как завтра Главная Ведьма обратно заявится? И когда она сама наберется смелости?
Ибо лесовичка наконец решилась осуществить то, о чем иногда и не слишком серьезно подумывала: забраться в кабинет ректора посмотреть личные дела студентов. Хотя бы ее так называемых подопечных. А еще Шазра, ведь так и не удалось заставить гнома разоткровенничаться, только и знаешь, что с родней у него большие нелады. И не мешало бы заглянуть в свое собственное: может, там какие пометки от Главной Ведьмы имеются или пожелания старейшин, приславших лесовичку в Яшмовую Академию с какой-то до сих пор непонятной целью… Да, и какое «приданое», как говорит Криспин, за нее ректорше дали?
В общем, предстояло большое дело, которое нужно провернуть осторожно, но быстро. Для начала установить, где находятся преподаватели и кастелянша. Слуги обычно приступают к работе ранним утром и после отбоя, так что сейчас либо сидят по домам, либо в своих комнатах на чердаке.
Батильда обнаружилась на кухне в радушной компании такой же дородной кухарки Греты. Оценив плотно накрытый стол и только что початую темную бутыль, Мира уверилась, что сегодня вечером Яшмовая Академия избавлена от бдительного взора кастелянши. Один из охранников торчал на крыльце, наверняка мысленно проклиная гулявших в парке особо дождеустойчивых студентов. Второй вел дополнительную тренировку для неуспевающих и радостно поманил заглянувшую в зал Миру — та затрясла головой и поспешно удрала.
Сунув под мышку книгу, лесовичка направилась в учительское крыло — по доброй воле студенты сюда забредают редко, но всегда можно сказать, что шла в библиотеку и заблудилась, уж этому точно никто не удивится. Еще издалека были слышны взрывы хохота и шум множества голосов — ага, в отсутствие ректора учителя тоже устроили себе вечер отдыха! Кот из дома — мышки в пляс…
Уже не скрываясь и не оглядываясь, Мира добралась до ректорского кабинета и только тут озадачилась, как же в него проникать. Отмычками пользоваться не умеет, да и нет их у нее вовсе. Обычный заговор отпирания тут явно не сработает, Ведьма уж точно позаботилась и о хитрых замках, и о надежных охранных заклинаниях… добро бы поднимающих тревогу, а то и настроенных на поражение злоумышленников — как бы не до самой смерти!
Вот только никакого зла она не помышляет, а всё исключительное доброе — ей бы разобраться, что не так с двумя пятикурсниками… и с Шазром… и… короче, что не так со всеми ними! Мира пригляделась: резное дерево двери не светилось никаким колдовским сиянием, и охранные знаки в воздухе не реяли, и ручка, пусть и выполненная в виде головы грифона, ни клюв, ни зубы не скалила.
Просто следила за девушкой круглыми красными глазками.
Лесовичка испуганно выдохнула: получилось что-то вроде тихого вскрика-писка. Ручка моргнула. Мира осторожно присела напротив на корточки, на всякий случай подальше — а ну как ухватит за нос? И продержит так до возвращения хозяйки…
— Добрый тебе вечер. Можно я войду? Я ничего плохого делать не буду. Ни шалить, ни мусорить, ни воровать, упаси боги! Мне нужно только кое-что почитать, и только для пользы, всеобщей пользы — и Академии, и студентов, и госпожи ректор… — Мира помедлила, красочно представив, что бы на это сказала сама госпожа. Ручка-грифон неотрывно следила за ней. Глаза становились ярче, словно внутри разгорался интерес… Или злоба охранного пса? В данном случае — охранного грифона. Уф. Был бы грифон по-настоящему живой, а не магической вещью, давно бы уже его уговорила!
— Госпожа ректор мне доверяет! (Ну или доверяла до этого.) Сказала: так и так, присматривай за теми двумя. А как я могу, если даже не знаю, что и как, и в какую сторону вообще смотреть? Вот скажи мне — как?!
Ручка с металлическим скрежетом внезапно раззявила клюв, словно и впрямь хотела ответить. Или продемонстрировать неблагонадежной студентке внушительные зубы-гвозди.
— Ну правда! — с отчаяньем продолжила Мира. — Очень надо! Честно-честно! Я быстренько — туда и обратно! Ну, миленькая, ну, ручечка, пусти меня, а?
Дверной грифон оставался непоколебим.
Посрамленная лесовичка села на пол и обхватила колени, уткнувшись в них подбородком. Ничего не получается! Может, и правда надо было попросить Артура-Криспина помочь в вылазке? Ага, и как бы потом объясняла парням, что хочешь изучить их личные дела?
— Ну пожа-алуйста… — безнадежно выдохнула Мира, собираясь встать и отправиться восвояси. И замерла. Со скрипом, разнесшимся, казалось, по всей Академии, дверь приоткрылась — ровно настолько, чтобы за нее могла проникнуть одна мелкая лесовичка. — Ой, что, правда можно?!
Повернувшаяся набок ручка-грифон подмигнула ей красным огоньком глаза: мол, проходи давай, чего застряла!
— Спасибо-спасибо… — С последним «спасибо!» лесовичка ввинтилась в щель, дверь тут же закрылась, но не до конца, оставив тонкий световой абрис. И хорошо, а то бы сразу подумалось, что это ловушка, что грифон запер ее до прихода ректора. Хотя… Напрягая зрение, Мира огляделась: может, ловушки еще предстоят?
Словно пожалев ее глаза, в кабинете тут же зажегся свет: неяркий, в разных концах комнаты. В том числе и возле вожделенных шкафов. Махом очутившись возле первого, Мира уловила краем глаза сияние справа: там, в незамеченной раньше глубокой нише, стоял застекленный стеллаж. Вот тут никакого освещения не требовалось — светились сами вещи. Девушка разглядела большую брошь из разноцветных камней, черный деревянный жезл с вырезанным рисунком, металлический кубок, оплетенный бесконечной вязью гравировки… и поняла, что уже практически уткнулась носом в прозрачную преграду, а стекло то там, то сям посверкивает голубыми вспышками, недвусмысленно предупреждая: вот это — точно не для тебя! Очнувшись, Мира отступила: и не собиралась, просто полюбопытствовала…
С осторожностью коснулась ручки ближнего шкафа: а ну как шарахнет чем-нибудь! Обошлось. Сопровождавший ее по кабинету круглый оранжевый фонарик услужливо осветил темную глубину, заполненную папками, стопками бумаг, писем и свитков. Ы-ы-ы… И как тут что-то найти?! У ректорши явно имелась своя система, но Мира-то ее не знает!
Разве что попробовать заговор, который помогает разыскивать потерянные вещи?
…Подействовало!
Но, видимо, она нечетко сформулировала, чьи именно дела хочет глянуть, и сначала под руку подвернулись папки первокурсников. Мира перебирала их,