Читать интересную книгу Возвращенная публицистика. В 2 кн. Кн. 1. 1900—1917 - Георгий Плеханов

Меньшевики собирали вокруг себя большинство лишь тогда, когда центру казалось необходимым защитить меньшевиков от большевистских свирепых атак, и когда ему казалось, что эти атаки диктуются чисто фракционными интересами большевиков. На самом деле, это большинство, само того не замечая, защищало лишь кружковые интересы руководящих кругов партии, ставших в противоречие с интересами самостоятельной классовой политики пролетариата. На этом пути то большинство (9 — 14 голосов, не больше), которое иногда удавалось собрать вокруг себя меньшевикам, лишь обесплодило, насколько могло, критическую работу съезда и сузило постановку практических вопросов внедумской борьбы в связи с современным моментом и классовыми задачами пролетариата.

3. Споры и резолюции

После сильно затянувшихся прений о порядке дня, который был охарактеризован мною выше, съезд перешел к отчету Ц. Комитета. Доклад, прочитанный от имени Ц. К-та, имел целью дать защиту той позиции, на которой стояла меньшевистская фракция и Ц. К. Фактически же это было обвинительным актом против большинства партии, которая не приняла и не одобрила ни одного лозунга Ц. К. Перед съездом прошли надежды Ц. К. на Думу и попытки его связать пролетарскую борьбу с этой Думой, как целым, лозунги «ответственного министерства» и «за Думу, как орган власти, созывающий Учредительное Собрание», попытки вызвать народное движение после разгона Думы, и, наконец, политика соглашения с кадетами и отвержение идеи «левого блока»... Это была история непрерывной борьбы Ц. Комитета с партией, и потому не было ничего удивительного, что доклад заканчивался пессимистическими указаниями на то, что «партия влачит жалкое существование рядом с массовыми, открытыми рабочими организациями». Этот пессимизм был естественным отражением растерянности Ц. К., ибо партия жила и работала не по его указке.

Другим выводом доклада было соображение о том, что «лишь деятельность партии среди пролетариата вне политической области может восполнить наш неуспех в области политической». Докладчик Ц. К., видимо, не замечал, что эти слова были лишь плохо формулированным обвинением всей деятельности Ц. Комитета.

Разбору по существу эта политика Ц. К-та подверглась в речи т. Ленина. Он характеризовал эту тактику, как ведшую к подчинению самостоятельной политики социалистического пролетариата — политике либеральной буржуазии, наглядно показывая, как эта тактическая линия вела в целом ряде случаев не только к подмене революционных лозунгов социал-демократической, пролетарской партии оппортунистическими, антиреволюционными лозунгами буржуазной оппозиции, но иногда и к попыткам нарушения тех частей нашей программы, которые являлись помехой для составления общенационального блока. В вопросе о «конфискации земли», о «передаче всей земли народу без выкупа» делались Ц. К-ом попытки ради «единства оппозиции» нарушить партийную программу.

Целый ряд ораторов из среды центра (П. С.-Д., бунд), как на разборе общей позиции Ц. К., так и на анализе его отдельных шагов лишь подтверждали эти общие соображения лидера большевиков. И лишь один товарищ из бунда, оговорившись, что вина Ц. К. не в том, что он был меньшевистский, а в том, что был «скверный» меньшевистский Ц. К., попытался оправдать его тем, что это была «осажденная крепость». Ц. К. «осажденный» партией! Не говоря уже о том, что этого рода защита была слишком похожа на обвинение, эта картина вызвала целый ряд данных, которые явно показали, как в проведении своей, отвергаемой партией, линии Ц. К. не стеснялся ни автономией местных комитетов, ни даже прямым нарушением единства партийных организаций.

Большевики внесли в президиум резолюцию, содержавшую в себе точное и ясное перечисление установленных в речах целого ряда ораторов ошибочных шагов Ц. К-та, которую мы здесь и приводим, чтобы дать сумму обвинений, выдвинутых против Ц. К. на съезде.

Вот эти пункты:

«1) Центральный Комитет отступил от постановления объединительного съезда, что выразилось, главным образом: а) в провозглашении лозунгов «ответственного министерства» и «борьбы за Думу, как орган власти»; б) в попытках отказаться от требования конфискации земли без выкупа и заменить его требованием отчуждения земли; в) в тактике соглашений с контрреволюционной либерально-монархической буржуазией во время избирательной кампании; г) в тактике соглашения с той же буржуазией в Г. Думе и в отказе от углубления и обострения конфликтов и противоречий в Думе и вне Думы; д) в нарушении партийного единства, как это было в Петербурге и других местах.

«2) По существу деятельность Ц. К-та во многом не соответствовала классовым интересам пролетариата, что особенно ясно выразилось: а) в перечисленных выше отступлениях от постановления объединительного съезда, приводящих не только к отказу от независимой тактической позиции пролетарской партии, но отчасти даже к отступлению от партийной программы; б) в недостаточной отзывчивости Ц. К. на важные проявления пролетарской борьбы, локауты и целый ряд подобных фактов; в) в том, что в своей практической, организационной, осведомительной деятельности Ц. К. не был высшим практическим центром партии, а лишь представителем одной ее части».

У меня нет сейчас под рукой резолюций, внесенных другими делегациями, но характерно, что настроение съезда по отношению к деятельности Ц. К-та было настолько ясно выражено, что м-ки даже и не попытались внести резолюции с выражением одобрения бывшему Ц. К.

По этому пункту порядка дня воздержание тт. поляков и голосование всего бунда и части латышской делегации с меньшевиками дало возможность последним отклонить принятие какой бы то ни было резолюции. Партия лишена, таким образом, официального мнения своего съезда о политической работе высших учреждений партии, официально выступавших от ее имени.

VII заседание съезда началось отчетом думской фракции, представленной на съезде официальной делегацией и несколькими отдельными частями (Церетели, Зурабов, Джапаридзе, Г. Алексинский и др.).

Принципиальные основы политики думской фракции были те же, что и у Ц. К., который и являлся ее руководителем. Но ее своеобразное положение, в качестве единственной открытой организации партии, запертой в подполье, и специфические условия работы на почве Думы сделали из нее, быть может, наиболее яркое представительство российского оппортунизма и того течения социал-демократии, которое ищет основ своей тактики в нелепом противопоставлении идеи «общенациональной» борьбы — классовой позиции социалистического пролетариата.

Отчет фракции, представлявший собой перечисление и мотивировку наиболее важных шагов в жизни фракции, сопровождался соображениями на счет тактики пролетариата в буржуазной революции[163]. Эти коротенькие соображения заключались в том, что в 1789 г. пролетариат принимал участие в революции, как один из элементов буржуазной нации, еще не выделившейся в особый класс, в 1848 г. этот пролетариат, «отвергши общенациональную политику», потерпел поражение: «красный призрак самостоятельного выступления пролетариата отбросил буржуазию от революции». И из этого-то «исторического опыта» докладчик выводил основы тактической позиции российского пролетариата в 1906 — 1907 гг. Сплочение общенационального движения должно быть целью политики пролетариата, — говорил докладчик, и на целом ряде фактов из жизни Франции иллюстрировал... как с.-д., оппортунисты искали линии «единой оппозиции». Для связи этих общих положений с конкретной российской действительностью служило положение, что кадеты, представляя классы и группы, еще неудовлетворенные в своих интересах, являются партией оппозиционной, с которой у партии пролетариата имеется общая почва. Опираясь именно на эти соображения, докладчик защищал метод общих совещаний всей оппозиции. Однако эти совещания, ничего не давая, только связывали крайне левые фракции[164]. Но оппортунисты, поставившие своей задачей на думской арене демонстрировать солидарность с.-д. с либерализмом, практиковали эти совещания, не останавливаясь даже перед тем, что, идя к кадетам, они попали к «народовцам», которые были съездом охарактеризованы, «как организация контрреволюционных элементов польского общества», «сознательный и непримиримый враг пролетариата и социал-демократии».

Защищать совещание с подобными группами было трудно, но и здесь наши парламентские дипломаты нашли выход: оказалось, — с одной стороны, — что «народовцы так же грязны, как и всякая другая буржуазная партия», а с другой, — что «народовцы, будучи у себя до- дома реакционными, в русских делах — конституционны». Эти аргументы годились более или менее для того, чтобы не вносить семейных раздоров в ту «семью оппозиционных партий», о которой говорил докладчик, но эта своеобразная оценка политических партий звучала странно на съезде, где было достаточное все-таки количество марксистов.