вздохнули, но то заболевание было действительно серьезным. Оно еще не встречалось врачам в истории человечества. Непонятна была природа, короткий инкубационный период, отсутствие реакции на антибиотики. И никто не понимал, как лечить. Не было вакцин и лекарств. У заболевшего отмечалась очень высокая температура и сильная интоксикация организма. Собственно, большинство умирало именно от интоксикации, даже не дожив до отека легких, к которому вообще-то вела эта самая атипичная пневмония. Ну и самое неприятное – данный, смертельно опасный, вирус передавался воздушно-капельным путем. То есть чихнет на тебя инфицированный в автобусе – и готово. Можно писать завещание и заказывать место в больнице и на кладбище.
Паника была страшная. И не только в Китае, но и по всему миру. Практически все крупные авиакомпании приостановили полеты в Поднебесную. Практически все, но не «Аэрофлот». Наш флагман авиации просто несколько сократил частоту полетов, зачем-то убрал пледы с рейсов, ну и проинструктировал экипажи, чтоб были там поосторожнее. Масочки носили. Держались подальше от с виду больных китайцев. Ну и что бы следили за температурой. Если после командировки в Китай вдруг почувствуешь себя не очень и температура будет выше 37 – сразу надо доложить отрядному врачу. После этого тебя, твою семью, а также остальной экипаж и всех пассажиров самолета с почетом доставят на двухнедельный карантин в инфекционную больницу на Соколиную Гору.
Про последнюю перспективу я не знала. Поэтому, собственно, даже обрадовалась, когда меня вызвали на рейс в Пекин на два дня прямо в разгар этой эпидемии. Мама, одним глазом глядя в телевизор, заламывала руки. Мол, куда ж ты, дочка. А я была спокойна. Пройдя Африку с холерой, Индию с малярией и прочие помойки и ничем ни разу не заболев. Была уверена, что эта самая пневмония – для слабаков. И наоборот, надо ловить момент. Пока все наши боятся и снимаются с этого рейса – открывается блестящая перспектива несколько лишних раз, вне очереди, попасть в Китай. И не на сутки, а на несколько дней.
Собственно, в тот первый раз ничего и не случилось. Самолет был практически пустой. Мало героев решилось слетать тогда с нами. После посадки в аэропорту Пекина на борт поднялись то ли космонавты, то ли инопланетяне в серебристых скафандрах и с бластерами. Оказалось, это китайский медицинский контроль каждый прибывающий рейс проверяет на наличие инфицированных. Странно. Кто ж в Тулу со своим самоваром едет? Но тем не менее. Бластеры оказались измерителями температуры. Каждый из нас получил наведенный на середину лба красный луч. А инопланетяне – все данные о нашем здоровье.
Дальше было веселее. Пока дошли до ленты с багажом, нас раза четыре прогнали через рамки с температурным контролем, заставили заполнить несколько бумажек о самочувствии, поездках, контактах и прочей подноготной за последние месяцы. «Скафандры» с бластерами были везде. Казалось, их было больше, чем пассажиров. Да и сам аэропорт выглядел непривычно пусто. Без бурлящих толп и куда-то спешащих людей с чемоданами.
Сам город тоже был непривычен. Безлюдные улицы. Мало транспорта. Никто не сигналит до исступления на дорогах. Все как-то мертво и страшновато в своей тишине.
Но нам было не до размышлений. Это же Пекин! А у каждого длинный список, чего надо купить. Лекарства, чай, косметика, новогодние елки и еще тридцать три нужности. Когда еще сюда попадем? А вдруг эпидемия быстро закончится и уже будет не прорваться?
Пообедали, схватили большие сумки и помчались на охоту. Разумеется, нас ждал сюрприз. Жемчужный рынок закрыт, большинство магазинов тоже. Единственное, что удалось найти – это лекарства и чай. А вот с теми же елками не повезло. Видимо, китайцы не рассчитывали дожить до Рождества. Новогодние елки не покупали, и хозяин лавочку прикрыл. Одеяла тоже были под замком. И действительно, зачем нужны пуховые одеяла, если при атипичной пневмонии температура тела под 40 градусов? С горя заскочили в открытый государственный торговый центр. Абсолютно пустой в плане покупателей. Для успокоения совести набрали килограммов десять ненужных шмоток и вернулись в отель.
Следующий день прошел в безделье. Мы немного призадумались на тему – а зачем, собственно, вообще сюда прилетели? Все закрыто. Пустынные пейзажи и изредка встречаемые китайцы в масках не внушали оптимизма. Еще и постоянные, на каждом шагу, проверки температуры действовали на нервы. Заходишь в гостиницу – тебе сразу пистолет ко лбу. Заходишь в торговый центр – и там на входе охрана в масках и с бластерами. Даже по нашему истеричному телевидению ситуация не казалась такой устрашающей, как мы увидели накануне. И чего бегали по мертвому городу, дыша инфекцией? Видимо, список необходимых покупок отбил все мозги. Вот в таких печальных мыслях просидели весь день в отеле. Периодически созванивались друг с другом. Уточняли симптомы этой самой атипичной пневмонии. То жаловались на ломоту в костях, то искали градусник. Кто-то даже устроил истерику, что мол, ааа… Я, кажется заболел. Все рванули к нему в номер, потом одумались и побежали обратно.
Но все обошлось. Улетали в Москву целые-невредимые, что было подтверждено температурным контролем «скафандров» в аэропорту. В Шереметьево наш самолет отогнали на самую дальнюю стоянку. И про нас забыли. Вернее, это выглядело как забыли. А на самом деле мы, как рейс, прилетевший из опасного Китая, ждали российский медицинский контроль. И он появился. Спустя час, когда уже хотелось выть от усталости и желания попасть наконец-то домой, на борт поднялись две полные тетушки в белых халатах. У них с собой было десять!!! стеклянных!! обычных ртутных!! градусников. Мы, разумеется, обалдели. Так как в отличие от пустого рейса В Пекин, ИЗ мы везли полный самолет пассажиров. Ну понятно, люди в панике убегали из Китая хоть куда. И вот на эти двести пассажиров – десять градусников. И каждому держать под мышкой хотя бы по паре минут. А потом, такой вот, весь не стерильный градусник передать соседу. Ну вы поняли глубину мысли того, кто разрабатывал мероприятия по нераспространению эпидемии атипичной пневмонии у нас в стране? Замеры температуры заняли еще больше часа. Экипаж начал подвывать вслух. Пассажиры поддержали. Тетушки, не выдержав психологического давления, обозвали нас идиотами, которые хотят заболеть, и смотались, так и не домерив народу температуру. Мы, наконец, попали на свободу.