Меня тоже успели осмотреть, судя по тому, что консерватор был в курсе значения татуировок на моём теле. И в отличие от вора, я спал слишком крепко, чтобы почувствовать это.
- Раз уж ты решил составить мне компанию до города скорби, - сказал я, - то выкладывай, на кого работаешь.
- Жду от тебя ответной любезности, - заявил он. – Про себя могу сказать, что постоянного нанимателя у меня нет. Я для этого, наверное, слишком продажен. Хотя, конечно, по большей части я работаю на церковь, сам понимаешь, клирикам проще всего прижать меня.
- И на какую именно церковь ты чаще всего работаешь?
- Да на все, - махнул рукой с зажатым в пальцах наконечником, на сей раз с отравляющим газом, вор. – И на кастильскую, и на авиньонскую, и на Деву Марию, так сказать, лично.
Я оценил его тонкий юмор и намёк на Тевтонский орден, который хотя формально и был католическим, но ни к одной из церквей не относился. Во время раскола их Великий магистр объявил, что станет служить лишь единственному Папе, и пока церковники не разберутся между собой, его орден никому подчиняться не станет.
- Разве что на рутенийских ортодоксов не работал, - добавил вор, - как-то не забирался в их земли. А насчёт некромантов можешь быть спокоен, на них я работать не стану ни при каких условиях.
- Откуда такие твёрдые принципы у человека твоей профессии?
- Не знаю, в чём твоё проклятье, а вот меня от полного подчинения первому же некроманту удерживает только клеймо. И я точно знаю, что сильный колдун вполне может сломать его, сделав меня своим послушным рабом. А оно мне надо?
Вор развёл руками и спрятал очередную стрелу в колчан.
- Ты давно был в окрестностях Милана? – спросил я, «позабыв» об ответной любезности. Откровенничать с вором меня не тянуло совсем.
- Не слишком, - мрачным тоном ответил он. – Но могу сказать точно, что на фактории Роццано ещё собираются самые отважные из рейдеров.
- Или самые глупые, раз лезут в город скорби.
- Или глупые, - согласился вор. – Хотя само по себе рейдерство в городах не слишком умное занятие.
Тут я не стал спорить с очевидным – история моей команды была отличным подтверждением слов вора.
Нельзя назвать нашу дорогу спокойной. Конечно, нам встречались бродячие мертвецы. Если их было немного, то мы легко расправлялись с ними, но куда чаще приходилось пережидать в придорожных кюветах или просто прячась в кустах. Потому что редко можно встретить одного-двух тварей так близко к городу скорби. Их словно гнала оттуда прочь чья-то злая воля, заставляя бродить целыми ордами в окрестностях городов, однако и не давая им уйти совсем уж далеко в поисках добычи.
Не раз мне приходилось будить вора или наоборот подниматься от его короткого прикосновения к моему плечу. Мы тут же собирали наш лагерь и убирались куда подальше, чтобы не попасть на зуб очередной твари.
- Я вот думаю, - сказал как-то вор, когда мы валялись с ним в кустах, наблюдая, как по дороге топает толпа покойников размером с небольшую серую орду, - а странные были катакомбы, которыми мы вышли из Пьяченцы. Не находишь?
Я находил, что сейчас не лучшее время для разговора, однако понимал и желание вора отвлечься от дурных ощущений. Слишком уж велика была толпа мертвецов.
- Как-то не задумывался над этим, - ответил я. – И что в них показалось тебе странным?
- Пьяченца расположена не слишком близко к Милану, - начал перечислять вор, - лиг десять, а то и все двенадцать. Ты когда-нибудь слыхал о катакомбах такой протяжённостью? Говорят, конечно, что в античные времена инженеры многое могли, но не настолько же, а?
- Так никто и не говорил, что катакомбы до самого Милана тянутся, - сказал я. – Есть отдельные тоннели, что связывали их подземелья, а вот эти тоннели вполне могли прокопать и не в античные времена.
- Кто же такой специалист по копанию тоннелей? Гномы что ли?
- Гномов не существует, - бросил я, - а вот крысолюды, те могут. Они большие мастера рыть.
- Пффф, - фыркнул вор. – Крысолюды такая же байка, как и гномы.
- Отнюдь, - сказал я. – Помнишь, нас обстреляли прямо на выходе из трактира?
- Так и крысюки в Пьяченце отметиться успели, - мгновенно «уверовал» в существование крысолюдов вор.
- Вот именно, - кивнул я. – Пьяченца каким-то ноевым ковчегом стала для всех проклятых тварей. А что ещё не так с её катакомбами?
- Мы вышли на северном берегу По, - машинально сказал вор, мысли которого в этот момент явно были далеко отсюда, - и даже не заметили, как прошли под её дном. Очень глубокие и прочные катакомбы.
- Вот только не надо делать вид, будто не знаешь, что подобные Подгороду гетто строят под реками.
- Но ведь никто не успел затопить его.
- Нас бы не отправили на очевидное самоубийство, да и не пошли бы мы, синдик сотоварищи это отлично понимали. К тому же, и смысла особого уже не было в этом – большинство нечистых бродили наверху и грабили дома. Уверен, что тот же советник Гордон предлагал сделать это, но к нему не прислушались, пока не стало слишком поздно.
Толпа мертвецов всё брела и брела по дороге, через руины городка, имени которого даже не сохранилось, так давно он вымер из-за чумы. В первые годы эпидемии, когда люди ринулись прочь из больших городов, спасаясь от заразы, они невольно разносили её всё шире и шире. Пока за дело не взялись госпитальеры, тогда ещё не звавшиеся бездушными, но именно в те годы заслужившие это прозвание жестокими делами. Они окружали кольцом карантина подобные города, деревни или просто виллы зажиточных господ при малейшем подозрении и предавали всё огню, не разбираясь, кто заразился, а кто избежал этой участи. На тот свет отправлялись все.
Начал накрапывать мелкий и весьма противный дождик. Не прошло и пяти минут, как мы с вором промокли насквозь, а земля вокруг нас начала медленно, но верно превращаться в холодную грязь.
- Полежим тут ещё немного и сами околеем, - заявил вор, зубы его, как и мои, уже постукивали от холода.
- Пускай дорога ещё немного размокнет, - ответил я, - и тогда попробуем проскочить.
- Покойники, конечно, в грязи застрянут, а мы с тобой – нет?
- Придётся рискнуть, - сказал я. – Выбора-то у нас нет, разве что лежать тут и надеяться на чудо.
Однако чуда не произошло. Дождь лил всё сильнее, и я почувствовал, что у меня начинают форменным образом коченеть ноги. Я уже не слишком хорошо чувствовал пальцы, а значит, дальше лежать нельзя. Надо идти на риск.
- Давай, вор, - бросил я, подбирая под себя руки, чтобы рывком встать. – На счёт три. Раз, два… - Я помедлил секунду. – Три!
Мы вскочили на ноги, застоявшаяся от долгой неподвижности и холода кровь тут же быстрее побежала по жилам, согревая тело. Мертвецы обратили на нас внимание, и ближайшие направились в нашу сторону, протягивая корявые руки, похожие на узловатые ветки больных деревьев. Мы помчались прямо на них. Я выхватил палаш, сжал в левой руке трофейный гросмессер. Вор же луку предпочёл нечто вроде короткой дубинки с несколькими небольшими крючьями.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});