Сразу же за мужчиной следовала женщина, чья солидная комплекция и красивое лицо выдавали в ней мать девушки. Женщина была, однако, белокурой, тогда как мужчина — отец девушки? — был темным, как медведь, которого он сильно напоминал. Он был ростом почти с Джейми, но чуть ли не в два раза шире, с массивными плечами, широкой грудью и густой бородой.
Казалось, ни один из них не был испуган. Мужчина выглядел удивленным, а женщина — оскорбленной. Девушка весело рассмеялась и указала на Джейми, потом на Роджера.
— Я начинаю чувствовать себя довольно глупо, — признался Джейми Роджеру. Убирая пистолет, он сделал шаг назад. — Wer seid Ihr? [248]
— Я не думаю, что они немцы, — сказал Роджер. — Она, — он ткнул большим пальцем в направлении девушки, которая теперь оценивающе смотрела на Джейми, словно прикидывала его возможности для забав на соломе, — не понимает ни французский, ни немецкий, хотя, быть может, она притворяется.
Мужчина хмурился, переводя взгляд с Джейми на Роджера в попытке понять, о чем они говорят. При слове «французский» его лицо слегка прояснилось.
— Comment ça va? [249]— произнес он с самым ужасным акцентом, который Роджер когда-либо слышал.
— Parlez-vous Francais? [250]- спросил Джейми, все еще настороженно наблюдая за мужчиной.
Гигант улыбнулся и показал большим и указательным пальцами расстояние не больше дюйма.
— Un peu. [251]
Совсем немного, как они быстро обнаружили. Мужчина знал около дюжины французских слов, которых ему оказалось достаточно, чтобы представить себя, как Михаила Чемодурова, свою жену Иву и дочь Карину.
— Русский — произнес Чемодуров, хлопая себя по обширной груди.
— Русские? — Роджер изумленно уставился на них; Джейми же смотрел на них с восхищением.
— Я никогда не встречал русских, — сказал он. — Но что, по имя Христа, они здесь делают?
С некоторыми затруднениями этот вопрос был растолкован мистеру Чемодурову, который, засияв, указал рукой на причал.
— Les cochons, — сказал он. — Pour le Monsieur Wylie, [252]— он с надеждой поглядел на Джейми. — Месье Уайли?
Учитывая вызывающий слезы аромат, исходящий от всей троицы, упоминание о свиньях не вызвало никакого удивления. Связь между русскими свинарями и мистером Уайли была не так очевидна. Однако прежде чем вопрос был задан, раздался тяжелый удар потом громкий скрипящий звук, как если бы о причал ударился большой деревянный предмет. Следом последовал пронзительный хор из воплей и визга, в основном, свиного, но были и мужские голоса и один женский.
Чемодуров, двигаясь с поразительной для его комплекции скоростью, выскочил из сарая; Джейми и Роджер последовали за ним.
Роджер мельком заметил две лодки, привязанные к причалу, одной из которых являлся небольшой русский барк. Из другой лодки на причал лезли несколько мужчин, вооруженные пистолетами и ножами.
Увидев это, Джейми нырнул вбок и скрылся за маленьким сараем. Роджер схватился за пистолет, но колебался — бежать ему или стрелять. Колебание было слишком долгим. В ребра ему ткнулось дуло мушкета, выбивая дыхание, и чужие руки выхватили из-за его пояса пистолеты и кинжал.
— Не двигайся, парень, — произнес человек, держащий мушкет. — Дернешься, и я прострелю твою печень.
Он говорил без особой враждебности, но с достаточной убедительностью, так что Роджер решил не проверять его терпение. Он стоял тихо, подняв руки, и наблюдал.
Чемодуров без колебаний бросился на захватчиков, размахивая толстыми, как окорока, руками. Один человек оказался в воде, очевидно, сброшенный с причала; другого русский сжимал в своих смертоносных объятиях. Он игнорировал крики, угрозы и удары, сконцентрировавшись на человеке, которого убивал.
Крики и визг пронзили воздух; Ива и Карина помчались к лодке, где на палубе появились двое нападающих, каждый из которых держал меньшую версию Карины. Один из мужчин нацелил пистолет на женщин. Кажется, он нажал спусковой крючок; Роджер увидел искру и небольшую струйку дыма, но оружие не выстрелило. Женщины, не колеблясь ни минуты, с воплями набросились на него. Запаниковав, он бросил пистолет, отпустил девочку и прыгнул в воду.
Отвратительный глухой звук, оторвал Роджера от этой сцены. Один из мужчин с приземистой фигурой ударил Чемодурова по голове прикладом. Русский моргнул, затряс головой, и его хватка на жертве ослабла. Его противник оскалился и, покрепче ухватив оружие, нанес еще один удар. Глаза русского закатились, и он с грохотом свалился на причал, сотрясая доски.
Роджер переводил взгляд от человека к человеку, отчаянно ища Стивен Боннета. Однако не увидел и следа бывшего капитана «Глорианы».
Что пошло не так? Боннет не был трусом; он был прирожденным бойцом. Немыслимо, что он отправит людей вперед, а сам будет скрываться сзади. Роджер снова огляделся, стараясь найти его, но только укрепился в своем заключении, когда хаос вскоре прекратился. Стивена Боннета здесь не было.
Роджер не успел решить: был ли он разочарован этим или почувствовал облегчение. Мужчина, отправивший в нокдаун Чемодурова, повернулся к нему, и он узнал в нем Дэвида Анструтера, шерифа округа Оранж. Анструтер тоже узнал его — Роджер увидел, что тот сузил глаза — но не казался удивленным.
Сопротивление быстро прекратилось. Четыре русские женщины были окружены и с воплями и руганью препровождены в небольшой сарай; туда же поволокли Чемодурова, за которым на причале тянулся кровавый след.
В этот момент на краю платформы появилась пара ухоженных рук, и на нее из лодки вылез худощавый мужчина. Роджер без труда признал в нем мистера Лилливайта, одного из судей округа Оранж, даже при том, что тот был без парика и обычного темно-зеленого сюртука.
Для такого случая Лилливайт оделся в платье из простого черного сукна, хотя и прекрасного качества; на боку у него висел изящный меч. Он, не спеша, шел по причалу, оглядывая диспозицию. Роджер увидел, как его рот недовольно сжался, когда он увидел следы крови.
Лилливайт сделал жест мужчине, который держал Роджера, и он смог свободно вздохнуть, когда давление дула на его ребра исчезло.
— Мистер МакКензи, не так ли? — вежливо произнес судья. — А где же мистер Фрейзер?
Роджер ожидал этого вопроса, и у него было время подготовить ответ.
— В Уилмингтоне, — произнес он таким же вежливым тоном. — Однако вы далеко забрались, сэр.
Ноздри Лилливайта на мгновение сжались, словно почуяли неприятный запах.
— Не шутите со мной, сэр, — коротко произнес он.