Тут решалово в Бронксе назревает. Че делать?
– Ярый, не тупи. Че там у вас за х*йня творится, че за, а?
– Да на пацанов наезд был. Там местные не узнали людей Кровавого. Пришлось разъяснять че по чем.
Не нравятся мне эти замуты. Действительно попахивает пробной поверкой на вшивость.
Глава 39
Мэри Кац
Я веду себя… Боже… что творю?! Что позволяю выделывать с собой ассасину…
Это ненормально. В жизни меня никто не касался так нагло, словно имеет права на все, словно я уже в его личном пользовании, его собственность.
Наглый до невозможности, дикий. Бесит!
– Моя…
Как на повторе слышу глубокий хриплый голос. Так просто сказано. Словно это мелочь для него – слово принадлежности. Клеймо. И он швыряет им в меня со всего маха. Я его, а он? Он мой? Глупости. О чем думаю…
Закрываю глаза