из таких моментов и пришлась встреча с ма-ни-па, который проявил к детям неожиданный интерес.
— Ом! Собака стала нянькой Небесных Близнецов! — пробормотал он, глядя, как огромная псина укладывается на землю, чтобы покормить мальчика и девочку.
В Тибете словом «нянька» обычно называли приемную мать или кормилицу.
Когда кормление закончилось, Пять Защит уложил детей обратно в корзину, а собака потянулась к ма-ни-па и даже облизала ему ноги.
— Они по крайней мере вполовину обладают божественной природой! Тебе досталось настоящее сокровище! — воскликнул странник.
— Ты назвал их Небесными Близнецами. Почему? — поинтересовался Пять Защит. Он отвязывал коня и спутывал ему ноги, чтобы можно было пустить его попастись на обочине тропы.
— Ты не слышал легенду о происхождении тибетцев?! — ахнул странствующий монах, закатив глаза и явно готовясь к длинному рассказу.
— Ну ладно, расскажи! — Пять Защит не очень-то был расположен выслушивать длинные истории на тибетском. Он знал этот язык достаточно, чтобы спросить дорогу или договориться о ночлеге, но не так хорошо, чтобы распутывать витиеватые словеса сказаний.
Ма-ни-па жестом пригласил его присесть рядом с собой на выступ скалы. Отсюда открывался вид на заостренные снежные вершины, похожие на летящие к небу копья.
— Наши первопредки были порождены Обезьяной и Демоном Скал. Это случилось в лесах Великого Юга, где деревья растут так густо, что солнечные лучи никогда не касаются земли. Имели они красные и волосатые лица… в точности как у этой малышки! Бодхисатва Авалокитешвара, движимый состраданием, преобразил их облик в тот, что теперь характерен для людей; он дал этим существам, изнемогавшим от голода и жажды летом и от холода зимой, пять видов зерен — горчицу, гречиху, кунжут, рис и горох. Так появился наш народ, который постепенно заселил всю страну Бод!
Сказав это, он трижды свершил земной поклон перед корзиной с детьми, прижимая ладони ко лбу.
— Что же… если верить легенде, эти дети могут быть реинкарнацией первой пары обитателей Бод? — уточнил Пять Защит, несколько обеспокоенный таким предположением.
— Именно! Совершенно верно! Девочка имеет черты обезьянки, а мальчик обликом похож на человека! Это доказывает, что Колесо Закона совершило полный оборот! Эти дети не могут быть ни кем иным, как перерождением наших предков-полубогов! — ответил странствующий монах с торжествующим видом, улыбаясь так широко, что виднелись все его почерневшие зубы.
Пять Защит был глубоко озадачен. Он пытался припомнить священные тексты Большой Колесницы, способные хоть что-нибудь прояснить. Разве что история той маленькой обезьянки, которая постилась, как настоящий аскет, изнуряя себе голодом на берегах Ганга, во времена короля-поэта Харша — за несколько лет до рождения Будды, — и получила священное имя Прайяга. В память о ней даже появился особый культ, коему отдавали дань паломники, проезжавшие через местечко Прайяга: для совершения специального обряда там установили высокий бамбуковый помост посреди целого ковра цветов. На этом помосте паломнику следовало принять особую позу «на четвереньках», с упорой на ступни и ладони, и в таком положении целый день, от рассвета до заката, следить взглядом за движением солнца по небу. Допустим, девочка была перерождением той обезьяны-аскета, которая предвещала явление на землю Будды?
Потом на ум юноше пришла и другая история, в которой маленькая рыжая обезьяна пришла поклониться Будде неподалеку от Матуры и принесла миску с диким медом. От радости, что Благословенный принял ее подношение, обезьяна обезумела и так высоко подпрыгнула, что разбилась насмерть, ударившись головой о каменный свод. Будда испытал сострадание к щедрому животному, а потому дал возможность ее душе немедленно возродиться в теле святого, так что несчастный случай мгновенно обратился в благословенное событие.
А еще известно немало других случаев, когда обезьяны играли добрую роль в жизни Будды, например не раз складывая медовые соты в его чашу для подношений. О Будде и обезьянах можно было рассказывать долго. Сидя на скале рядом со странствующим монахом, Пять Защит припоминал все новые и новые истории, прочитанные в священных текстах, и не мог не подивиться тому, что судьба свела его с этими двумя детьми. Теперь они спали, насытившись; их личики выглядывали из одеял в глубине корзины, рядом с которой растянулась Лапика.
— Мне пора. Дорога впереди еще долгая! — наконец спохватился Пять Защит.
— Ом! И куда ты идешь? Ты должен понимать, кого несешь с собой! Эти Небесные Близнецы — перевоплощение пары основателей нашего народа! Ом! Мани падме хум! — ответил ма-ни-па и рухнул на колени в тот самый момент, когда молодой монах поднимал корзину, чтобы снова навьючить ее на коня.
— Я должен забрать детей с собой. Там о них смогут позаботиться! — заверил собеседника Пять Защит, потуже затягивая ремни для крепления корзины.
— Путь здесь опасен! Очень опасен! В горах полно злых людей! Есть даже такие, которые отрубают всем, кого поймают, пальцы, чтобы сделать себе ожерелье и повесить его на шею! Они состязаются друг с другом, у кого ожерелье больше! — Голос странствующего монаха задрожал, он выпучил глаза и затрясся, наглядно показывая весь свой ужас перед жадными до крови разбойниками.
Пять Защит засомневался. Безупречная Пустота ничего не рассказывал ему о подобных людях в горах Тибета.
— Ты уверен, что не принимаешь за разбойников тех индийских аскетов, что бродят повсюду голышом? Говорят, они красят все тело в синий цвет, а на шее у них ожерелья с бусинами в виде черепов. Он поклоняются богу, способному как на добрые, так и на злые дела, его называют Шива! — сообщил Пять Защит.
— Те обнаженные из Индии здесь ни разу не появлялись! Зато приходят другие — поверь мне, это так, но пусть тебе повезет никогда их не встретить, особенно когда ты идешь в одиночестве по дорогам страны Бод!
— Так значит, эти разбойники сами не из Тибета?
— Ом! Именно так! Тибетцы никогда не нападали на путников. Мы стараемся жить в мире со всеми! — ответил ма-ни-па, подтягивая штаны.
— Это хорошо, таков обычай и моего народа. Ну что ж, я прошел безо всяких происшествий в одну сторону, что помешает мне вернуться назад? К тому же я обучен боевым искусствам!
— Просто будь осторожен, вот и все. Твои малютки — полубоги, и они не заслуживают того, чтобы попасть на рынок рабов!
— В таком случае нет ли у тебя какой-либо мантры или талисмана, способных отвести нежелательную встречу?
Лицо ма-ни-па просветлело.
— Тебе ведома разница между Двумя Истинами?
Пять Защит отрицательно покачал головой.
— Есть то, что мы называем Абсолютной Истиной: она доступна только посвященным, знакомым с «глубинным учением». А есть Относительная Истина, она известна всем остальным. По какую сторону Истины стоишь ты? — с требовательной