и ждали. Не было выстрелов из лучевых пушек, не было залпов космических торпед.
Пришельцы пробрались на борт, вошли в жилой отсек с деликатностью квартирного вора, ожидающего от хозяина любой подлости – от ружья до сигнализации. Мягкими тенями расползлись по отсеку. Было странно смотреть, как чудища за два метра ростом крадутся вдоль стен. Кирилл пытался рассмотреть их – получалось плохо. Слишком чужие, сознание отказывалось верить глазам, упорно не фиксируя форму.
Единственное, за что удалось зацепиться взгляду, – хвосты. Отвратительные розовые хвосты, живущие будто бы отдельной жизнью, пульсирующие, липнущие то к стене, то к полу…
В небольшом отсеке собралось уже больше десятка тварей – точно Кирилл не определил. Пришельцы темной волной растекались вдоль стен, прижимаясь, карабкаясь друг на друга, – казалось, они ждут, когда просто своей массой смогут удавить Кирилла.
Кирилл подумал, что непременно должен быть отвратительный запах, и как здорово, что он в скафандре.
Камеры снимали всё: пришельцы сверху, снизу, анфас и в профиль, – в центре управления полетом должны были быть довольны. Камеры зафиксировали и тот момент, когда один из чужаков по касательной пролетел мимо Кирилла, стараясь цепануть того за ногу. Каким-то чудом Кирилл увернулся, отшатнувшись от челюстей, полных каких-то крюков, шипов, наростов… Кирилл решил, что это были челюсти. Прежде чем пришельцы сделали что-то еще, раздалось уже знакомое Кириллу «ав-ав» и сверху, со своего любимого места, с полки из-под потолка, прямо в центр отсека спрыгнул кот.
Он месяцами жил по неизменному алгоритму – ел, пил и требовал, чтобы его гладили. Все это было нужно только для этого мига, когда воин увидел свою добычу.
Все произошло слишком быстро, надежда только на камеры – те должны были успеть. Кирилл понял только одно: вот чужаки были, а вот их уже нет. Он слишком долго ждал, что вот-вот что-то случится, он должен был сделать хоть что-то. Он нажал тумблер аварийной герметизации. Как бы чужаки ни попали на борт, сейчас корабль снова был абсолютно непроницаем.
Кирилла встречали как героя.
Пришельцы убрались не только с его корабля – они убрались вообще. Весь флот исчез.
Его допрашивали лучшие специалисты, которым, вероятно, забыли сказать, что Кирилл герой. Камеры отключились как раз в тот момент, когда чужаки окружили Кирилла. Включились, когда Кирилл остался на корабле один. Специалисты точно знали, что с момента гибели Ляли Кирилл был единственным живым существом на борту. Десятки камер, годы записей подтверждали: у единственного члена экипажа на нервной почве появился вымышленный кот.
Кирилл даже не сразу понял, что он под стражей и что его допрашивают. Он привык находиться в тесных помещениях. Мучило только то, что было около двадцати по Цельсию, ему было все время холодно, из-за насморка он перестал чувствовать запахи и куда-то делся кот.
Через двадцать дней, ничего не добившись, его отпустили. Даже если бы Кирилл захотел, он не смог бы одновременно вывести из строя, а потом снова запустить все камеры и датчики корабля. Что-то напугало пришельцев, и, судя по всему, это был не Кирилл. Судя по всему, пугать было больше некого.
Кириллу сказали, что это был карантин. И вправду последние несколько дней с ним общались только врачи. Эти смотрели на него с жалостью и пониманием. Один два с лишним года, при постоянных тридцати пяти градусах жары, без шансов на самый маленький сквозняк, да еще и смерть жены… Это хорошо, что Кирилл сошел с ума так тихо и безопасно для окружающих. Всего лишь кот.
Кирилл купил домик в Норвегии и много теплой одежды. Самой дорогой. Теперь он мог себе позволить – не мерзнуть даже при солидном минусе. Он любил гулять по берегу Баренцева моря, любуясь границей между льдами и открытым морем. Часто вместе с ним был кот. Кирилл не называл его своим, хотя никогда не забывал подсыпать ему корм. В последние дни Кирилл все чаще вспоминал Лялю. Почему-то он решил, что здесь, на острове Серейа, – они снова встретятся. Она придет оттуда – от самой кромки студеных вод.
В пятистах метрах под землей, в лаборатории, где двадцать дней продержали Кирилла, хранится самый ценный артефакт, когда-либо попадавший в руки земным ученым. Фрагмент хвоста пришельца. При аварийной герметизации один из чужаков оказался недостаточно быстрым. Ученые исследовали его вдоль и поперек. Двухсантиметровый кусочек хвоста породил десятки институтов и сотни докторов наук. В семи странах было зафиксировано появление адептов секты утраченного хвоста. Понадобился всего лишь год, чтобы ученые смогли узнать о частице чужака почти всё.
Они так и не узнали, чего испугались пришельцы. И откуда на тщательно охраняемом чужепланетном артефакте рана и частицы ДНК, которые могло оставить только одно оружие во Вселенной. Коготь передней лапы Felis domesticus – кота домашнего.
Светлана Иванова
Интервью
– Еще вчера я был котом.
Прежде чем обернуться, я вздохнула и закатила глаза. Ну почему, почему подобные личности всегда липнут именно ко мне?
– Что ж, это многое объясняет.
Парень отбросил пакетик из-под «Вискаса» в сторону и вытер рот. Его глаза странного желто-зеленого оттенка смотрели приветливо и в то же время немного наивно. Черный, с иголочки, деловой костюм, белый галстук – менеджер среднего звена, не иначе.
Я опустила взгляд и удивленно хмыкнула. Лакированные туфли на ногах парня были разного цвета – сплошное черно-белое недоразумение. Первое впечатление оказалось ошибочным: передо мной был не молоденький свихнувшийся клерк, а Пьеро, сбежавший из цирка.
– Ты мне не веришь, – заметил парень, снимая с полки следующий пакетик (кошачий корм премиум-класса!). – Это сразу видно.
Да уж… Если бы я верила во все бредни, которые мне приходилось выслушивать изо дня в день, то сама бы давно начала мяукать.
– Если собираетесь продолжить свой… обед, то, по крайней мере, спрячьтесь в примерочную, – посоветовала я, одергивая сумочку на плече и шагая прочь. – Собак здесь, конечно, нет, но и продавцы – те еще ищейки.
В воскресный полдень центральный супермаркет всегда полон народа, так что охране было проблематично выловить в толпе одного-единственного нарушителя. Случайные прохожие, завернувшие в отдел товаров для животных, смотрели на парня круглыми глазами, но единодушно молчали. Старуха в доисторических очках презрительно кривила губы. Двое подростков, бесцельно переворачивающих вверх дном кошачьи лотки, тряслись от смеха и исподтишка направляли на психа камеры своих телефонов. «Клерк» имел все шансы стать к вечеру звездой YouTube. А через пару недель мне, возможно, придется брать у него