положенной скорости, но при этом останавливаешь чернокожего авиационно-космического инженера и его жену-адвоката по гражданским правам, которые превысили скорость на 5 км/ч. Затем ты вытащил водителя из машины под предлогом… позволь свериться с отчётом, дабы не ошибиться… — я глянул на бумаги перед собой и зачитал: «Постера "Разыскивается" со сбежавшим из тюрьмы заключённым, который висел на нашей доске уже три года».
Лицо Дилтона исказилось в уродливую маску.
— Я контролировал ситуацию, пока не заявились твои шестёрки.
— Когда сержант Хоппер и офицер Баннерджи прибыли на место, ты заковал водителя в наручники, наставил ему синяков и уложил лицом вниз на дорогу прямо в смокинге, пока его жена снимала твои действия на телефон. Согласно их отчёту, от тебя пахло алкоголем.
— Хрень собачья. Хоп и эта сука на меня нацелились. Я заметил, что подозреваемый хаотично ехал, превышая допустимую скорость и я…
Такое чувство, будто кто-то включил во мне свет. Ушло ледяное онемение, тёмная бездна. На их месте взбурлила тлеющая злость, согревшая меня изнутри.
— Ты прое*ался. Ты поставил своё эго и предубеждения превыше своей работы, и тем самым подверг риску свою работу. Ты подверг риску этот департамент. Более того, ты подверг риску жизни людей.
— Хрень собачья, — пробормотал Дилтон. — Эта сучка-жена размахивает своим юридическим образованием и угрожает?
— Офицер Дилтон, с этого момента вы отстранены от работы с сохранением заработной платы, но лишь потому, что таков протокол. До окончания полного расследования ваших действий как офицера. Я бы не рассчитывал на эту зарплату.
— Ты не можешь так сделать, бл*дь.
— Мы начинаем официальное расследование. Мы поговорим со свидетелями, жертвами, подозреваемыми. И если я увижу повторяющуюся тенденцию злоупотребления полномочиями, то лишу вас жетона окончательно.
— Такого не было бы, будь Уили всё ещё здесь. Ты украл этот кабинет у хорошего мужика и…
— Я заслужил этот кабинет и работал чертовски усердно, чтобы люди вроде тебя не злоупотребляли своими бл*дскими полномочиями.
— Ты не можешь так сделать. Тут нет представителя профсоюза. Нельзя отстранить меня по какой-то херовой причине без представителя.
— Мисс Фарвер и есть твой представитель профсоюза. Хотя я думаю, она едва ли будет расшибаться в лепёшку, услышав твою реакцию. Мистер Питерс? Мэр Свенсон, вы всё ещё с нами? — спросил я.
— Всё ещё здесь, шеф Морган.
— Ага. Все слышал, — донеслись ответы по громкой связи.
— Офицер Дилтон, мистер Питерс — солиситор Нокемаута. То есть, адвокат, представляющий интересы города, если вам нужно определение. Мистер Питерс, Нокемауту нужно, чтобы я поднял ещё какой-то момент с отстранённым офицером Тэйтом Дилтоном? — спросил я.
— Нет, шеф. Полагаю, вы всё осветили. Мы будем на связи, офицер Дилтон, — зловеще пообещал адвокат.
— Благодарю, Эдди. Как насчёт вас, мэр Свенсон? Хотите что-то сказать?
— Мне хотелось бы сказать много чего нецензурного, — ответила она. — Вам всем повезло, что мои внуки в одной машине со мной. Скажем так, я предвкушаю полное расследование, и как сказал шеф Морган, если мы найдём тенденции к злоупотреблению, я без колебаний надеру вам з-а-д-н-и-ц-у.
— Спасибо, мэм. Намёк понят, — я посмотрел на Дилтона, который залился ярким оттенком лобстера. — Прошу сдать жетон и табельное оружие.
Он вскочил со стула так, будто под ним выпрямилась пружина. Его руки сжались в тугие кулаки вдоль боков, в глазах сверкала ярость.
— Хочешь замахнуться на меня — вперёд. Но имей в виду, что у этого тоже будут последствия, а ты и так увяз в них по уши, — предостерёг я. — Подумай хорошенько.
— Такое не пройдёт, — прорычал он, швырнув жетон и пистолет на мой стол и в процессе опрокинув табличку с моим именем и должностью. — Это должно быть братством. Ты должен был прикрыть мне спину, а не верить на слово паре засранцев-чужаков или какому-то жалкому пьянице, чьи лучшие годы остались в школе.
— Можешь сколько угодно трепаться о братстве, но правда в том, что ты работаешь на этой работе ради своей выгоды. Ради демонстрации власти. Это не братство. Это просто жалкий паренёк пытается строить из себя большого мужика. И ты прав, такое не прокатит. Ни со мной, ни с ними.
Я показал на окно, за которым стояли остальные офицеры Нокемаута — даже те, у кого сегодня был выходной. Руки скрещены на груди, ноги расставлены. Грейв позади Дилтона удовлетворённо хмыкнул.
— А теперь убирайся из моего участка.
Дилтон рванул дверь с такой силой, что она отскочила обратно от стены. Он вылетел в общее офисное пространство и окинул гневным взглядом остальной департамент.
Остановившись на Таши, он наехал на неё, нависая над ней.
— Какие-то проблемы, малявка?
Я уже наполовину встал, а Грейв уже рванул на порог, но Таши улыбнулась ему.
— Теперь уже нет, мудак.
Бертл и Уинслоу встали позади неё, усмехаясь.
Дилтон поднял палец, ткнув ей в лицо.
— Иди нах*й, — он сердито посмотрел на остальных офицеров и показал на них. — И вы тоже нах*й катитесь.
С этими словами он вылетел из участка.
— «Теперь уже нет, мудак»? Баннерджи, да ты отжигаешь, — Уинслоу хлопнул её по плечу.
Она просияла так, будто учитель только что дал ей поощрительную звёздочку. Даже я невольно улыбнулся.
— Видимо, мне пора, — произнесла представительница профсоюза безо всякого энтузиазма.
— Удачи, — сказал я.
Она закатила глаза.
— Спасибо.
— Рад, что ты вернулся, шеф, — сказал мне Грейв, затем вслед за ней вышел из моего кабинета.
Пайпер поскребла лапками мои ноги. Я наклонился и посадил её к себе на колени.
— Что ж, хорошо прошло, — сказал я собачке.
Она с энтузиазмом лизнула меня языком, затем спрыгнула обратно на пол.
Я поднял свою табличку и провёл пальцами по буквам. Шеф Полиции Нэш Морган.
Я не вернулся. Не до конца. Но такое чувство, будто я наконец-то сделал шаг в верном направлении.
Возможно, пора сделать ещё один шаг.
Глава 15. Сатана в костюме
Лина
Наоми: Не забудьте! В среду идём покупать платья подружек невесты. Я думаю, всё на букву О. Осенние, облегающие и очаровательные!
Слоан: Лина, думаю, это означает, что она нарядит нас как тыквы.
Я: Тыква — это не мой цвет… и не мой силуэт.
* * *
Мне не нравилось тратить всё своё утро на бесплодное вычёркивание потенциальных объектов недвижимости из моего списка. Только не тогда, когда мне казалось, будто над моей головой нависают тикающие часы. Мне нужен прогресс. Мне нужна передышка. Мне нужно перестать думать о Нэше Моргане.
Это означало изгнать все мысли об его предложении, его признаниях и его горячем, твёрдом члене. Ладно, последняя мысль уже поселилась