Читать интересную книгу Германия: самоликвидация - Тило Саррацин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 34 35 36 37 38 39 40 41 42 ... 102

В дальнейшем Шольц требовал улучшения ситуации в школах и в профессиональном образовании. Лишь одно обстоятельство он умалчивал, а именно: тот, у кого не слишком много честолюбия, вполне может избавить себя от этих чрезмерных нагрузок, получая основное обеспечение. Политически ответственные лица явно не приняли в расчёт, что растущая группа людей, как раз молодёжи, может сделать исходным пунктом планирования своей жизни уровень Hartz IV и вовсе не видеть повода развивать в себе честолюбие и готовность к нагрузкам.

Естественную мысль — а не отказать ли подрастающему поколению в Hartz IV — министр труда отверг: мол, он «не имел в виду никаких санкций». Нетрудно догадаться, что та молодёжь, о которой шла речь, смеётся над его призывами — если эти призывы вообще дошли до её сведения. Это печально, поскольку Шольц прав в своих опасениях: подросток, покидая школу в 16 лет и не получая никакого профессионального обучения, в следующие пять десятилетий жизни «вновь и вновь будет клиентом министра труда»{191}.

Культурное формирование и развитие общества

«Ведь все они хотят, но не имеют шансов». Эта фраза верна для некоторых, а для многих — нет. Впрочем, с «хотением» дело обстоит следующим образом. Будучи 13-летним школьником, я хотел изучать латынь, хотел каждый день заучивать по целой странице новых слов, но не делал этого, несмотря на бесконечные напоминания родителей и учителей. В итоге я остался на второй год, причем с плохой отметкой по латыни, которую получил вполне справедливо. Это явилось для меня хорошим уроком; я раз и навсегда понял, что никто не вставит мне в голову латинские слова просто так. На меня подействовала санкция, а также страх не справиться (он, кстати, действует и поныне); они-то и стимулировали мой дальнейший путь в получении образования. Если бы мои родители были необразованными людьми и получали Hartz IV, я бы, пожалуй, тоже пошёл по их стопам, много ли понимаешь в 13 лет! У кого отсутствует честолюбие и кто не боится нужды, того нечем мотивировать и совершенно нечем испугать.

Политика рынка труда и социальная политика в нашей стране построены, таким образом, на иллюзиях в отношении человеческой природы. Правда, сегодня бесспорно то, что рационально действующий homo oeconomicus[32] — это искусственная модель хотя бы потому, что рациональность при зачастую противоречивых и меняющихся собственных предпочтениях вообще трудно определить, а при неизвестных общих условиях ещё труднее выдержать до конца. Человек когнитивно перегружен предпосылкой рациональности{192}. Но на всяком когнитивном уровне он очень даже хорошо следует непосредственно ощущаемой им собственной выгоде. Гипотеза, которая гласит, что человек в случае сомнения действует себе на пользу, как правило, находит своё подтверждение.

Однако этим далеко не исчерпывается и не объясняется сложность управляемого инстинктом и культурно внушённого поведения. На генетическое формирование человека накладывается культурное формирование общества, в котором он социализируется, а к этому добавляется влияние его непосредственного окружения. В такой же степени в человеческой истории играет роль не только генетическая эволюция, происходящая путём естественного отбора, но и культурная эволюция, которая может вести людей и целые общества в диаметрально противоположных направлениях{193}. Секуляризованное индустриальное общество, в котором мы живём, представляет собой лишь одно из многих мыслимых направлений развития с многочисленными модификациями. Разумеется, южноитальянское общество функционирует совершенно иначе, чем общество в Швабии, и оба они совсем не похожи на общество американского Среднего Запада.

Такое разное культурное и цивилизационное развитие ведёт к различиям в том, что касается продолжения рода и выживания, и порождает также всевозможные генетические проявления. Здесь культурное развитие и естественный отбор воздействуют друг на друга. Известно, например, что цвет кожи в неодинаковых условиях отбора проходит процессы приспособления к этим условиям, что проявляется уже через несколько поколений. В принципе это верно и для физических возможностей, ментальных установок и интеллектуальных свойств. Поэтому вполне естественно, что народы и типы обществ с различными культурными традициями в той или иной степени подстраиваются к требованиям современного индустриального общества и находятся в совершенно разных состояниях развития.

Современное социальное государство отменило действовавший с самого начала человеческой истории механизм селекции, исключив смертность из материального статуса, — и правильно поступило. Далее оно отключило обеспечение по старости от репродуктивного поведения, что существенно поспособствовало тому, что норма нетто-репродукции многих современных индустриальных обществ упала намного ниже уровня, способного поддерживать численность населения.

Прежние общества, скорее сословно ориентированные и построенные на унаследованных привилегиях, привязывали большую часть одарённых людей к их слою. Чем больше проявлялась проницаемость общества, чем более меритократическим[33] оно становилось, вознаграждая своих членов по заслугам, а не по принадлежности к родовой аристократии, тем в большей степени социальное расслоение приспосабливалось к профилю одарённости. Нижние слои отдавали своих одарённых наверх, а верхние слои своих менее одарённых — вниз. Это разделение происходило тем радикальнее, чем большее равенство шансов господствовало в обществе — проблематика, которая в принципе неразрешима. Допущение, что равенство шансов может ликвидировать существующие неравенства, является большой ошибкой. В действительности равенство шансов только обостряет горькую правду: в обществе с действительно равными шансами человек оказывается «внизу» только по тем причинам, которые кроются в нём самом.

В Германии мы уже много лет наблюдаем постепенное укрепление и устойчивый рост нижнего класса — бездеятельного и безработного. По уже описанным причинам сравнительно высокий и гарантированный основной доход загоняет этих менее трудоспособных людей в незанятость и привязывает их там. Современное социальное государство особой немецкой штамповки делает ещё кое-что дополнительно для того, чтобы менее квалифицированные и менее толковые размножались активнее, чем дельные и квалифицированные: с них полностью снимается материальная забота о детях. На каждого ребёнка родители получают 322 евро ежемесячно в качестве гарантированного государством социального прожиточного минимума. Это весомая причина для того, чтобы нижний слой рожал заметно больше детей, чем средний и верхний слои. За большей частью этих детей неудачливость закрепляется уже с самого рождения: 1) они наследуют в соответствии с законами Менделя интеллектуальные возможности своих родителей и 2) будут обделены по причине их необразованности и общей основной диспозиции (подробнее об этом в гл. 6).

На проблемы крепнущего и недостаточно интегрированного в производительный круговорот нижнего слоя{194} накладываются к тому же нерешённые проблемы большей части мигрантов из Турции, стран Африки, а также Ближнего и Среднего Востока. Но эти проблемы неравнозначны (об этом в гл. 7).

Должна ли политика рынка труда воздействовать на поведение?

Мы то и дело читаем в прессе истории жизни и карьеры получателей Hartz IV. Особенно наглядный случай, на котором сказался и опыт реформы Hartz IV, был описан в мае 2009 г. в Spiegel[34] под заголовком «Чувство работы»{195}. Речь шла о Гельсенкирхене, где доля безработных достигает 16 %. Дирк Зюсман, заместитель руководителя службы по трудоустройству Гельсенкирхена, говорит: «Если вам нужна работа, то здесь вы найдёте её за 15 минут». Он с гордостью делает на компьютере запрос и объявляет: «Вот место, где действительно есть работа». По монитору в это время бегут 427 предложений работы в Гельсенкирхене и его окрестностях.

Карола Гётце, 46 лет, уже много лет безработна, как и её муж. Супружеская пара и их 8-летняя дочь получают 1400 евро в месяц. Карола Гётце имеет «одноевровую» работу на раздаче еды в благотворительном «Гельсенкирхенском столе». Однажды она побывала в службе по трудоустройству и в результате пришла к такому выводу: «Для меня там ничего не нашлось». За прошедшие четыре года агентство по трудоустройству сделало ей шесть предложений по работе, ни одно из них она не приняла. Агент Зюсман говорит, что в Гельсенкирхене каждые 20 минут заключается трудовой договор и безработица не является статичной. В его руках сосредоточены большие возможности, но ему так и не удалось устроить на постоянную работу Каролу Гётце. Если бы Карола и её небольшая семья не получали ежемесячно 1400 евро от государства, она бы уже давно устроилась на оплачиваемую работу.

1 ... 34 35 36 37 38 39 40 41 42 ... 102
На этом сайте Вы можете читать книги онлайн бесплатно русская версия Германия: самоликвидация - Тило Саррацин.
Книги, аналогичгные Германия: самоликвидация - Тило Саррацин

Оставить комментарий