— Что???
Ей редко отказывают. Ей отказывает безнаказанно только один человек — отец.
Мар отошел к окну, отдернул шторы. Внизу шумела городская улица, двигались экипажи, спешили куда-то горожане.
Если не смотреть на нее, то получается взять себя в руки. Отлично получается!
Если на нее не смотреть, а смотреть на город под окном, то даже ком в горле не так давит. Клара, ядовитая красавица, и представить не могла наколько приблизилась к цели — к одной из своих целей. Если бы не упустила этот момент, возможно, все сложилось бы совсем иначе…
Мар втянул носом воздух, прикрыл глаза, сосчитал до пяти. Вроде, помогло.
— Время идет. Клара, к делу…
Вокруг шеи словно обвилась удушающая петля — воздух из легких выбило, накатила слабость. Знакомый, даже где-то ожидаемый прием. Клара изволит гневаться?
Он легким движением кисти смахнул ее магию, как отмахиваются от случайной помехи.
Кажется, совсем отпустило.
— Неблагодарный идиот. Где бы ты был, если б не я?! Я тебя вытащила, помнишь? Ты мне обязан.
18.
Он легким движением кисти смахнул ее магию, как отмахиваются от случайной помехи.
Кажется, совсем отпустило.
— Неблагодарный идиот. Где бы ты был, если б не я?! Я тебя вытащила, помнишь? Ты мне обязан.
Мар мог бы ответить, что давно расплатился по счетам, но не стал этого делать: не поймет. Он переждал вспышку гнева все так же стоя к ней спиной и изучая движение прохожих под окном.
День в Менгирах выдался теплый, прохожих было много. Там, внизу, все праздновали весну. Люди убрали подальше темные зимние одежды и нарядились в одежды легкие и светлые, под стать весеннему солнцу.
— Ты даже не представляешь, что я могу с тобой сделать! И сделала бы, если бы захотела. Да ты сдох бы в пустошах, как твой малахольный брат! И никто бы про тебя не вспомнил…
Вот это она и вовсе зря сказала. Не стоило вспоминать Ференса.
И да. Мар в свое время в тех самых пустошах все-таки не сдох. Хотя как раз его-то туда никто не выбрасывал химерам на поживу. Сам сбежал.
Тогда казалось, это единственный выход. Тогда «родственники» казались ему хуже любых химер.
А Ференс погиб не в пустошах. Его убили по приказу Тедора, в Водопадном. Брат умер у Мара на руках, и это он не мог не помнить.
Но, как всегда, упоминание о нем что-то переключило в голове, Мар резко обернулся.
Клара смотрела на него и улыбалась самой нежной из своих змеиных улыбок.
— Ты предсказуем, Марик. Ты по-прежнему невероятно предсказуем.
Говорить что-то было бессмысленно, он кивнул. Предсказуем, да.
Она знает, на какие точки давить, чтобы получилось больнее. Она умеет, причинив боль, потом ее же и снять…
Пусть уж поскорей скажет, чего хочет, и убирается назад, в Водопадный. В красивейший из драконьих чертогов Астеры, будь он проклят…
Она снова подошла к нему, пробежала пальчиками по рубашке вверх, к горловине.
Пальцы остановились напротив шрама от криосов.
— Мне нужен Изер.
— Отец? Клара, — напомнил Мар ровно, — он давно умер.
— Мне нужны его бумаги… записи. Что угодно. Мне нужен его рабочий кабинет. У хозяина Водопадного должен был быть рабочий кабинет?
— Да, его занял Тедор.
— Другой!
Голова чуть набок, сухие красные губы слегка приоткрыты. Рубашка сминается под пальцами. Отвечать надо, но она поймет, что снова попала в цель.
Выдох. Нормально, голос немного сел, но это и после лекций могло. Главное, говорить быстро, холодно и по делу.
…Два трупа, о которых Клара не может не знать…
— Другого не было. Скажи мне, что именно ты ищешь. Так будет проще.
Она слегка скривилась:
— Записи. Документы. Я не знаю, что конкретно, но мне они нужны раньше чем… в общем, они мне нужны прямо сейчас.
Дыхание у нее тоже слегка сбилось, Клара снова почти касалась высокой грудью его ребер.
Запах ее духов не будоражил воображение, а будил воспоминания. И все равно — Клара — Это Клара. Ее невозможно забыть, ее невозможно дае просто игнорировать.
Ее красное платье было словно облито чужой кровью. Да, вот об этом и надо думать. Все остальное — не сейчас. Остальное — обман.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Ответ за ответ, — предложил Мар.
— Ладно. Давай попробуем! — еще немного ближе. Даже слышно, как бьется ее сердце. Ровно бьется. Медленно. — Итак…
— Ты первая.
Мар вынул из кармана штанов и положил на край стола серебряную бляху, найденную трапперами на пустоши.
— Кто-то из драконов Водопадного пропадал в последнее время? Имя? Сюзерен?
— Молодежь уходит, потом возвращается, — мурлыкнула Клара, продолжая расчетливо заигрывать. — Кто-то потерял жетон? Надо вернуть. Я отнесу в Водопадный.
— Кто-то потерял жетон вместе с головой. Это найдено на трупе.
— Мало ли трупов в пустошах… нет. Не знаю, кто это может быть. Никто не пропадал. Может, кто-то из молодых потерял жетон, а какой-нибудь шимс нашел и присвоил. Теперь ты отвечаешь.
Она встала на цыпочки и ткнулась теплыми губами Мару в шею.
— Отвечай… ну же…
— Отец любил работать в библиотеке, — не отстраняясь, ответил он. Рука помимо воли легла ей на талию. — Не знаю, что он там делал. В те времена меня мало интересовали книги без картинок.
— Марик, — мурлыкнула она, — ты же тоже этого хочешь, правда? Я тебе нравлюсь, признайся!
Теплая ладонь на щеке — у Клары всегда теплые ладони. И змеиные глаза.
— Сейчас…
Одно движение легкой руки и красное платье соскальзывает на пол по гладкой светлой коже. Обезоруживающая улыбка. Ладони на вороте его рубашки.
— Ненавидишь меня?
Ответ ей не нужен. Достаточно того, что он не уходит. Не отвечает, не отстраняется…
— Только сегодня, Марик… только сейчас… решайся!
Решится не сложно: они были вместе не раз и не два. Он знает ее тело, он знает, какой она бывает в мгновения страсти. Он знает, какой она бывает, когда не получает то, что хочет получить…
Мар, внутренне готовясь к новому приступу ярости, склонился к ней, и припечатал нежным братским поцелуем в высокий и чистый лоб. Шепнул на ушко:
— В другой раз, милая. У меня лекция через тридцать минут…
— Убью, — пообещала Клара. И эта угроза не была пустой.
Когда-нибудь действительно убьет…
Клара оделась едва ли не быстрее, чем разделась до этого, не глядя на Мара. И телепортировалась в этот раз сама.
Мар, зажмурившись простоял с минуту, забыв куда шел и что собирался делать.
Нельзя дать себя снова вовлечь в ее игры — это он понимал умом, безусловно, понимал. Но Клара — это Клара.
Потер ладонями шею в тех местах где касались ее теплые пальцы, словно стирая след ее прикосновения. На памяти его образа эти прикосновения не скажутся никак — слишком невесомы, но ощущаются, как клеймо. Вернуть ее? Извиниться за хамство? Обнять?
Может, ей и надо-то немного тепла и понимания…
То есть, когда-то он действительно в это верил.
Что же. От всей этой нелепой встречи кое-какая польза все же была. Клара прекрасно узнала серебряный жетон. И сразу поняла, кому он мог принадлежать. Более того, это ее даже взволновало — в достаточной степени, чтобы попытаться отвлечь Мара собственным обнаженным телом.
Мар умылся. Тщательно, с маниакальным усердием прямо таки, вымыл руки.
Она словно носила с собой самые гадостные страницы из прошлой жизни Вольдемара Шторма. И в отличие от него, гордилась теми страницами, выставляла их напоказ.
Мар в задумчивости провел пальцем по жетону. Кто же ты был, неизвестный мне молодой дракон из Водопадного? Кто ты был и чем помешал Тедору Шторму настолько, что он решил тебя казнить самым жестоким из возможных способов?
Если простые расспросы не помогли, можно попытаться использовать жетон как привязку для некромантской нежити. Если удастся проявить память образа, то есть шанс получить нужный ответ. Вот только, надо ли Мару Шторму знать этот ответ? Надо ли ввязываться?
Он давно не часть Водопадного. Его ничто не связывает с Чертогом. Так отчего же это не отпускает — рассказ трапперов. Жуткий человек на дне клоаки. Слова Клары про Фера. Хотя, это-то как раз полный бред.