А вот взаимоотношения с пегасами славного Клаудсдейла у меня не сложились напрочь. Даже получив пару писем с нарочными, я продолжал тихо саботировать мирный план Принцессы, даже не делая попыток свернуть свой полет в сторону облачного города. И тогда кто-то из этих умников догадался прислать ко мне… Рэйнбоу Дэш.
Вот уж действительно, ошибка так ошибка. Носительница элемента верности явно задалась целью вывести меня из себя, своими действиями напоминая недоброй памяти Свитти Грасс. А может, у пегасов это врожденное – найдя себе какого-нибудь аутсайдера, последовательно его доводить? Я не знал ответов на эти вопросы, но в течение короткого времени возненавидел голубую заразу. До драки дело пока не доходило, поскольку зорко следивший за нами Графит растаскивал забияк в разные стороны, но я чувствовал, что рано или поздно мы столкнемся с ней всерьез.
***
Мой рабочий день начинался… В принципе, он мог начинаться тогда, когда я захочу. Но большинство пони привыкли получать свежие газеты и почту уже с утра, поэтому проснувшись, я зачастую обнаруживал себя стоящим на крыльце дома, с почтовой сумкой на шее и пакетом с жареным сеном в зубах. Вот уж действительно, «поднять – подняли, а разбудить – забыли». Так и приходилось, спотыкаясь, брести на почту.
В ожидании дня полного выздоровления хозяйки, дом Хувзов ожил. Повеселевшая Динки радостно скакала по дому, каждый день встречая меня с улыбкой. Пока мамы не было, малышка умудрялась хозяйничать в доме и на почте, ежедневно разбирая и сортируя корреспонденцию для жителей городка. Находясь в нескольких часах лета до Кантерлота, понивилльское почтовое отделение было довольно оживленным перевалочным узлом в почтовой системе Эквестрии, и объем корреспонденции иногда достигал приличных размеров. Конечно, маленькая Динки была не в состоянии таскать тяжелые мешки с письмами и посылками, поэтому разбор утренней почты начинался только после моего прихода. Подходя к домику, я наконец разлеплял глаза и практически «на ощупь» взлетал на балкончик второго этажа, где меня уже дожидались пара баулов с местным «спамом». Как выяснилось, пони очень даже любили писать, и как только выдавалась свободная минутка, строчили письма своим родственникам и знакомым.
Но сегодня, в понивилльском отделении почтовой службы Эквестрии творилось что-то недоброе. С раннего утра двухэтажный домик осаждал как минимум десяток пегасов, недовольно галдевших, словно стая сорок. Я открыл глаза, лишь врезавшись в чей-то мягкий, висящий передо мной круп. Круп вскрикнул, и стая крыланов загалдела в два раза сильнее, полностью выводя меня из полусонного состояния.
«Мммм, и что тут у нас?»
В самом домике царил разгром. Пол и мебель устилали пачки писем, вытряхнутых из больших почтовых мешков, посылки и бандероли живописными горками возвышались над белыми конвертами, живо напомнив мне горы Эквестрии.
– «Привет, Динки!» – проскрипел я, отыскивая глазами малявку, растерянно метавшуюся по этому натюрморту. Зажав зубами пачку писем, она лихорадочно носилась от пачки к пачке, что-то добавляя в них, убирая и перекладывая.
– «Скраппи! Это ужасно, ужасно!» – она наконец остановила свой бег, и выплюнула изо рта изрядно замусоленные письма – «Они хотят, чтобы я рассортировала и отдала им письма за весь месяц, которые мама не смогла доставить адресатам!».
– «И много этих… писем?» – я обвел глазами бумажный ковер вокруг. Да уж, задачка явно на весь день…
– «Очень!» – Динки расстроено повесила голову, сгребая копытами рассыпавшиеся письма – «Это только один мешок, а в подвале я нашла еще четыре…».
У меня все упало. Пять мешков! Пять гребаных мешков писем, которые нужно рассортировать и доставить за эти сутки? Да они тут грохнулись на всю голову! Но делать что-нибудь было нужно, поскольку шум за дверями нарастал. «Думай, думай… Ага!»
– «Итак, Динки, вот что мы сделаем…»
Я бросился к двери и вышел на порог домика. Вившаяся вокруг домика стая крылатых лошадок наконец успокоилась и даже организовала очередь, первым в которой стоял грузный пегас коричневого цвета.
– «Я – Браун Бабблс, заслуженный почтальон Клаудсдейла!» – проорал он, едва увидев мою морду в дверном проеме – «И я не позволю всякой мелюзге задерживать мою работу! Слышите меня, морды редисковые?!».
– «Я очень рада слышать столь мужественный голос, особенно – обращенный к маленькой и безобидной кобылке» – ровным голосом произнес я. Пегасы в очереди злорадно зафыркали – видимо, одышливый и наглый толстяк им уже порядком надоел – «Поэтому я прошу всех пройти в дом, где их уже ждет горячий чай и маффины. И только после этого я расскажу вам, что же здесь происходит».
Дважды приглашать не пришлось. Продрогнув за время вынужденного ожидания, пегасы дружною толпою заходили в дом. Их было не меньше десятка, и каждого из них следовало напоить и накормить, прежде чем я обращусь к ним со своей просьбой.
«Ну, Динки, не подведи…»
Она не подвела. К тому времени, как все устроились вокруг стола, на диванах и скамеечках, она успела предложить каждому гостю кружку с горячим чаем и свежий, только-только из печи, горячий маффин.
«Умница, дочка…»
– «Угощайтесь, и слушайте» – дождавшись, пока пегасы рассядутся вокруг освобожденного стола, я начал свою речь – «Все, что вы видите вокруг – это содержимое всего-навсего одного мешка. А таких мешков скопилось пять штук…». Услышав это, многие непроизвольно вскрикнули, а толстяк разразился проклятьями в лошадином стиле, хрипя что-то про конский редис и сено.
И это у них называется «ругательства»? Хехехе…
– «…и эти пять мешков нужно разобрать и доставить по адресатам не позднее сегодняшнего вечера». Ну что же – разряд дан, теперь посмотрим, удастся ли их уломать…
Пегасы бурлили, возмущались, кричали друг на друга – в общем, вели себя как обычные пегасы, когда их количество в одной точке пространства превышает пару особей. «Это же невозможно!», «Вот пусть сама и разбирает их!», «А где она, собственно говоря?» – слышалось со всех сторон – «Да, пусть сама летит сюда и разбирает их как хочет, косоглазая идиотка!».
Услышав последнюю фразу, я окаменел. Шум вокруг меня стихал, когда я медленно, очень медленно повернул голову и посмотрел на произнесшего это пони. Ну конечно же, жирный коричневый пегас с нездоровой краснотой, видимой сквозь шерсть на морде и ушах, не преминул открыть свою пасть и здесь. Ну что же, вот и отличнейший образец для показательной порки…
– «Я тут расслышала очень интересную фразу…» – медленно обходя стол, я стал неторопливо приближаться к коричневому жлобяре, чей хабитус[23], казалось, стал еще выраженнее по мере моего приближения к нему – «Кажется, кто-то тут произнес очень интересные слова, мистер Бабблс…». Пройдя мимо него, я, не оборачиваясь, мощным ударом задних ног вышиб из-под сидевшего пони скамейку. Не ожидавший такого поворота, грузный пегас шлепнулся на пол. Взлететь он не успел – подбросив круп, я метко впечатал заднее копыто прямо ему в лоб, отправляя толстяка в угол.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});