Читать интересную книгу Закон и женщина - Уилки Коллинз

Это было очень неприятной новостью для меня, но мое упрямство не допустило меня признать себя побежденной.

— Если мистер Декстер не приедет к майору, я напишу ему сама и попрошу его принять меня.

— И отправитесь к нему одна, если он согласится принять вас? — спросила миссис Макаллан.

— Одна.

— Вы говорите серьезно?

— Совершенно серьезно.

— Я не пущу вас одну.

— Позвольте спросить, как вы намереваетесь помешать мне ехать одной?

— Конечно, не иначе как отправившись с вами, упрямица. Я могу быть такой же настойчивой, как вы, когда нужно. Но заметьте, что я не хочу знать ваши планы, не хочу иметь ничего общего с ними. Мой сын покорился шотландскому вердикту, я тоже покорилась. Вы одна не хотите покориться и оставить дело в том положении, в каком оно теперь. Вы тщеславное и сумасбродное создание, но я тем не менее люблю вас и не пущу вас к Декстеру одну. Надевайте шляпку.

— Сейчас? — спросила я.

— Да, сейчас. Моя карета у подъезда, и чем скорее мы отделаемся, тем лучше для моего спокойствия. Одевайтесь и не мешкайте.

Я не заставила ее повторить приглашение, и спустя десять минут мы были на пути к Мизериусу Декстеру.

Таков был результат моего свидания с свекровью.

Глава XXIV

МИЗЕРИУС ДЕКСТЕР. ПЕРВОЕ ЗНАКОМСТВО

Мы просидели за завтраком довольно долгое время, прежде чем миссис Макаллан приехала в коттедж Бенджамена. Разговор между мной и моей свекровью, приведенный здесь только вкратце, продолжался почти до вечера, так что когда мы сели в экипаж, солнце уже заходило в тяжелых тучах и осенние сумерки застали нас еще в дороге.

Мы ехали, сколько я могла судить, по направлению к северной окраине Лондона.

Более часа карета наша катилась по мрачному кирпичному лабиринту улиц, становившихся все уже и уже, грязнее и грязнее, по мере того как мы подвигались вперед. Из этого лабиринта мы выехали, как я разглядела в темноте, на какой-то безобразный пустырь. Далее мы проехали мимо нескольких беспорядочных групп домов и лавочек, казавшихся небольшими деревнями. Все темнее и темнее, мрачнее и мрачнее становились окрестности, но наконец карета остановилась и миссис Макаллан объявила, что мы достигли цели нашей поездки.

— Дворец принца Декстера, душа моя, — сказала она саркастическим тоном. — Как он вам нравится?

Я посмотрела вокруг себя и не знала, что подумать.

Мы вышли из кареты и стояли на засыпанной щебнем дороге. Направо и налево от нас возвышались недостроенные здания новых домов. Вокруг нас валялись доски и кирпичи. Местами возвышались высокие подмостки, казавшиеся безлиственными деревьями этой кирпичной пустыни. Позади нас простирался еще не застроенный пустырь. Прямо перед нами, на расстоянии двухсот ярдов или около того, виднелась темная масса, в которой я мало-помалу разглядела в темноте длинный низкий старинный дом с живой изгородью и частоколом перед фасадом. Мы направились под предводительством слуги к забору, прокладывая себе путь мимо досок и кирпичей, устричных раковин и битой посуды.

В заборе была калитка и ручка звонка, отысканная после долгих поисков. Дернув ручку, слуга привел в движение, судя по звуку, колокол значительной величины, пригодный Солее для церкви, чем для дома.

Пока мы ждали, чтобы нас впустили, миссис Макаллан указала мне на старый дом.

— Вот одна из его сумасбродных причуд, — сказала она. — Дельцы, застраивающие эту местность, давали ему большие деньги за его землю и дом. Это место было некогда феодальным замком. Много лет тому назад Декстер купил его, сам не зная зачем. Никакие фамильные воспоминания не связывают его с этим домом, а деньги могли бы пригодиться ему. Как бы то ни было, но он отказался продать дом и написал дельцам такое письмо: «Мой дом есть памятник живописного и прекрасного среди пошлых, низких, пресмыкающихся строений пошлого, низкого пресмыкающегося века. Я сохраню мой дом, джентльмены, как полезный урок для вас. Смотрите на него и краснейте, если можете, за свои собственные постройки». Можно ли написать что-нибудь нелепее этого? Ш-ш! Я слышу шаги из сада. Это идет его родственница. Она женщина. Я предупреждаю вас об этом, потому что ее легко принять за мужчину.

За забором послышался грубый густой голос, который я, понятно, не приняла бы за женский.

— Кто там?

— Миссис Макаллан, — отвечала моя свекровь.

— Что вам нужно?

— Нам нужно видеть Декстера.

— Его нельзя видеть.

— Почему нельзя?

— Как вы назвали себя?

— Макаллан. Миссис Макаллан. Мать Юстаса Макаллана. Теперь поняли?

Голос проворчал что-то, в замке щелкнул ключ, и мы были впущены в сад.

В темноте, усиленной густыми кустами, я разглядела в женщине с грубым голосом только то, что она была в мужской шляпе. Она заперла за нами калитку и, не сказав нам ни слова в приветствие или в объяснение, повела нас по направлению к дому. Моя свекровь, зная дорогу, следовала за ней свободно, я же следовала за миссис Макаллан, стараясь не отстать от нее ни на шаг.

— Прелестное семейство, — прошептала мне моя свекровь, — Родственница Декстера — единственная женщина в доме, и эта единственная женщина — идиотка.

Мы вошли в большую низкую прихожую, слабо освещенную масляной лампой, висевшей в отдаленном углу комнаты. При этом слабом свете я разглядела, что стены были украшены картинами, но содержание картин не могла разглядеть.

Миссис Макаллан обратилась к безмолвной родственнице в мужской шляпе.

— Скажите нам, где мы можем увидеть Декстера?

Родственница взяла со стола листок бумаги и подала его миссис Макаллан.

— Это написал хозяин, — сказала эта странная женщина глухим шепотом и таким тоном, как будто одна мысль о хозяине приводила ее в трепет. — Прочтите это и решите сами, остаться вам или уйти.

Она отворила незаметную дверь, замаскированную одной из картин, и исчезла как призрак.

Миссис Макаллан подошла к масляной лампе и взглянула на поданный ей листок. Я последовала за ней, без церемоний перегнулась через ее плечо и прочла записку вместе с ней. Записка была написана замечательно крупным и твердым почерком. Если я не заразилась безумием в воздухе дома, я действительно прочла следующее:

«Уведомление. Мое громадное воображение работает. Видения героев проходят предо мной. Я оживляю в себе дух отошедших великих людей. Мой мозг кипит в моей голове. Всякий, кто потревожит меня в таких обстоятельствах, сделает это с опасностью для своей жизни. Декстер».

Миссис Макаллан обернулась ко мне со своей саркастической улыбкой.

— Вы и теперь настаиваете, чтобы я представила вас Декстеру?

Насмешка в тоне ее вопроса затронула мою гордость. Я решила, что не уступлю первая.

— Нет, сударыня, я не настаиваю, если это подвергает вашу жизнь опасности, — ответила я не совсем учтиво.

Моя свекровь, не удостоив меня ответом, положила бумагу на стол и направилась к двери направо, за которой виднелись ступени широкой дубовой лестницы.

— Следуйте за мной, — сказала она, поднимаясь по темной лестнице. — Я знаю, где найти его.

Мы поднялись ощупью до первой площадки. Далее лестница поворачивала в противоположную сторону и была слабо освещена светом масляной лампы, горевшей где-то наверху.

Поднявшись до второй площадки, мы повернули в небольшой коридор и, пройдя его, вошли в красивую круглую комнату, освещенную масляной лампой, стоявшей на камине. На стене, противоположной двери, в которую мы вошли, висел длинный ковер, спускавшийся с потолка до полу.

Миссис Макаллан откинула его в сторону и сделала мне знак следовать за ней.

— Слушайте, — прошептала она.

Я прошла за ковер и очутилась в небольшом коридоре, в конце которого я разглядела затворенную дверь. Я начала прислушиваться и услышала за дверью громкий человеческий голос и какой-то странный свистящий звук, производимый, как казалось, чем-то, катавшимся взад и вперед по большому пространству. Этот странный звук то усиливался и заглушал голос, то затихал, и тогда голос слышался яснее. Дверь была, вероятно, очень толстая, потому что, как я ни прислушивалась, я не могла ни расслышать голоса, ни понять причину гремящих и свистящих звуков.

— Что происходит по ту сторону двери? — спросила я шепотом.

— Идите за мной, — ответила миссис Макаллан.

Она опустила ковер и, повернув беззвучно ручку, отворила тяжелую дверь.

Мы остались в темном коридоре и заглянули в отворенную дверь.

Я увидела длинную и низкую комнату. Красноватый свет углей, догоравших в камине, единственный свет, при котором я могла судить о предметах и расстояниях, освещал только центральную часть комнаты, находившуюся прямо против нас, но не достигал до краев, остававшихся во мраке. Едва я успела заметить это, как услышала, что гремящие и свистящие звуки направляются в мою сторону. В следующее мгновение в освещенном пространстве появилось высокое кресло на колесах. В нем смутно обрисовывалась фигура человека с развевающимися волосами. Он неистово размахивал руками, приводя в движение механизм, посредством которого двигалось кресло. «Я Наполеон в утро Аустерлица! — воскликнул человек в кресле, промелькнув мимо меня. — Мне стоит сказать одно слово, и троны рушатся, короли низвергаются, нации трепещут, десятки тысяч людей сражаются, истекают кровью, умирают! — Кресло исчезло в темноте и человек в нем сделался другим героем. — Я Нельсон, — воскликнул он громким голосом. — Я предводительствую флотом в Трафальгаре. Я издаю приказания, пророчески предвижу победу и свою смерть. Я вижу мой апофеоз, слезы моей нации, мое погребение в славной церкви. Потомство вспоминает обо мне, поэты воспевают меня в бессмертных стихах! — Кресло докатилось до края комнаты, повернуло назад, и странный, фантастический кентавр, получеловек-полукресло, показался опять в темном пространстве комнаты. — Я Шекспир, — воскликнул он. — Я пишу «Лира», эту трагедию из трагедий. Я выше всех древних и всех новых поэтов. Строки извергаются, как лава, из моего умственного кратера. Дайте свет, чтобы бессмертный поэт мог написать свои бессмертные слова!» Он с шумом подъехал к камину и наклонился над ним. Последний уголь вспыхнул на миг, и свет достиг отворенной двери, возле которой мы стояли. В эту минуту странное создание повернулось и увидело нас. Кресло остановилось так быстро, что потрясло старый пол дома, переменило направление и бросилось на нас с быстротой дикого животного. Едва успели мы отступить и прислониться к стене коридора, как оно вылетело из двери и откинуло висевший ковер. Свет лампы из соседней комнаты осветил наше убежище. Неистовые колеса остановились опять, и странное создание в кресле взглянуло на нас со свирепым любопытством, способным привести в трепет.