свои руки примерно с тем же сожалением, с каким до этого разглядывал пиджак.
– Не получится. Я уже пробовал.
– На тебя кто-то напал?
– Нет. Хотел залезть на дерево. Ты замечала, что с высоты открывается самый лучший вид?
Я мысленно пересчитала всевозможные смотровые площадки, которые мне довелось посетить за двадцать лет скучной, довольно однообразной жизни. Фотографии с гор Кавказа, на которые меня возили родители в далеком детстве, пожалуй, и правда можно было включить в десятку лучших.
– Ну, здесь ты с деревьев немного увидишь. Смотри, они же сами еще недалеко ушли от земли.
Каштаны и липы, посаженные в парке несколько лет назад, высокомерно прислушивались к нашему разговору. «Посмотрим, что вы скажете через три-четыре года, – словно говорили они. – Мы еще посмеемся над вами, коротышки».
Нос Кота подозрительно сморщился. Я проследила за его взглядом. Заманчивая вывеска пиццерии содержала такие реалистичные изображения бекона, помидоров и сыра, что даже у меня потекли слюнки.
– Что у нас дальше по списку? Колбаса?
Я двинулась навстречу моцарелле и ананасам, но Кот остался на месте. Я осознала это, лишь сделав несколько шагов.
– Ты чего?
Он смотрел на меня, склонив голову набок.
– Зачем ты делаешь это?
– Что именно?
– Помогаешь мне. Ты и та бабушка. Большинству людей нет дела до таких, как я, а вы…
Диктофон предательски жался к моему боку, обжигал кожу сквозь одежду.
Я ненатурально улыбнулась.
– Все люди разные. Может быть, на меня снизошло желание делать добрые дела. Или просто ты мне понравился.
Гм, интересно, говорить так человеку, который считает себя животным, – это все-таки флирт или нет? Вопрос, достойный философа…
Желтые глаза пристально смотрели на меня. Неужели я была настолько фальшивой, что он ни на грамм мне не поверил?
– Ты мне тоже нравишься, – просто ответил парень. На этом ему бы следовало остановиться и дать моему девичьему сердечку растаять, но Кот не был бы котом, если бы сразу не смазал все впечатление. – Я бы хотел, чтобы ты была моей хозяйкой.
Конец. Занавес. Гасите свет. Ответ Кота вытянул из меня все силы.
Я мысленно досчитала до десяти, одновременно прокручивая в уме фразы, которые следовало произнести для завершения разговора.
– Ладно… Мне, конечно, очень лестно, но надо бежать – начальница вот-вот вызовет на работу. Давай встретимся в другой раз. Как с тобой можно связаться?
Кот развел руками.
– Никак. Я буду здесь.
– Понятно, – буркнула я, копаясь в кошельке. – Вот, возьми. Купишь себе пиццу – мне некогда.
До чего я дошла! Подаю милостыню своим же клиентам!
Подойдя к выходу из парка, я оглянулась. Парень крутил в руках полученную купюру, играл с ней, как с фантиком. Кажется, я зря потратила деньги – воспользоваться ими сможет только ветер.
Всю дорогу до дома Миланы я думала о проведенном интервью, которое можно было считать провальным, и пыталась понять, в какой момент допустила ошибку. Когда отняла у Кота молоко? Не потребовала подробностей его дурацкой истории о реинкарнации в человеческом теле? Повела парня на прогулку, наивно надеясь, что от нормального человеческого общения у того прояснится в голове? Вот только зачем мне это было нужно? Зачем? Следовало сразу обратиться к дружку Миланы – медбрату психиатрической больницы, который по знакомству предоставил бы мне адресок какого-нибудь безобидного старичка «с приветом». И не было бы так мучительно стыдно…
Стоп! А почему это мне вообще должно быть стыдно?
К тому времени, как маршрутка (благополучно сломавшаяся на середине пути), автобус и собственные ноги доставили меня к дому подруги, настроение было на нуле. Из окон Миланы раздавалась бодрая попсовая музыка – либо вечеринка началась раньше времени, либо именинница веселила саму себя. Поднимаясь на третий этаж, я чувствовала себя старухой, которую годы и «накопленный жизненный опыт» тянут к земле. И какой в таком настроении может быть праздник?
Музыка в подъезде звучала еще громче, чем на улице: входная дверь буквально пульсировала в такт басам. Нажав кнопку звонка один раз, второй, третий, я не добилась ровно никакого эффекта. Дверь открылась только тогда, когда я всерьез вознамерилась ударить в нее ногой. Довольно несвоевременно: держу пари, что пара хороших пинков позволили бы мне выпустить пар.
– Леська? Пришла? – Милана, один глаз которой был жирно подведен карандашом, а второй, ненакрашенный, поражал безликостью, выглянула на лестничную клетку и хмуро уставилась на меня: – Ну что, нашла психопата?
От этого эпитета меня покоробило, но я постаралась не подать виду. Ругаться с именинницей – последнее дело.
– Нашла. Практически сразу после твоего звонка. Можно сказать, мне повезло.
Милана отвернулась от меня и поцокала на своих чудовищных пятисантиметровых шпильках на кухню. Кажется, вопрос был задан просто так, для порядка, и ответ не слишком требовался.
Следуя за подругой, я не могла оторвать взгляда от ее туфлей, без особого интереса размышляя о том, ради какого по счету красавчика она облачилась в это творение инквизиторов. Судя по высоте каблуков, на вечеринке ожидали самого Брэда Питта.
– Помогай, – прокричала Милана. Потом поморщилась и убавила звук музыкальных колонок. – Нужно еще апельсины нарезать. Ты же поступила как последний предатель: бросила меня, пришлось самой в магазин тащиться. А одна я совершенно ничего не успеваю. Да еще гляди, как ладони мешками натерла! И все это ко дню рождения. Нечего сказать, хорош подарочек!
Милана ковыляла по кухне, как хромоногая цапля, но падать не собиралась. Исправить положение не в силах был даже тяжелый противень с непонятной тестообразной массой. Законы гравитации в этот день напрочь отказывались работать. Или же поблизости просто не было того самого пресловутого манекенщика, в объятия которого можно было с радостью рухнуть.
Я выложила диктофон на край стола и принялась рассеянно крутить в руках апельсин. Неяркий, с желтоватым оттенком, – по цвету он напоминал глаза Кота.
Интересно, это все-таки были линзы?
Милана щелкнула у меня перед лицом пальцами.
– Ау, Леська! Пирог сам собой не испечется! Помогай давай!
И еще интереснее: когда девушка, которая взахлеб зачитывалась Буниным и сбегала с пар ради лекций известных критиков, превратилась в помешанную на кавалерах вертихвостку?
Я принялась чистить апельсин, с отстраненным любопытством наблюдая за тем, как кожура падает в мусорное ведро. Воздух на кухне мгновенно наполнился резким цитрусовым ароматом. Кот бы, наверное, не одобрил выбор праздничного меню. Пирог с мясом понравился бы ему куда больше того месива, что получалось у Миланы.
– Кто он?
Я резко вскинула голову.
– Что?
Милана кивнула на диктофон.
– Твой псих – на чем он свихнулся? Инопланетяне? Теории заговора? Может, общение с духами?
Я вздохнула.