— Не хочу. — сказала наотрез.
— Представь, что перед этим вы поссорились, но, когда у тебя был шанс помириться, ты предпочла гордыню вместо здравого выхода из ситуации. — не смотря на мой отказ, продолжил мужчина. — Сможешь простить себе это?
Замолчала, переваривая информацию. Мозг и сердце ускорили свою деятельность, выдавая мне удушающие мысли и эмоции.
— Что-то с его отцом? — сделала вывод.
— Да, болен. — кивнул Михаил, всматриваясь в моё побледневшее лицо. — Через полгода предстоит операция, от которой зависит дальнейшая судьба. Врачи не дают никакой гарантии.
От напряжения мне свело наморщенный лоб и я протяжно выдохнула.
Не скажу, что я пылаю нежными чувствами к Астахову-старшему и эта новость меня поразила в самое сердце. Нет. Но стоит отдать Михаилу должное, эту ситуацию я приняла на себя и испытала действительно уничтожающие всё нутро чувства.
И Лёне этого я искренне не желаю.
Что бы между отцом и сыном не происходило, уже достаточно узнав Астахова, я точно поняла, что ему с трудом удаётся закрывать в себе боль от пережитого. А окончательная потеря родителя не пройдёт бесследно и непременно его добьёт.
Гордость здесь неуместна и нужно хотя бы попробовать успеть наладить отношения.
— Я могу лишь посоветовать ему, Михаил. — сказала чистейшую правду. — Решение всё равно за ним.
— Ты и этим окажешь нам неоценимую поддержку. — не скрыл облегчения в голосе водитель и мне захотелось уточнить.
— Не похоже, что ты просто выполняешь свою работу…
— Ты права. Владимир Геннадьевич в своё время щедро помог средствами, чтобы поставить моего старшего брата на ноги после аварии. — парень тепло улыбнулся и в его взгляде промелькнуло неподдельное уважение. — Он был водителем у шефа. Поначалу я просто заменял брата, затем прижился с концами. — на миг забывшись, хрипло рассмеялся. — А брательник женился и нарожал спиногрызов. Вот теперь и отдуваюсь… — и наткнувшись на мою заинтересованность, с чувством произнёс. — Владимир Геннадьевич — хороший человек, Алис. Его часто заносит, но сына он любит…
— Я поговорю с Лёней, но сами понимаете… я никто и звать меня никак.
— Ошибаешься. — усмехнулся мужчина, кидая короткий взгляд за мою спину в окно. — Иди. А то Цербер нехорошо на мои шины смотрит.
Взглянув на угрюмого Ваньку на улице, тихо рассмеялась и потянулась к ручке двери, но обернулась, услышав неожиданное:
— Повезло Леониду. Ты — бриллиант без огранки.
Не придумав ничего умнее, чем промычать: «Спасибо.», вышла на воздух и глубоко вздохнула.
Творятся странные вещи.
Тайны, интриги, расследования.
Кто-то сверху поместил меня в центр событий и ждёт дальнейшего развития, а я стою в толпе людей и не понимаю почему я.
Ну да ладно, будем действовать по наитию.
Пока мои мысли занимает исключительно Астахов, не замечаю, как несусь вприпрыжку в крыло, где как раз обитает его персона. Спасает меня от прогула пары только верный Ванька, когда ловит за локоть и меняет направление к моей аудитории.
— Сдурела девка! — рявкнул он напоследок, перед тем, как убежать в свой кабинет, а я, почесав затылок, подумала, что если это так заметно, то как я объясню родителей, что если дочь влюбилась в «гея», то это ещё не конец света…
Глава 26
ЛЁНЯ.
— Так это же отличная новость! — замер я на месте, прекратив движение к столовой. — Когда можно заселяться? — приложил телефон к уху плотнее, стараясь сквозь шум прислушаться к чудесному голосу заведующей общежития. — Потрясающе! — громко воскликнул, чувствуя, как стремительно повышается настроение. — Будьте добры, как можно скорее оповестите Оконцева, что вы пошли ему навстречу и выделили свободную комнату. Ещё раз спасибо! — с дурацкой улыбкой нажал отбой и изобразил жест победителя.
— Так-так-так… — протянул рядом Горский, щурясь в подозрении. — Заговор промышляем, Леонид?
— Он самый, Женёк, он самый! — довольно ответил я, продолжая пробиваться к месту встречи с гномихой. — Сбагрю хмыря и останусь кристально чистым. Пойди докажи, что это я за всем стою. — и хлопнув друга по спине, любезно добавил. — Учись, пока я жив.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Он её не оставит, ты же понимаешь. — одарил меня Женька скептическим взглядом.
— У него нет выхода. — отверг я любое сомнение. — Алиса вправит ему мозг, и сама отведёт за поводок в новую будку.
— Могу я задать тебе вопрос, друг? — навесив на себя серьёзность положил мне на плечо руку Горский.
— Валяй.
— У тебя сдвиг по фазе, да? — заглянул в мои весёлые глаза. — Я интересуюсь исключительно в целях безопасности.
— Чьей? — ухмыльнулся я, выглядывая среди студентов своё маленькое чудовище.
— Моей, Астахов. — с возмущением приложил ладонь к своей груди Женька. — Я должен знать, что мне грозит, если я наведаюсь к вам домой. Если ты безобидного паренька сослал в тараканью общагу, то что ждёт меня, а? Уверь меня, друг, что твоё обострение не коснётся моего здоровья.
— Ты идиот? — остановил свой взор на парне.
— Я — нет. А вот у тебя из-за этой девчонки чердак напрочь снесло. — тоном психиатра произнёс он, скидывая невидимые соринки с моего плеча.
— Ничего у меня не… — начал отнекиваться я, но увидел в толпе знакомую макушку. — О, вон Алиса! — и отмахнувшись от приставучего одногруппника, направился к ней.
— Эй! — мне в спину. — Я так и не услышал ответ на вопрос!
— Тусы не будет. — кинул я через плечо, предугадывая мотив его доставучести.
— Мерзавец! — долетело до ушей, когда я уже был поблизости с гномихой.
Закатив глаза, незаметно подошёл к спине Алисы и не обращая внимания на её таращихся на меня друзей, прикоснулся губами к тонкой шее.
Девушка вздрогнула и резко обернулась.
На короткий миг сосредоточив испуганный взгляд на моём лице, сглотнула и начала озираться по сторонам.
— Забудь о них, гном. — понимающе сказал я, притягивая Акимову ближе. — С этих пор все будут знать, что эта коротышка моя. — просипел ей на ухо, зарывая пальцы в волосах и массируя затылок. — Давай сегодня вечером поедем в то кафе, откуда убежали, чтобы спасти твой неприкрытый зад? Мои друзья меня потеряли и напрашиваются домой…
— Можно… — выдохнула Алиса, прижимаясь теснее и постепенно расслабляя плечи, ощущая мою защиту от посторонних глаз. — Будут только твои друзья? — подняла на меня в ожидании глаза.
Устремив быстрый взгляд на приближающегося к нам Оконцева и окосевших от зрелища приятелей гномихи, справился с внутренним протестом, и погладив её по щеке, согласно улыбнулся.
Алиса просияла и обвела мой торс руками, позабыв, что привлекает этим движением ещё больше внимания окружающих.
Воспользовавшись её увлечением только мной, наклонился к манящим нежным губам и оставил лёгкий поцелуй, выдыхая слова о том, что сильно соскучился. Затем усмехнувшись появлению привычного девичьего румянца, отыскал глазами сидящего за нашим столиком Горского, и обхватив пальцы Акимовой, повёл её за собой, игнорируя присутствие Оконцева.
Пока Алиса оглядывалась на друзей, я уже подвёл её к своим и громогласно заявил, что впредь она будет сидеть с нами.
Первым подскочил придурок Женька и поцеловав оторопевшую девчонку в щёку, усадил её рядом с собой.
Сев на своё место, и кинув благодарный взгляд на одного из своих одногруппников, что успел купить мне обед, пододвинул поднос к Акимовой и дал молчаливое указание кушать.
— Спасибо. — тихо пробормотала она. — Но я лучше пойду к своим ребятам, а то некрасиво оставлять их одних без объяснений. — и под мой недоумённый взгляд, медленно пошла к Оконцеву.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Не окликнул только потому, что в её словах есть доля правды.
— Как вам милашка Астахова, парни? — вдруг оглядел наших Горский. — Подходит ему, как думаете?
Предостерегающе покосился на недоумка, чтобы захлопнул рот, но тема уже была принята на ура и вовсю смаковалась.
На редкость друзья сыпали только комплименты, хотя всегда были любителями покритиковать.