Я ткнула Роджера в ягодицу большим пальцем ноги.
— Греби, — предложила я.
Роджер с готовностью повиновался, и через несколько минут киль пиретты коснулся песка. Дафф и Питер выпрыгнули, чтобы вытащить лодку на пляж, потом галантно помогли мне сойти на берег, очевидно, не держа на меня зла за пистолет.
Джейми заплатил им, прошел, шатаясь, подальше от воды и уселся в песок под ладанной пальмой. Он был примерно такого же оттенка, что и мертвый кит — грязно-серый с белыми пятнами.
— Подождать вас, сэр, чтобы увезти назад? — Дафф с растолстевшим кошельком услужливо навис над Джейми.
— Нет, — сказал Джейми. — Возьмете их, — он слабо махнул на меня и Роджера, потом закрыл глаза и сильно сглотнул. — Что касается меня, я… я поплыву назад сам.
Глава 101
Монстры и герои
Мальчики, словно бумажных змеев на ниточке, с восторгом потащили за собой не выказывающих энтузиазма матерей ближе к мертвому киту. Я подошла к огромной туше на безопасное расстояние, оставив Джейми на берегу приходить в себя. Роджер отвел Даффа в сторону для какого-то разговора, а Питер задремал, улегшись на дно лодки.
Кита выбросило на остров только сегодня, хотя мертв он был уже давно; такое сильное разложение могло проявиться только через несколько дней. Несмотря на зловоние, некоторые наиболее смелые зеваки стояли на туше, радостно махая товарищам, оставшимся внизу, а один джентльмен, вооружившись топором, отрубал куски мяса и складывал их в пару больших ведер. Я признала в нем владельца небольшой столовой на Хоторн-стрит и сделала себе заметку — исключить это учреждение из списка возможных мест для обеда.
Множество ракообразных, не отличающихся привередливостью в еде, весело роились в плоти кита, и я увидела нескольких человек, которые собирали больших крабов и речных раков в ведра, как спелые фрукты с дерева. Миллионы песчаных блох также присоединились к пиршеству, и я отступила подальше, потирая мои лодыжки.
Оглянувшись на берег, я увидела, что Джейми поднялся и присоединился к разговору. Дафф становился все беспокойнее и часто поглядывал то на кита, то на лодку. Ясно, что он стремился вернуться к своему делу, пока интерес к мертвому киту не угас.
Наконец, он преуспел в своих попытках к побегу и рванул к пиретте так резво, словно за ним гнались. Джейми и Роджер подошли ко мне, но мальчики еще не были готовы оставить увлекательное зрелище. Брианна благородно предложила Марсали присмотреть за обоими сорванцами, чтобы та могла подняться на маяк, посмотреть — нет ли каких-либо признаков «Осьминога».
— Что вы сказали бедняге Даффу? — спросила я Джейми. — Он выглядел довольно взволнованным.
— Да? Ничего особенного, — ответил он, взглянув на берег, откуда быстро отплывала пиретта Даффа. — Я просто дал ему небольшое задание.
— Он знает, где Лайон, — вмешался Роджер с несколько возбужденным видом.
— А мистер Лайон знает, где Боннет, или, по крайней мере, знает, как с ним связаться. Давай поднимемся выше, — все еще бледный Джейми указал подбородком на ступеньки башни и вытер пот с шеи.
Воздух наверху башни был более свежим, но я не обращала внимания на прекрасный вид, открывающийся отсюда на океан.
— Итак…? — произнесла я, не совсем уверенная, что хотела бы услышать ответ.
— Итак, я уполномочил Даффа передать сообщение Лайону. Мы встретимся с мистером Боннетом на причале Уайли через неделю.
Я сглотнула, ощутив головокружение, которое не имело никакого отношения к высоте. Закрыв глаза, я сжала планку деревянных перил, ограждающих маленькую платформу, на которой мы стояли. Дул сильный ветер, и ее доски скрипели и стонали, создавая пугающее ощущение непрочности.
Я услышала, что Джейми пошевелился, сдвинувшись к Роджеру.
— Он человек, ты знаешь это? — произнес он спокойно. — Не монстр.
Нет? «Он монстр, — подумала я, — монстр, который не дает покоя Брианне… и возможно, ее отцу. Сможет ли убийство, превратить его в обычного человека?»
— Я знаю, — голос Роджера был таким же спокойным, но в нем ощущался недостаток уверенности.
Я открыла глаза и увидела океан, простирающийся передо мной далеко в туманную мглу. Он был обширен, красив и пуст. «Можно упасть и падать до самого конца мира», — подумала я.
— Ты ведь плавал с нашим Стивеном, да? Два или три месяца?
— Около трех, — ответил Роджер.
«Наш Стивен, вот как? И что скрывается под этой фамильярностью?»
Джейми кивнул, не поворачивая головы. Он смотрел на прибой, который накатывался на берег; бриз развевал его незакрепленные волосы, заставляя их плясать, как языки пламени.
— Значит, ты узнал человека достаточно хорошо?
Роджер оперся на перила. Они были крепкими, но предательски мокрыми в тех местах, куда долетала пена от разбивающихся о скалы волн.
— Достаточно хорошо, — отозвался он эхом. — Достаточно хорошо для чего?
Джейми развернулся и поглядел ему в лицо. Его глаза были прищурены от ветра, но взгляд бы яркий и острый, как бритва.
— Достаточно хорошо, чтобы знать: он человек, и не более.
— Кем он еще может быть? — Роджер почувствовал раздражение в своем голосе.
Джейми повернулся обратно к морю и, прикрывшись рукой, посмотрел на снижающееся солнце.
— Монстром, — произнес он тихо. — Нечто меньшее, чем человек, или нечто большее.
Роджер открыл рот, чтобы ответить, но не нашел слов и замолчал. Потому что Боннет был монстром, затенившим его сердце страхом.
— Как моряки относились к нему? — раздался голос Клэр с другой стороны Джейми; она наклонилась над перилами, чтобы увидеть его, и ветер, вцепившись в ее волосы, разметал их летящим грозовым облаком.
— На «Глориане»? — Роджер глубоко вздохнул; дуновение от мертвого кита смешалось с запахом соленого болота за их спинами. — Они… уважали его. Некоторые боялись его. — «Как я». — У него была репутация сурового капитана, но хорошего. Знающего. Мужчины охотно шли за ним, потому что он всегда благополучно прибывал в порт, и его рейсы были всегда выгодны.
— Он был жестоким? — спросила Клэр, слегка нахмурив брови.
— Все капитаны иногда жестоки, сассенах, — сказал Джейми с еле заметным оттенком нетерпения. — Они должны быть.
Она взглянула на него, и Роджер увидел, как изменилось выражение ее лица — память смягчила ее взгляд, и какая-то мысль заставила ее рот сжаться. Она взяла руку Джейми, и Роджер увидел, что ее суставы побелели, когда она сжала его пальцы.
— Ты никогда не делал этого, если не было необходимости, — произнесла она настолько тихо, что Роджер едва расслышал ее, да и слова, явно, предназначались не для него. Потом она немного повысила голос. — Есть различие между жестокостью и необходимостью.