этих невинных людей поразил до глубины души. Я даже представить не могла, что прежняя хозяйка тела настолько жестока! Кошмар! Убийца! Жуть просто!
Но эти события остались в прошлом и мне никак их не исправить, а вот будущее все еще зависело от меня, поэтому я вызвала сколопендру, заранее готовясь к тому, что она обрушится на меня сарказмом.
– Я же говорила! – ну вот! Я ничуть и не сомневалась, что с этих слов мокрица начнет свой диалог! Закатив глаза, я глубоко вздохнула. – Получила? И это еще цветочки! Скажи спасибо папочке-дракону, если бы не он, муженек потрепал бы тебя знатно! – снова этот противный смех!
– Все сказала? Может, теперь меня послушаешь? – продолжая расхаживать по комнате со скрещенными на груди руками, спросила я.
– Догадываюсь, о чем будет разговор, – повела усиками Молли.
– Кто б сомневался! – ухмыльнулась я и остановилась посреди круглого ковра. – Меня терзает один вопрос. Ответь, если такая умная и все знаешь.
– Валяй, – махнула лапкой довольная собой сколопендра.
– Может ли быть так, что вовсе не Эрмина истинная пара Феррона, а я? Может, я не просто так оказалась в этом теле? Какой ритуал провела Эрмина и что пошло не так? Ведь она явно не хотела лишаться тела, значит, цель была другая?
– Слушай, надо чтобы дракон почаще тебя трепал! – расхохоталась противная гадость. – Впервые за все время слышу от тебя правильные вопросы!
Снова живность вывела меня из себя, но пришлось терпеть и покорно ждать, пока она отсмеется вдоволь.
– То, что ты влюбилась в красавца дракона и млела под ним, как кошка – я давно заметила, но это еще не значит, что ты его истинная пара. Как говорила Гвиана, это можно точно проверить, если предстать перед «Драконьим Око», но Феррон в жизни не поведет тебя на проверку, потому что не уверен в собственных суждениях и рисковать не станет. Если Око покажет, что Эрмина не его истинная пара, то он ее потеряет. Она будет вправе расторгнуть брак и уйти, а он одержим ею настолько, что никогда не пойдет по законному пути. Что же касается ритуала, то из соображения поскорее отделаться от мужа, Эрмина пошла на риск. К самым опасным и темным ритуалам как раз и относится призыв демона, который в силах исполнить любое желание ведьмы взамен на жертву. Ты же понимаешь, что кроликом тут не отделаться, – хмыкнула Молли и посмотрела на меня своими крохотными глазками. Намек я поняла, но разве это оправдание убийствам? – В тот день у Эрмины почти получилось призвать настоящего демона, а не ту шушеру, что являлась раньше и зазря пожирала невинные души прислуг, но в последний момент что-то пошло не так и ты переселилась в ее тело.
– Тогда где сейчас настоящая Эрмина? – я уже задавала ей этот вопрос, но решила попробовать вновь.
– Понятия не имею. Возможно, в твоем теле.
– Но я умерла в своем мире.
– Я не знаю, где Эрмина. Я привязана лишь к ее телу, а не к душе. И помогать буду ему, даже если внутри ты, – сказала, как отрезала, а я пожала плечами и задумалась.
– Как мне заставить Феррона предстать перед Оком?
– С ума сошла! – тут же заверещала сколопендра. – Никак! Не станет он этого делать. Так и будет терзать тебя! А тут еще принц добавился до кучи! Что тоже не выход. Ну, перекочуешь от одного дракона к другому! Сути не поменяет. И скорее всего так и будет, поэтому лучше тебе не ходить на бал.
– Но как?
– Так не зря же мы готовили обряд перемещения, – заулыбалась мокрица и повернула головку в сторону кабинета без двери. Прежнюю вынес Феррон, а новую поставить не успели. – И лучше не затягивать, мой тебе совет. Запри дверь в покои и насыпь порошка, чтобы никто нас не потревожил. На счет средств к существованию можешь не беспокоиться. Ты перенесешься в королевство Лардан прямо в тайное поместье Эрмины. О нем никто не знает, и найти тебя будет крайне сложно. Ты готова обрести свободу, Надежда?
Сглотнув ком в горле, я на миг зажмурилась, а потом распахнула глаза и кивнула. Подбежала к двери и заперла комнату на ключ. Под чутким руководством Молли, насыпала порошок, чтобы активировать пересмешника и зажгла лампу, чтобы спуститься в подземелье. Тут уже не спешила, медленно ступая по каменным ступеням. Сколопендра петляла своей тушкой впереди, а я поежилась от могильного холода. Сердце стучало от страха, но я продолжала идти. Феррон не оставил мне выбора. Я не хотела страдать до конца жизни и расплачиваться за чужие злодеяния. Хватит с меня и того, что уже море слез пролила! Значит, не судьба!
– Аккуратнее, – предостерегла Молли, когда я едва не споткнулась об один из магических предметов, разложенных по кругу.
Поставив лампу на выступ в стене, посмотрела на ширму, скрывающую животных в клетках. С мольбой во взгляде обратилась к сколопендре, но та безжалостно фыркнула.
– Придется принести жертву, – мокрица была непреклонна. – Выбирай, кого не жалко, – хохотнула и уселась на гримуар, наблюдая за моими действиями.
– Ладно, ничуть не страшно, – бормотала себе под нос, заходя за ширму.
Подошла к клеткам и начала выбирать самое противное животное из всех, что тут содержались.
Погрузилась в выбор с головой и не сразу обратила внимание на странный скрежет. Звук несколько выбивался из общего гомона копошащегося и пищащего зверья. Бедолаги боялись Эрмину, как огня.
Как же я ошибалась! – прямо на моих глазах ряд клеток сдвинулся в сторону и открылся темный проход, вроде того, по которому мы спустились в подвал из кабинета. И из этого прохода появились двое – Вэрлим и Рояна.
В голове полыхнуло от предчувствия опасности – вряд ли они сюда чаи распивать явились, и я бросилась к выходу. Да только через пару шагов замерла, будто с размаху впечаталась в невидимую стену.
– Не так быстро, дорогая, – хмыкнул позади ведьмак, – не так быстро.
Я дернулась изо всех сил, и поняла, что даже моргнуть не в состоянии.
– Молли! – и голос пропал, хотя молчаливый крик так и душил изнутри. – Что происходит? – стояла, застывшая, как муха в янтаре, и смотрела, как Вэрлим обходит меня по кругу и рассматривает, будто проверяя, не попортила ли одолженное на время тело. – Но теперь я – это Эрмина, и ничего ведьмак с этим не поделает. Если у него и были отношения с бывшей владелицей, то они закончились. Это я точно знаю. У меня вид лощеного красавца с мерзкой приклеенной улыбочкой вызывал отвращение.
– Что, хочешь о