я описалась в постели, или если мой горячий сосед осознает, что я поместила нас в компрометирующее положение, возбудилась, а потом залила всё вокруг интимными соками?
«Может, на собаку всё свалить?»
Я обдумывала варианты и потенциальные решения того, как вытереть нас обоих, не разбудив его, но тут Нэш тихонько застонал позади меня.
Я была уверена, что смогла бы справиться с необузданной сексуальностью этого хриплого стона, если бы он не сопровождался нежнейшим толчком бёдер. И этот крохотный толчок запустил взрывную цепную реакцию.
Головка его члена скользнула вперёд и задела тот требовательный комочек нервов. В то же время ладонь, сжимавшая мою грудь, напряглась, и шершавая ладонь соприкоснулась с набухшим соском.
И этого хватило.
Я кончила от горячей головки его эрекции, заглушив стон своей ладонью. Мои бёдра непроизвольно подёргивались, пока оргазм трепетал во мне, заставляя мышцы всего тела сокращаться, а пальчики на ногах — поджиматься.
Поздравьте меня. Я достигла нового дна. Оргазм на члене спящего мужчины. Это практически изнасилование.
— Ммм. Ты в порядке, Ангел? — сонно спросил Нэш, уткнувшись лицом в мои волосы и губами задевая мою кожу.
«Ну блин». Он проснулся. Теперь я никак не могла просто взять и вытереть его пах.
— Ага, — пискнула я. — Полный порядок. Просто… судорога.
«В вагине», — добавила я про себя.
Прошло мгновение, и Нэш снова напрягся позади меня. Отчего эта талантливая эрекция снова ткнула меня в клитор.
Из моего горла вырвался жалобный звук.
— Вот чёрт. Извини, — Нэш спешно отстранился от меня под одеялом. — Я не хотел…
— Знаешь что? Думаю, позавтракаем как-нибудь в другой раз, — произнесла я пронзительным голосом, который напоминал тон моей матери «я-притворяюсь-будто-не-расстроена-хотя-я-явно-расстроена». Я дважды перекатилась к краю кровати и попыталась сесть.
Но так далеко мне не удалось зайти.
Нэш стиснул футболку в кулаке и притянул меня обратно.
— Детка, ты в порядке?
Сгорая со стыда, я уцепилась пальцами за край матраса и держалась на месте.
— В полном порядке. Просто мне сейчас очень нужно уйти.
— Ангел, пожалуйста, посмотри на меня, — умолял Нэш. — Мне очень жаль. Я не хотел прикасаться к себе вот так.
Он перевернул меня на спину и пригвоздил одной рукой. Я заметила тот самый момент, когда он осознал, что его член торчит из трусов. Его выдающийся, толстый, 10 из 10 член.
— Иисусе, какого хрена? — другой рукой он потянулся между нами и поддёрнул трусы, прикрывая свою эрекцию.
Мои щеки сделались такими горячими, что я могла бы пожарить на них яичницу. Если бы я умела жарить яичницу, конечно.
— О Боже. Ты-то за что извиняешься? — я стиснула ладонями свои пылающие щёки.
— Я обещал, что не буду делать… этого, — ответил Нэш. Он был так рассержен на себя, так ужаснулся, что я не могла позволить ему взять вину на себя.
Его рот извинялся передо мной (без надобности), но я уделяла больше внимания его члену и тому факту, что он как будто вообще не хотел становиться обратно мягким.
Я положила руки со своих щёк на его.
— Нэш. Это я перекатилась на твою сторону. Ты был джентльменом во сне. Обещаю. Я проснулась несколько минут назад, и это я не убрала своё тело немедленно из твоей близости.
Часть напряжения ушла из его мышц.
— Ты перекатилась ко мне? Во сне?
А ещё я кончила на нём, пока он спал.
— Где Пайпер? — спросила я, отчаянно желая сменить тему.
— В своей собачьей лежанке с моим носком, — ответил он, не глядя. — Возвращаемся к тому, что ты превратилась в любителя обнимашек в моей постели.
— Я не превратилась в любителя обнимашек! Наверное, я просто пыталась вернуться на своё обычное место в центре, и может, мы как-то сцепились или типа того. Я не знаю. Давай не будем зацикливаться на этом. И говорить об этом тоже не будем. Просто дай мне уйти с позором, и мы забудем, что это вообще случилось.
Нэш перенёс свой вес на меня, аккуратно следя, чтобы не задевать меня своим утренним стояком. Если бы он знал, что случилось две минуты назад, то понял бы, что это бесполезно.
Он легонько провёл костяшками пальцев по моей щеке, отчего я усомнилась в своём статусе «я не таю от мужиков».
— Ты уверена, что ты в порядке?
Боже, Нэш спросонья был особенно милым. Его волосы пребывали в беспорядке, а щетина придавала ему достаточно плутовской вид, чтобы разбавить образ хорошего парня. Под левым глазом виднелась складка от подушки. Что уж говорить о сонном и искреннем выражении на его великолепном лице.
— Если не считать смущения из-за растления тебя во сне, я в порядке, — заверила я его.
— Ты поспала? — настаивал он.
— Да. А ты?
— Я тоже спал, — он кивнул.
— Как себя чувствуешь? — спросила я.
Изгиб его губ был неоспоримо сексуальным.
— Весьма охрененно.
— Правда?
— Да. Правда. Благодаря тебе, — он молниеносно чмокнул меня в лоб, затем выпрыгнул из кровати. — Омлет через десять минут, — сказал он, направляясь в ванную. — О, и кстати, Ангел?
Я перекатилась, опираясь на локоть.
— Да?
— Если попытаешься уйти, я доставлю тебе завтрак лично. И шумно.
Глава 14. Кражи батончиков и негодяи
Нэш
Воришки выглядели ещё более жалкими, чем их добыча в виде смятых батончиков и чипсов.
Три мальчишки в возрасте до 14 лет, пребывающие на различных болезненных стадиях пубертата, сидели на холодных металлических стульях возле офиса управляющего магазином и выглядели так, будто их вот-вот стошнит. Позади них Нолан Грэхэм торчал у полок с печеньем.
Учитывая, что этим утром на шоссе столкнулись три машины, из хозяйственного «украли» газонокосилку с витрины (она нашлась на складе), а мистера и миссис Уилеров едва не облапошил по телефону кто-то, представившийся их внуком, у меня уже выдался чертовски занятой день.
Хорошо, что я впервые за несколько недель проспал всю ночь.
Благодаря Лине.
Обычно я просыпался от того звука, что преследовал мой мозг. И пусть я всё равно вспомнил его во сне, этим утром я проснулся с Линой в моих объятиях. Она подкатилась ко мне во сне. Этот факт и моя реакция наводили на мысль, что может быть, я до сих пор живой и заслуживаю доверия.
Я был в долгу перед ней — перед этой женщиной, что занимала все мои клетки мозга, ещё не занятые работой и процессом дыхания. Благодаря нашему разговору и сну, я впервые испытывал столько надежды на будущее. Лина чуточку приоткрылась, и то, что я увидел за её сексуальной наружностью, вызывало у меня