Магнус слегка улыбнулся и стер струйку крови, вытекшую из уголка рта. Его глаз налился багрово-красным цветом. Еще никогда Ариман не видел своего примарха таким измученным.
— Я выживу, — сказал Магнус. — Но бой еще не завершен. Этих стражей совратила скрытая в Горе сила. Многие века она лежала, погруженная в дремоту, но теперь проснулась. Если мы ее не остановим, все, что мы здесь обнаружили, будет утрачено.
— Что от нас требуется, мой лорд? — решительно спросил Калофис.
Магнус повернулся ко входу в пещеру. Проем был густо оплетен черными щупальцами, словно в плоть Горы вгрызались обуглившиеся корни какого-то растения-паразита.
— Мы все вместе пойдем внутрь, сыны мои, — сказал Магнус. — И завершим то, что начали.
Глава 9
СПОСОБНОСТИ
ВНУТРИ ГОРЫ
ЯЗЫК АНГЕЛОВ
Солнце стояло в зените, и сама мысль о том, чтобы покинуть тень полога, ничуть не прельщала Лемюэля. Камилла снова захотела воспользоваться тайной тропинкой, чтобы узнать, зачем Тысяче Сынов и Космическим Волкам так поспешно потребовалось подняться в горную долину.
— Неужели тебе совсем неинтересно? — спросила Камилла, полулежа в полотняном кресле и потягивая воду из потертой кожаной фляжки. — Я хотела бы знать, что их встревожило настолько, чтобы потребовались даже боевые танки. Это были «Ленд Рейдеры», никак не меньше. Ты их видел?
— Видел, — ответил Лемюэль и промокнул брови кончиком банданы. — Они выглядели весьма впечатляюще.
— Впечатляюще? — скептически переспросила Камилла. — Больше, чем впечатляюще. Просто изумительно.
— Ладно, пусть будет изумительно. Но я не настолько любопытен. Я уверен, что бы там ни происходило, со временем мы обо всем узнаем.
— Тебе хорошо говорить, — заметила Камилла. — Это у тебя теперь имеется прямой доступ к Тысяче Сынов.
— Это совсем не то, — запротестовал Лемюэль.
— А что же это? — поинтересовалась Камилла.
После прибытия Космических Волков они встречались втроем каждый вечер и обсуждали слова, написанные Каллистой. Необходимость хранить секрет связывала приятелей, словно заговорщиков. И чем больше времени Лемюэль проводил в обществе Камиллы и Каллисты, тем крепче становилась его уверенность, что секретов у них гораздо больше.
— Лорд Ариман заметил во мне потенциал, — сообщил он, хотя и сомневался, что этих слов будет достаточно, чтобы объяснить причину приглашения, поступившего от главного библиария Тысячи Сынов.
— И что это за потенциал? — полюбопытствовала Каллиста.
Лемюэль пожал плечами:
— Я и сам точно не знаю.
— Ну это не ответ, — возмутилась Камилла. — Рассказывай.
Когда Ариман заявил, что знает о его силах, Лемюэля охватил страх, но вскоре он рассеялся и сменился скрытой гордостью. Летописец давно подозревал, что способность читать ауры людей выделяет его из общей массы, а теперь убедился в своей правоте. Но, ближе познакомившись с Камиллой и Каллистой, Лемюэль осознал, что он не единственный, кто обладает специфическим даром. Он немного помедлил с ответом, не желая ошибиться.
— После той ночи мы убедились, что Каллиста обладает талантом... как бы его назвать? Принимать сигналы, я бы сказал. Да, талант принимать сигналы и описывать то, что еще не произошло.
— Я бы не стала называть это талантом, — мрачно заметила Каллиста.
— Да, ты права, — согласился Лемюэль. — Особенно если это причиняет тебе такие мучения, как ты говоришь. Но если отвлечься от физических неудобств, ты способна делать то, что недоступно большинству других людей, верно?
— Да, — кивнула Каллиста.
Лемюэль без труда определил, как смущает ее разговор о необычных способностях.
— Так вот, у меня тоже есть некоторые способности, — поведал он.
— Какие же? — уточнила Камилла.
— Видеть то, что не могут увидеть другие.
Каллиста наклонилась вперед, и ее аура вспыхнула любопытством.
— Что же ты видишь? — уточнила она.
— Ауры, — кажется, вы так это называете. Это такое сияние вокруг каждого человека. И я определяю по нему, когда человек лжет, узнаю его чувства и настроение. Вот так.
— И что же ты видишь сейчас? — поинтересовалась Камилла.
Лемюэль усмехнулся.
— Ты испытываешь по отношению ко мне неудержимое влечение, моя дорогая, — сказал он. — Тебе хочется прыгнуть на меня и насиловать до полусмерти. Если бы не присутствие госпожи Эриды, ты меня оседлала бы прямо сейчас.
Камилла рассмеялась.
— Ладно, ты меня убедил, — сказала она.
— Это серьезно?! — воскликнула Каллиста.
— Нет! — взвизгнула Камилла. — Мне очень нравится Лемюэль, но я предпочитаю партнеров другого склада.
— Ох, — вздохнула Каллиста и виновато потупилась. Затем она взглянула на Лемюэля. — Ты действительно на это способен?
— Да, в самом деле, — подтвердил он. — Ты сейчас испытываешь смущение из-за того, что Камилла так откровенно говорит о своих сексуальных вкусах. Ты веришь мне, и тебя радует тот факт, что необычные способности есть не только у тебя.
— Для этого не требуются необычные способности, Лемюэль, — заявила Камилла. — Все это видно даже мне.
— Конечно, но ты мне поверишь, если я скажу, что у тебя тоже есть дар?
Улыбка сползла с лица Камиллы.
— Не понимаю, о чем ты говоришь, — сказала она.
— А вот это ложь, — заметил Лемюэль, поднимаясь со своего места, чтобы налить воды. — Ты прикасаешься к предметам и сразу узнаешь, откуда они, кто их прежние владельцы, и так — всю их историю вплоть до изготовления. Вот почему ты всегда носишь перчатки и никогда ничего не берешь у других. Я тебя не виню. Должно быть, довольно тяжело знать секреты всех людей.
Камилла уставилась себе под ноги, и Лемюэль улыбнулся, решив ее немного подбодрить.
— Я наблюдал, когда ты прикасалась к только что откопанному предмету в развалинах бывшей деревни агхору, — сказал он. — Ты узнала, что это такое, как только приложила к нему руку, не так ли?
— Да, правильно, — призналась Камилла, не отрывая взгляда от пола. — Но я не всегда была такой. Это началось лет с тринадцати.
— Не беспокойся, моя дорогая, — ласково произнес Лемюэль. — Мы все немного особенные. И мне кажется, мы оказались здесь не случайно.
— Не понимаю тебя.
— Подумай сама. Какова вероятность, чтобы мы трое, обладающие способностями, которые недоступны большинству других людей, могли встретиться в одном месте? Я не математик, но уверен, шансы весьма невелики.
— Ты хочешь сказать, что нас собрали намеренно? Но зачем?