что это с вами?
– В доме, где царит несправедливость, вполне могли украсть у меня и ваше сердце! Предупреждаю вас, Джерри, когда мы поженимся…
Но юноша перебил ее.
– Пока мы еще не женаты, darling… – с самым зловещим видом заметил он. – Если нас выставят отсюда, папочка отправит меня в Сент-Эндрюс, и можно не сомневаться, что ваши родители тут же пристроят вас под опеку тетушки, в Глазго…
– Это было бы ужасно, Джерри…
– Еще бы нет! – с чувством подтвердил молодой человек. – Потому что мы не сможем встречаться, а если я не буду вас видеть, Элисон, то со временем забуду… Разлука разобьет мне сердце, но я не смогу долго любить девушку, которую больше никогда не увижу…
– А вот я буду любить вас вечно, Джерри… Нет, никак нельзя допускать, чтобы нас выгнали отсюда!
– Теперь это от нас больше не зависит, darling…
– Очень даже зависит, если с умом взяться за дело…
– Что вы имеете в виду?
– Я готова забыть о пощечине и идти умолять мисс Мак-Картри не настаивать на отчислении.
– Вряд ли вы чего-нибудь добьетесь, Элисон…
– Ну, если меня постигнет неудача, попробуете вы!
– Неужели вы хотите заставить меня извиняться, после того как она совершенно бессовестным и неожиданным ударом подбила мне глаз, да так, что он теперь почти не открывается?
– Вам придется сделать даже больше, Джерри… Я настолько доверяю вам, что разрешаю охмурить эту Мак-Картри!
– Мне? Мне – любезничать со здоровенной старой козой? Но, Господи Боже, каким же, по-вашему, образом я мог бы заставить ее влюбиться?
– Самое время попробовать «систему» Чарли Бойера! Не вы ли хвастались, будто изучили ее до тонкостей? Ну-ка, как там? Пристальный взгляд и нежное, похожее на воркование голубя, покашливание… Или вы не особенно уверены в себе?
– О, об этом можете не беспокоиться! Но вдруг уродине взбредет в голову кинуться мне на шею?
– Не бойтесь! Я буду рядом!
– Ну да? И вы воображаете, будто я смогу обольщать другую женщину у вас на глазах?
– Я подожду вас за дверью… Ну, идемте?
– Да, но имейте в виду: что бы ни случилось, за все отвечаете вы!
Взявшись за руки, они пошли к преподавательскому коттеджу, но, прежде чем успели добраться до дома, Элисон вдруг замерла.
– Ой, Джерри, и как я раньше не подумала! Ведь работать в воскресенье велел мне О'Флинн! А его убили!
– Ну и что?
– А то, что, раз математик умер, наказание не считается! Там, где он теперь, бедняге, должно быть, все равно, пойду я гулять в воскресенье или нет, верно?
Джерри окинул девушку суровым взглядом.
– И вы посмеете ослушаться мертвого? Захотели, чтобы он являлся вам по ночам и укорял за непослушание?
– О'Флинн был ирландцем!
– Ну, уж как-нибудь шотландские привидения потеснятся и дадут ему местечко!
Констебль Сэмюель Тайлер сказал молодым людям, что Иможен сидит одна в маленькой читальне.
Шотландка нарочно ушла подальше от коллег – ей хотелось подумать. Может, разоблачения Оуэна Риза и спасли ее от следственной тюрьмы, но тем реальнее сейчас выглядела перспектива угодить в морг. А кроме того, Иможен терзали угрызения совести. Шотландка с раскаянием думала, что О'Флинна убили вместо нее, и только из-за дурацкой болтовни за ужином. И зачем понадобилось хвастаться, будто она знает убийцу Фуллертона? Но так или иначе, а теперь у мисс Мак-Картри больше не осталось никаких иллюзий: преступник и в самом деле тут, в Пембертоне, и постарается как можно скорее исправить ошибку, отправив ее следом за ирландцем. Впервые в жизни Иможен усомнилась, так ли уж она проницательна, как ей нравилось думать?
У шотландки настолько разошлись нервы, что, услышав, как открывается дверь, она подскочила в кресле и чуть не закричала. Однако, узнав Элисон Кайл, мисс Мак-Картри быстро успокоилась – желание оставаться для всех «несгибаемой Иможен» взяло верх над остальными чувствами. А девушка, ничуть не догадываясь о том, что на уме у высокой шотландки, спросила:
– Я не помешала вам, мисс?
– Чего вы от меня хотите, мисс Кайл?
– Сказать, что решила забыть о пощечине…
– Вот как?
– …и не жаловаться папе…
Иможен встала и приблизилась к девушке.
– Послушайте, мисс Кайл, вы, похоже, вообразили, будто ваш папочка чуть ли не солнце на нашем небосводе? Как дочь вы совершенно правы. Но меня торговцы джемом не интересуют ни в малейшей мере. И, честно говоря, мы, потомки вождей древних кланов Горной страны, презираем шотландцев, унизившихся до торговли. Ну а теперь говорите, чем я могу вам помочь!
Элисон, широко открыв глаза, взирала на мисс Мак-Картри. Неужели она и вправду такое чудовище? Только какая-нибудь коммунистка могла так пренебрежительно отзываться не только о знаменитом джеме, но и о самом Хэмише-Грегоре-Александре Кайле, с которым ни одно живое существо не может поддерживать простых человеческих отношений…
– Ничем, мисс… ничем… Мне очень жаль… Простите…
И девушка убежала к поджидавшему ее в коридоре юному Лиму.
– Ну как?
– Ох, Джерри!.. Теперь ваша очередь попробовать… Не хотелось бы вас обескураживать, но, по правде говоря, боюсь, у вас тоже ничего не выйдет. Она ужасна!
– Не бойтесь, Элисон, я в полной боевой готовности! Ваша Мак-Картри ни за что не устоит!
Но девушку все еще терзали сомнения.
– Вы уверены?
– Судите сами, darling!
И Джерри, отступив на шаг, окинул Элисон таким страстным взглядом, что девушка затрепетала от счастья, а услышав нежное, тихое воркование, чуть не упала в обморок. Нет, подумала она, если эта Мак-Картри не ходячий айсберг, ее это не может не взволновать, а когда женщина взволнована – легче забывает о неприятном, будь она хоть сто раз профессор! И Элисон больше не сомневалась в успехе. Она упала в объятия Джерри в ту самую минуту, когда в коридоре появился Тайлер. Полицейский с умилением хлопнул Джерри по плечу, и тот живо отпрянул от девушки.
– По-моему, тут не самое подходящее для этого место, – добродушно улыбаясь, заметил Сэмюель.
– Сейчас я вам все объясню… – пробормотала сконфуженная Элисон.
– Не стоит, мисс. Я не настолько стар, чтобы совсем забыть свою молодость…
Мисс Кайл зарделась от смущения и, чтобы не отвечать, подтолкнула Лима к двери, за которой Иможен, раздумывая о будущем, начинала горько жалеть о тихом доме в Каллендере и спокойном кабинете в Адмиралтействе. Однако