Ладони Халида сжимаю мои ягодицы, мнут, пока тело не начинает отзываться. Мелкой дрожью, когда волоски на теле становятся дыбом. От этого собственнического жеста.
– Потом, Ада. Сейчас, как обещал, буду наказывать.
Сомнительные способы, не совсем мотивируют вести себя правильно.
Но в момент, когда горячее дыхание касается губ, мне уже плевать.
– Халид, стой, - прошу, а сама отвечаю. Касаюсь его лица, ребер. Намеренно надавливаю на рану, вызывая звериный рык. – Подожди.
Касаюсь, каждой клеточки. Сейчас, когда он меня целует, когда продавливает своей мощью – я могу быть слабой. Он ведь хотел меня сломать? На секунду ему удалось.
Потому что не могу сопротивляться. Мне нужно быть близко к нему, рядом. Убедиться, что живой, что всё хорошо. Цербера всегда хотят убить, Халида – тоже. И я просто…
Просто нужно. Укладываю ладонь на его грудь, вслушиваюсь в дыхание. Как рука поднимается и опускается, часто и быстро. Поднимаю взгляд, словно умирая.
Халид смотрит… Странно. Цепко и внимательно, своей манящей бездной. Но во взгляде словно что-то меняется. Становится глубже, пронзительнее. И я не двигаюсь, ожидая чужого хода.
– Зачем ты…
– Что?
– Ты не ответил. Это какая-то проверка была? Что я сделаю, если ты умрешь? Интересно, что ты подумал, когда я к Луке…
– Не было никакой проверки, Ада, ты сама всё себе решила. Меня ранили, это стандартный протокол.
– Но апапарат…
– Я снял проводы, он запищал. Это тоже – стандартный протокол.
– Я подумала, что…
– Я поняла, Ада, о чём ты подумала.
Халид вдруг крепко обнимает меня. Именно обнимает, обхватывая за плечи. Держит, позволяя уткнуться лицом в широкую грудь. Ведёт по спине, кажется таким огромным.
А я…
Не могу быть сильной, не получается. Просто умираю в эту секунду, рассыпаюсь пеплом. Кажется, что подобного никогда не было. Чтобы настолько трясло.
– Я живой, Ада.
Халид даже не смакует моё состояние, не упивается победой. Просто держит меня, не даёт дрожи перерасти в озноб. Его дыхание греет кожу, пальцы успокаивают своими касаниями.
Он словно вырезал что-то во мне, надрезал. И проник так далеко, как никому не позволяла. Только Халид не спрашивает разрешения, с сразу идёт напролом.
– Испугалась?
– Да.
Мне нельзя быть слабой с этим мужчиной, ни с кем нельзя. Но по-другому не могу. Будто за секунду растеряла всю браваду, всю защиту. Обнулилась до состояния потерянности.
В ту самую секунду, как сердце Халида остановилось.
– Если я умру, никто тебя не тронет. На этот счет тоже есть инструкции.
– И ты уверен, что все будут им следовать?
– Поверь, у меня есть тот, кто присмотрит за всем. И за тобой с Янаром тоже. Ты будешь в безопасности, если я умру.
– А если выживешь?
– То тебе достанется за каждое покушение, колючка.
Хорошо, да.
Хорошее наказание.
Стимул жить. Просто надеюсь, что его будет достаточно. Цербер мешает многим, подгреб под себя слишком много территории. В девяностых всё началось, а теперь…
– Халид, - трусь щекой о его рубашку, чувствую, что дыхание учащается ещё больше. – Мы можем дальше сыграть в нашу игру?
– Какую из?
– Вопрос на вопрос.
– Хорошо, сыграем. Чуть позже. Сейчас мне нужно переодеться, сделать втык охране, просмотреть камеры. А потом я хочу пообедать, вместе с тобой и сыном.
– Не думаю, что это хорошая идея. Тут Турай и…
– При чем тут Турай? Она не обедает со мной, никто, кроме тебя, не получал таких привилегий.
– Но…
Я не должна переживать из-за какой-то девушки, соперницы. Нет, не соперницы, просто… Невесты Халида. Не должна думать, что ей может быть больно из-за подобного. Мне бы было.
Решись я завести нормальные отношения, сойтись с кем-то. А этот человек так поступал… Я бы никогда не приняла подобного.
И не приму.
– Ты хочешь меня? – спрашиваю напрямую, без желания играть. – Да или нет? Вопрос очень простой.
– И, очевидно, с подвохом. Да, Ада, я хочу тебя. Продемонстрировать насколько сильно? Я это легко.
– Покажи. Но не так. Если… Если ты меня хочешь, если я тебе… - не могу подобрать синоним к «дорога», проглатывая окончание фразы. – Отправь Турай домой. Или куда-то ещё. Или…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Будешь приказывать мне, Ада? Не рискуй настолько сильно.
– Нет, но я не… Я не позволю касаться себя, когда у тебя есть невеста. Ясно? Я не буду простой любовницей или… Ты сам сказал, что я не другие девки. Вот и не равняй меня с ними.
Халид улыбается. Кажется, впервые настолько широко и искренне. Доволен каждым словом, ни капли не злится. Только гладит меня по щеке, наклоняясь для долгого поцелуя.
От которого воздух вспыхивает, оседая пеплом. И разливается тепловая волна, сметающая на своём пути всё. Губы тянет от укусов, а кожа болит от того, что так мало касаний.
– Я подумаю над твоей просьбой, Ада. Но ты тоже подумай о том, что тебе придётся заплатить за это. И потянишь ли ты.
Только мне кажется, что ничего не предложу.
Не смогу.
Халид может сделать это, просто из-за меня. Избавиться от невесты, не сталкивать нас в одном доме. Или отказаться, наплевав на мои желания. И любой вариант важен.
Потому что именно выбор мужчины решит всё.
Глава 31. Халид
– Познакомь меня с сыном, Ада.
Произношу вместо того, чтобы поставить девчонку на место Ставит мне условия, качает права. Обжигает своей ревностью, что плещется на дне медных глаз.
А ещё Ада дрожит, не переставая. Жмётся ко мне, я бы сказал, что она… Поплыла, как влюбленная дурочка. Никогда такой не видел. Но вместо желанного удовлетворения, только прижимаю к себе девушку плотнее.
В эту секунду она не кажется сломленной, просто слабая и уставшая. А я, раз взял под свою ответственность, должен защитить. Любым способом, от всего. Даже от её собственных мыслей.
– Ты хочешь… Янар не готов! И ты… С раной, в крови. Никакого знакомства, пока не будешь выглядеть прилично. И без разборок хотя бы…
– Не зарывайся, - шлепаю её по упругой заднице, а потом сжимаю. Моя, блядь. – И так наглеешь.
– Я забочусь о своем сыне, Халид.
– Нашем.
– И Янар, - продолжает, игнорируя мои слова. Ничего, это я ещё вдолблю в её головушку. – Не должен узнать отца за минуту до смерти того. Понимаешь? Что я ему скажу, когда тебя уберут на очередных разборках?
– Не уберут.
– Ты не всесильный. Не Бог, не бессмертный. Ты – обычный человек, Хал. И ты не… Не будешь выживать всегда. Понимаешь?
– Понимаю. Но не пытайся диктовать меня условия. Я хочу познакомиться с сыном нормально, и я это сделаю. Но согласен, сейчас приведу себя в порядок, чтобы пацан не испугался.
– И никаких жаргонных фраз. И матов, - Ада наседает, упираясь ладошками в мою грудь. Выставляет условие за условием, входит в кураж. Но я тут быстро организую тормоза. – И не смей втягивать Янара в свой бизнес.
– Ему сколько? Четыре? Рановато будет, потом решим.
– Халид!
Ухмыляюсь тому, как Ада готовится защищать Янара. Спорит со мной, высказывает мнение. А я просто наслаждаюсь её злостью и вырастающей заново силе.
Она готова ради малого стать слабой и для него же готова быть сталью.
Сука.
Ревновать к собственному сыну – нормально?
Притягиваю Аду ближе, желая рассмотреть как плавится медь в её глазах. Как девушка закипает, находя новые силы на спор. До победного конца, пока кто-то окончательно проиграет.
И это в ней… Восхищает.
Моя мать никогда не вмешивалась в воспитание, чтобы не решал отец. Тихая и смиренная, какой должна быть жена. Слабая, пусть я её уважаю и люблю. И жену мне такую же подбирали.
– Ты не ответил за Турай, Халид. Ты…
– Ты довольно забавно торгуешь своим телом, заметила? Обменять секс на изгнание девочонки.
– Катись к черту! Я своё условие сказала.
– Ты не в том мире, колючка, чтобы ставить мне условия. Не хочешь жить в одном доме с Турай – ты все ещё можешь выйти за ворота, не держу.