строго следила, чтобы он не втянул в свои пристрастия Веру, только этого еще не хватало. Верка только отмахивалась: ты что, мол, с ума сошла? Вообще-то период в жизни у Большаковой был как раз хороший. Ее мама – приветливая, красивая, уравновешенная женщина – встретила приличного человека, вроде как доктора. Настя только не поняла, доктора в смысле врача или ученого, но то, что у него была степень, это точно. Человек, судя по всему, был достойный, щедрый и свой диктат в семье установить не пытался. А уж Настя как никто знала, что это такое. Ее мать пару лет назад привела в дом какого-то попугая, Насте он активно не понравился, но она смолчала: во-первых, это не ее жизнь, а матери, во-вторых, может, теперь дура угомонится наконец и перестанет безумствовать в поисках мужа. Нехорошо так о матери, конечно, но если б кто видел, во что она превратилась в последние годы, тот бы понял. Настин отец сгинул в неизвестном направлении, когда она была шестиклассницей, мать с год бесилась от злости, бухала, без всяких причин орала на дочь, но потом остановилась, решила искать нового мужа, пока не стала старухой. Настя поначалу обрадовалась, думала, наконец-то мать возьмется за ум, пока с работы не выгнали. Работала она в городском Департаменте культуры. Хоть и не большим начальником, а все-таки не шутки. Там же имела и какой-то побочный гешефт, иначе откуда у нее деньги? Она и взялась, но только не за ум: эта субстанция, по ее мнению, на успехи в личной жизни никак не влияла. Это и не страшно, ума у нее и не было никогда. Она принялась усиленно омолаживаться и «приводить себя в порядок». Наращенные в пол-лица ресницы у взрослой тетки смотрелись дико. Но когда Настя попыталась сказать матери, что та стала похожа на Дюймовочку на пенсии, то просто получила подзатыльник. И спасибо еще, что мать ограничилась только им одним. Потом она увеличила губы и стала напоминать куклу из секс-шопа, о чем Настя благоразумно промолчала. Следующим шагом стали татуировки на видных местах, а когда дело дошло до уколов ботокса, Насте уже было стыдно появляться на улице рядом с матерью. В обновленном молодежном гардеробе, с последствиями весьма неудачных процедур мать являла собой жалкое зрелище. Говорить с ней о чем-то стало совершенно невозможно, она зациклилась на поиске мужика, стала посещать неких сомнительных ведуний, платила бешеные деньги за какие-то привороты. Короче, полностью съехала с катушек. К тому же она стала злая как черт, все вокруг ее раздражало или «выбешивало» – слово, от которого Настя просто сходила с ума. Раньше мать любила, когда Настя садилась за фортепиано заниматься, и даже если произведение находилось только на стадии разбора, она устраивалась поблизости, слушала. Теперь уходила в свою комнату, закрывала дверь. Летом ее изнуряла жара, зимой бесил холод. Ее раздражали люди, фильмы, музыка, передачи о политике, разговоры о ковиде, новостные сайты и многое другое. Вернее, все вокруг. И когда матери, наконец, попался мужичок, Настя даже обрадовалась, хоть он и был похож на настоящего придурка. Скоро выяснилось, что не просто похож, он придурок и есть. Жить ему было негде, так что в их жилплощадь он вцепился мертвой хваткой. Материны несвежие, накачанные силиконом прелести его интересовали не так сильно, как ее деньги, а вот на Настю он стал заглядываться с первого же дня, а где-то через месяц даже предпринял первую попытку «заехать» по-настоящему, по-взрослому. Настя не стала грозить ему тем, что пожалуется матери, вместо этого мило улыбнулась и тихонько сказала:
– Следующий заезд будет для тебя последним.
Видно, что-то в ее интонации или в голосе насторожило маминого друга, хотя не в его правилах было показывать слабость малолетней девчонке.
– И что ты сделаешь, сопливая дурочка? Убьешь?
– Ну не сама… Наркомана найму за пять штук. А может, и сама, – сказала она, прищурившись, оценивающе осматривая противника с головы до ног, – куплю у наркош порошочек и насыплю тебе в суп. От души, с передозом. Может, сдохнешь, а может, инвалидом сделаешься. Так что не лезь ко мне, целее будешь.
– Ты что, совсем отмороженная?
– Да, – спокойно ответила Настя, – отмороженная. Не в себе я, так что ты лучше подальше держись.
Он поверил, больше не лез, смотрел волком, но не цеплялся. Терпеть его присутствие в доме становилось все труднее, но, по счастью, они с матерью долго не пробыли вместе, разругались, и попугай отвалил. К тому времени мать вроде успокоилась, нашла себе еще кого-то.
В Веркиной семье все складывалось иначе, хотя и она росла, как и Настя, – безотцовщиной. Но Веркин отец свою семью не бросал, а умер в расцвете лет от какой-то редкой саркомы. Пока он не заболел, их семья жила счастливо, и родители очень любили друг друга. Верина мама утрату переживала глубоко и тяжело. Казалось, уже никогда не заживет новой жизнью, но все же встретился ей мужчина, которому она доверилась. Спокойный, умный, серьезный. В общем, во всех смыслах положительный персонаж. Подгадал, когда в антиковидных мерах будет перерыв, когда откроют аэропорты и курорты, отвез новую семью в Грецию, на Крит. Вера каждый день присылала фотографии: то она барабульку ест, то осьминога на гриле, то в Эгейском море купается, то на экскурсии где-нибудь. Фотки были такие яркие, солнечные, радостные. И море на них было такое бирюзовое, а Вера такая счастливая, что Настя была в полной уверенности, что у подруги начался хороший период жизни. Жаль, что новый член семьи на них ни разу не попался, Насте хотелось на него посмотреть. На идиота уже налюбовалась, было желание взглянуть на нормального человека. Вера вернулась, обещала показать, да потом забылось как-то.
В тот самый день Кот пригласил Веру послушать его новую «штуку», сказал, вечеринка будет в клубе «Воздух». Настя идти ужасно не хотела, они с Верочкой собирались провести время совсем иначе: позаниматься часов до шести, а потом пойти к монастырю, пофотографировать. В последнее время им стало нравиться делать фотокартинки, как называла их Настя, а у Акатова монастыря было красиво и покойно, прямо как в раю. Чистые, выложенные камнем дорожки, фиолетовые цветы, названия которых девочки не знали, вид на спокойную гладь водохранилища, которое издали да в солнечный день казалось чуть ли не голубым. Фотографировать у Насти получалось. Сами собой находились интересные ракурсы: то бегущие по небу облака на фоне купола