был жив, когда я оттуда ушел. Гриб вызвал меня и сказал, что за одним столом сидит шулер, и отправил меня за ним проследить. До той минуты, как я отправился в зал следить за тем типом по поручению Гриба, никто эти расписки выкупить не мог. Потом заходили трое – Сильвия, Фрэнк Оксман и мистер Мейсон. Когда Дункан обнаружил труп, выяснилось, что расписки исчезли, но в ящике стола лежало семь с половиной тысяч долларов. Долговые расписки были как раз на эту сумму, поэтому я решил, что их выкупил Фрэнк Оксман. Сэм потребовал дать что-то сверху, но Оксман отказался, поэтому в конце концов Сэм, вероятно, согласился отдать их по номинальной стоимости.
– В таком случае Оксман должен был довольно долго находиться в кабинете – если он разговаривал и торговался с Грибом. Правильно? – спросил Дрейк.
– Да, верно. Я видел, как он заходил, но не видел, как он выходил. Мне казалось, что я всех держу под наблюдением, но сами понимаете, что это такое – присматривать за шулером. Вероятно, Оксман выскользнул, когда я смотрел на игорный стол. Кто-то же заплатил за эти долговые расписки. Я не думаю, что это сделала женщина. Прежде всего, у нее не было денег.
– Значит, вы считаете, что его, вероятно, убил Оксман? – уточнил Мейсон.
– Нет, – Маннинг энергично покачал головой. – Как раз получается, что Оксман его не убивал.
– Минутку, Перри, дай я сам, – встрял Дрейк. – Я уже все это слышал. Так, Артур, почему ты считаешь, что Оксман его не убивал?
– Потому что если бы Оксман заплатил за эти долговые расписки и убил Гриба, то точно не стал бы оставлять семь с половиной тысяч долларов в ящике письменного стола. А если бы убил до того, как заплатил за расписки, то вообще нигде не стал бы оставлять никакие деньги.
На лице Мейсона отразилось разочарование.
– Мне очень жаль, Пол, но это нам практически ничего не дает. Догадки этого парня – это только догадки. Любой человек может гадать и рассуждать о том, что произошло…
– Подожди минутку, – перебил его Дрейк и посмотрел многозначительно.
Мейсон понял по выражению лица детектива, что стоит послушать Маннинга, который еще не все рассказал.
– Если ты считаешь, что Гриба убил не Оксман, то кто же это сделал? – спросил Дрейк.
– Так ведь я же уже говорил, – ответил Маннинг. – По-моему, его никто не убивал.
– Тогда как же он умер?
– Покончил с собой.
– Почему ты думаешь, что он покончил с собой?
– Я думаю, что Дункан хотел его прищучить. Я считаю, что Сэм запускал лапу в деньги партнерства. Дункан об этом подозревал. Большую часть своих денег Гриб вложил в это игорное заведение, но он также играл на бирже, и в последнее время не очень удачно. Всеми деньгами партнерства распоряжался Гриб. Я думаю, что он знал про планы Дункана: подать в суд с требованием о разделе имущества, пригласить администратора для оценки имущества, являющегося предметом спора. Он понимал, что как только к делу приступит подобный администратор или кого там назначит суд, то Дункан легко отправит его в тюрьму, и также он знал, что Дункан только и ждет возможности это сделать. Единственное, на что Гриб мог рассчитывать, чтобы как-то поправить дела, – это побольше получить с Оксмана за эти долговые расписки. Думаю, что вначале Гриб хотел получить с Оксмана десять тысяч долларов и заставить Оксмана поклясться, что он будет об этом молчать. Затем Гриб мог сказать Дункану, что Оксман отказался платить сверху, и ему пришлось отдать долговые расписки по номиналу. Это бы устроило Дункана – он никогда не лез в эти дела, а тут он просто хотел получить наличные. Гриб мог бы использовать полученные сверху деньги для покрытия недостачи.
– Черт побери, Пол, это нам ровным счетом ничего не дает! – нетерпеливо воскликнул Мейсон. – Я могу предложить дюжину теорий, которые…
Он опять запнулся на середине предложения, встретившись с взглядом Дрейка.
– Почему ты думаешь, что Гриб мог совершить самоубийство? – спросил Дрейк у Маннинга. – В полиции считают, что это убийство.
– Я знаю, что они считают, но единственная причина – отсутствие пистолета. Они не могут найти орудие убийства. Гриба убили из автоматического пистолета тридцать восьмого калибра, который он обычно держал в верхнем левом ящике стола.
– А ты откуда знаешь?
– Я же вам все объяснял у вас в агентстве, – напомнил Маннинг.
– Мало ли что было в агентстве. Сейчас придется все повторить с самого начала, чтобы тебя выслушал мистер Мейсон. Он должен услышать, как ты сам это рассказываешь, а не в моем пересказе.
– Дело обстоит так, – заговорил Маннинг. – Прежде всего нужно учитывать, с каким человеком ты имеешь дело. Чарли Дункан умен и хитер. Он может долго молчать, а когда наконец будет готов высказаться, то скажет веское слово. Но большую часть времени он сидит в сторонке и смотрит оценивающим взглядом. При этом он не показывает вам, какой он на самом деле, при взгляде на него создается совсем другое впечатление – и все из-за его золотых зубов. Он постоянно улыбается, внимание притягивают золотые зубы, и поэтому люди смотрят ему в рот, а не в глаза. Я все это знаю, потому что хорошо знаю Чарли Дункана. Я познакомился с Чарли Дунканом десять лет назад и видел, как он работает. Он быстро соображает, но говорит мало. Большинство людей считали, что во главе дела стоит Сэм Гриб, потому что Сэм всегда себя вел как большой начальник. Сэм любил сидеть за своим столом и производить впечатление на людей, а Дункан любил находиться на передовой и решать вопросы. Сам по себе Гриб никогда не смог бы вести дело, потому что у него не хватало мозгов, чтобы договариваться со всеми, с кем нужно договариваться.
– Да, это дает нам представление о характере Дункана. Какое это имеет отношение к самоубийству? – спросил Дрейк, бросая взгляд на Мейсона.
– Когда они еще только начинали свое дело, они застраховали свой бизнес и еще купили такие полисы, которые часто покупают бизнесмены, заключающие партнерство, – каждый застраховал свою жизнь на двадцать тысяч долларов в пользу второго партнера. Если один умрет, двадцать тысяч должен получить второй партнер и на них выкупить у наследников долю умершего партнера. Насколько я понимаю, это обычное дело при заключении партнерства. По крайней мере, им так это объяснял страховщик. Я присутствовал при разговоре страхового агента с Сэмом. Понимаете, если один партнер умирает, то оставшемуся в живых партнеру нужно сворачивать дело, а затем отдавать половину