Джек встал рядом и посмотрел на Венец. Неловко протянул к нему руки, как бы пытаясь защитить.
— Но ведь он касался головы Иисуса, хозяин. Я бы… вам не следовало бы его трогать.
Криспин сжал Венец в руке. Сухой тростник затрещал. Ему хотелось швырнуть Венец о стену, увидеть, как он разлетается в прах. И он не понимал, почему так разозлился на Венец. Уж конечно, не вина реликвии, что он, Криспин, оказался в таком положении. Он так долго мыкался без всякой надежды, что решение стать Следопытом стало для него спасением. Он мог применить свой острый ум, боевые навыки и понятия в борьбе с несправедливостью. Он гордился своими достижениями. Майлз был злом и обманул его, как обманул всех тех других рыцарей, теперь уже погибших. Но вины Венца здесь не было. Все из-за курьеров. Это через них он заполучил Венец.
Французские курьеры. Как они связаны с этим делом? Где они? — спросил себя Криспин.
Подрагивающими руками он со вздохом вернул Венец на место, закрыл крышку ларца и поместил его в деревянный ящик. Наваливая на ящик солому, Криспин резко втянул воздух и отдернул руку. На пальце выступила капля крови. Он укололся. Криспин поискал в соломе и увидел терновый шип — должно быть, отвалился, когда он стиснул Венец. Криспин извлек шип из соломы и опустил в кошель на поясе.
Он перенес всю свою ненависть на Майлза. Наверняка за всем этим стоит Майлз, а не Ланкастер. Джек был прав — так должно быть. Ланкастер не был замешан в этих играх.
Еще многое предстоит разузнать. Требовались ответы, а не новые вопросы. И прежде всего нужно выяснить, почему Венец не доставили немедленно во дворец, как следовало бы.
Нужно найти этих курьеров.
Глава 14
Золото вечернего света, заливавшего «Голову короля», лишь подчеркивало внешнее убожество постоялого двора— он был даже хуже «Кабаньего клыка». Когда Криспин вошел, над столами висел дым от очага. У огня сидели ссутулившись мужчины, они подняли головы, только чтобы бросить взгляд на Криспина, равнодушно моргнуть и отвернуться.
К Криспину направлялась женщина, Выбившиеся пряди волос безжизненно свисали на глаза, она вытирала о фартук руки. Жена хозяина гостиницы, должно быть, или просто прислуга, работающая в общем зале.
— Добрый день. Что желаете?
— Я бы поговорил с вашим хозяином.
Она вздохнула:
— Да, конечно. Он в заднем помещении.
Неторопливо ступавшая женщина провела Криспина за изодранную занавеску. Владелец заведения был там — наливал из бочонка в кувшины эль. Это был высокий мужчина, лысый, с крючковатым носом. На Криспина взглянули блеклые голубые глаза.
— Да? Что вам угодно?
— Мне нужны французы. Они здесь?
Мужчина вскочил.
— Это ты!
Он ткнул в лицо Криспину пальцем как кинжалом. Когда палец оказался в неприятной близости от лица сыщика, тот отступил на полшага и положил ладонь на рукоять своего оружия.
— Это ты увел моих кухонных служанок. А я их только-только нанял. Где они?
— Им требовалось безопасное место.
— Безопасное! — Мужчина фыркнул. — После того как они убили человека. Теперь я никогда не избавлюсь от этих чужеземцев.
— Значит, они здесь?
Хозяин таверны поморщился, пожевал губами и сплюнул в огонь, промазав при этом.
— Нуда, тут они.
— Где?
— Наверху. — Мужчина наклонился к Криспину. — Эй, никаких неприятностей, слышишь?
— Никаких неприятностей, — оскалился Криспин.
Он вышел из-за занавески и взбежал по лестнице на галерею второго этажа. Вежливо постучал. За дверью раздался шорох, скрипнул стул. Дверь чуть-чуть приоткрылась.
Криспин слегка наклонил голову.
— Mes seigneurs. Bonjour[19].
— А, это тот толковый англичанин, — сказал мужчина по-французски.
— Вы позволите войти? — продолжал Криспин на том же языке.
Мужчина закрыл дверь перед его носом, и Криспин услышал, как тот совещается со своим товарищем. Затем дверь снова открылась.
— Входите, — посторонился француз.
Криспина встретил хмурый взгляд другого француза.
Сыщик оценивающе посмотрел на двух мужчин, на стол, на нем стояли два бокала с вином, две миски, в которых еще оставалась еда.
— Вас было четверо. Где четвертый?
— Его здесь нет, — сказал тот, что открыл дверь.
Его темные волосы, блестевшие в свете очага, были по-прежнему зачесаны назад, открывая широкий лоб.
— Есть какие-нибудь догадки, почему вашего друга убили?
— Готье кое-что вспомнил.
Лоран повернулся к первому французу, темноволосому. Криспин посмотрел на него.
— Итак?
Готье передернул плечами.
— Он как будто сказал, что увидел кого-то знакомого.
— Где?
— Не знаю. Я был занят.
— С девушкой Лайвит?
— Я не знаю ее имени.
Криспин посмотрел на первого француза.
— А вы, мэтр Лоран?
— Я был занят подобным образом. И довольно долго не замечал отсутствия нашего товарища.
— Вы должны были охранять эту священнейшую реликвию вашего короля. Теперь ваша небрежность дорого вам обойдется. И нам.
Готье засунул большие пальцы рук за пояс.
— Что для нас еще одно сражение с Англией? Эта война идет не прекращаясь.
— Этот священный предмет знаменовал собой добрую волю, — сказал Криспин. — Он мог означать продолжение мира.
Возникла пауза, а затем оба француза расхохотались. На мрачном лице Криспина появилась улыбка, а затем он тоже рассмеялся. Французы показывали на него пальцами, а Лоран хлопнул Криспина по спине.
— Садитесь, — сказал Лоран и достал с полки кувшин. — Вино английское, но в нем хотя бы есть крепость.
Он наполнил три бокала и подал один Криспину, другой — Готье.
— За мир? — предложил Лоран, поднимая свой бокал.
Криспин поднялся.
— За короля Франции.
Его собеседники встали с поднятыми бокалами.
— За короля Англии, — произнес Лоран.
Мужчины улыбнулись и чокнулись. Выпили, сели, и Лоран снова налил всем вина.
— Разумный англичанин. Никогда не думал встретить хотя бы одного.
— О, среди нас есть такие. При дворе — мало.
Готье наклонился к нему, сжимая бокал, ногти у него были квадратные, плоские.
— Почему вы этим интересуетесь? Вы же не шериф.
Одним глазом Криспин постоянно поглядывал на дверь. Не годится оказаться к ней спиной, если вернется их четвертый компаньон.
— Нет. Мое призвание — решать загадки. Зовут меня Криспин Гест.
— Вы станете расследовать убийство француза? Какое вам до этого дело?
— Я расследую все преступления. Особенно если они связаны с покушением на моего короля.