Читать интересную книгу Лестница в небо. В поисках бессмертия - Захария Ситчин

Это место находится в горах Ливана — там, где они разделяются плодородной долиной на западный Ливанский хребет и восточный Антиливанский. Именно в этом месте берут начало две известные с древних времен реки, Оронт и Литани, несущие свои воды в Средиземное море. Развалины величественного римского храма расположены на обширной платформе, искусственно поднятой на высоту 4000 футов над уровнем моря. Священное место огорожено стеной, которая служила одновременно опорой, поддерживающей насыпной грунт, и защитным сооружением. Длина сторон почти квадратной огороженной площадки доходит до 800 метров, а общая площадь оценивается в пять миллионов квадратных футов.

Эта священная платформа расположена так, чтобы обеспечить доминирование над подходами в долину с севера и юга, а ее северо-западный угол специально вырезан — это хорошо видно на современном снимке, сделанном с высоты птичьего полета (рис. 91а).

Прямоугольный вырез образует вытянутую площадку, обеспечивающую хороший обзор в западном и северном направлении. Именно в этом специально спланированном углу возвышался самый большой храм Юпитера с самыми высокими (20 метров) и толстыми (7,5 фута в диаметре) колоннами из всех, которые только существовали в Древнем мире. Эти колонны поддерживали богато украшенную надстройку («архитрав») высотой 5 метров, с наклонной крышей, еще больше увеличивавшей высоту храма.

Собственно храм занимал только самую западную (и самую старую) часть святилища Юпитера, которое — так считали сами римляне — стало строиться вскоре после того, как они заняли эти земли, в 63 году до нашей эры.

Вдоль оси, немного не совпадающей с направлением восток-запад (рис. 91b), сначала были сооружены грандиозные ворота («А») и приподнятый портик с двенадцатью колоннами и двенадцатью нишами для олимпийских богов. Пройдя их, верующие попадали в передний двор («В») шестиугольной формы, не типичный для римской архитектуры, а затем на просторный алтарный двор («С»), где стоял огромный алтарь с основанием 25 на 25 метров и высотой 20 метров. В западной части двора высился сам храм («D»). Колоссальный храм размерами 100 на 60 метров располагался на 5-метровом подиуме — то есть на высоте 14 метров от поверхности платформы. Благодаря этому возвышению, а также гигантским колоннам, архитраву и крыше храм представлял собой настоящий древний небоскреб.

От монументальной лестницы, ведущей к воротам, до крайней западной стены святилище вытянулось на целых 300 метров. Своим величием оно полностью подавляло довольно большой храм к югу от него («Е»), посвященный богу в мужском обличье — одни исследователи полагают, что это был Бахус, другие склоняются в пользу Меркурия — и маленький круглый храм Венеры на юго-востоке. Немецкая археологическая экспедиция, изучавшая эти развалины и их историю по указанию кайзера Вильгельма, который посетил это место в 1897 году, смогла реконструировать план древнего святилища. На основе этого плана художник попытался представить, как мог выглядеть древний комплекс храмов, лестниц, портиков, ворот, колонн, дворикрв и алтарей во времена Римской империи (рис. 92).

Наглядное представление о размерах этой ливанской платформы и стоявших на ней храмов может дать сравнение со знаменитым афинским Акрополем. Храмовый комплекс в Афинах (рис. 93) расположен на ступенчатой террасе в форме корабля, максимальная длина которой составляет 300 метров, а ширина доходит до 120 метров. Удивительный по красоте Парфенон (храм Афины), по-прежнему доминирующий над святилищем и всем городом, имеет размеры 80 на 30 метров — он даже меньше ливанского храма Бахуса/Меркурия.

Археолог и архитектор сэр Мортимер Уилер, посетивший развалины храма Юпитера два десятилетия назад, писал: «Храмы… своей прочностью ничем не обязаны таким новомодным изобретениям, как цемент. Они пассивно покоятся на самых больших каменных блоках в мире, а некоторые из их колонн являются самыми высокими колоннами древности… Здесь перед нами последний великий памятник… эллинского мира».

Разумеется, эллинского, поскольку ни один историк или археолог не мог указать причину, по которой римляне потратили столько сил и средств на строительство этого гигантского сооружения в далекой малозначительной провинции — за исключением того, что это место почиталось их предшественниками греками. Боги, которым посвящено это место, — Юпитер, Венера и Меркурий (или Бахус) — были греческими богами Зевсом, его сестрой Афродитой и его сыном Гермесом (или Дионисом).

Римляне считали это место и грандиозный храм свидетельствами всемогущества и верховенства Юпитера. Они называли его «Iovi» (от библейского Яхве?), и на главной статуе бога были выгравированы буквы I.O.H.M. — Iovi Optimo Maximo Heliopolitano, «Юпитер Гелиопольский, великий бог».

Эпитетом «гелиопольский» Юпитер обязан следующему факту: несмотря на то что храм был посвящен верховному божеству, само это место считалось убежищем Гелиоса, солнечного бога, который пересекал небеса на своей быстрой колеснице. Это убеждение римляне унаследовали от греков, которые также дали имя этому месту — Гелиополь. Откуда взяли это название сами греки, точно неизвестно, хотя некоторые ученые предполагают, что его придумал Александр Македонский.

Как бы то ни было, поклонение греков этому месту должно было иметь более древние и глубокие корни, поскольку римляне построили здесь грандиозные сооружения и приезжали сюда, чтобы узнать свою судьбу. Как еще можно объяснить тот факт, что «с точки зрения древности, веса камней, размеров отдельных блоков и объема работ по камню это место не имеет себе равных во всем греко-римском мире» (John Kook «The Greeks in Ionia and the East»).

В действительности же святость этого места и его ассоциация с определенными богами уходит в еще более отдаленные времена. Археологи убеждены, что до римских построек на этом месте стояли не менее шести храмов и что греческие храмы — как римские после них — сооружались на древних фундаментах — ив буквальном, и в религиозном смысле. Вспомним, что Зевс (у римлян Юпитер) прибыл на остров Крит из Финикии (современный Ливан), переплыв Средиземное море после того, как соблазнил прекрасную дочь царя Тира. Афродита также пришла в Грецию из западной части Азии. А путешественник Дионис, которому посвящен второй храм, принес в Грецию виноградную лозу и искусство виноделия из тех же земель на западе Азии.

Римский историк Макробий («Сатурналии», том I, глава 23), описывавший верования и обычаи местного населения, знал об этих древних корнях. Он отмечал, что «ассирийцы» поклоняются богу Солнца, называя его Юпитером, или Зевсом Гелиопольским; в его честь в городе Гелиополе проводятся пышные празднества. Тот факт, что он одновременно является и Юпитером, и Солнцем, подтверждается как самой природой, так и внешними атрибутами ритуалов. Чтобы внести ясность, кого «ассирийцы» считали богом Солнца, и избежать путаницы, Макробий точно указывал его имя — Адад.

Влияние, которое на протяжении нескольких тысячелетий оказывало это место на верования и воображение людей, проявилось в его истории уже после возведения римлянами храма Юпитеру. Когда Макробий сочинял свои труды — примерно в 400 году нашей эры, — Рим уже был христианским, а языческие храмы подвергались безжалостному разрушению. Как только император Константин Великий (306—337 год нашей эры) принял христианство, он остановил все работы в Ливане и начал превращать храм Юпитера в христианскую святыню. По свидетельству одного из историков в 440 году, «Феодосии разрушил греческие храмы; он превратил в христианскую церковь храм в Гелиополе, этот Баал Гелиос — великий храм Баала-Солнца со знаменитым трилитоном». Император Юстиниан (525—565), вероятно, перевез в столицу Византии Константинополь несколько колонн из розового гранита, чтобы построить там храм Святой Софии. Эти усилия по христианизации священного места неоднократно встречали вооруженное сопротивление местного населения.

Когда в 637 году эту территорию захватили мусульмане, они превратили римские храмы и христианские церкви, выстроенные на гигантской платформе, в мусульманские святыни. Там, где поклонялись Зевсу и Юпитеру, построили мусульманскую мечеть, чтобы молиться Аллаху.

Современные ученые пытались выяснить, почему это место считалось священным на протяжении многих тысячелетий, и искали ответы в археологических находках, сделанных в соседних городах. Самым крупным из таких городов была Пальмира (библейский Тадмор), древний торговый центр на пересечении караванных путей из Дамаска в Месопотамию. В результате такие ученые, как Генри Сейриг («La Triade Heliopolitaine») и Рене Дюссо («Temples et Cukes Heliopolitaine»), пришли к выводу, что главная триада богов оставалась неизменной много веков. Кроме возглавлявшего триаду Громовержца, в нее входили Дева-Воин и Небесный Возничий. Эти и другие исследователи помогли понять — в настоящее время данный факт уже не оспаривается, — что римско-греческая триада богов позаимствована из более древних семитских верований, в основе которых, в свою очередь, лежал шумерский пантеон. Самая первая триада возглавлялась, по всей видимости, Ада-дом, которому его отец Энлиль — верховный бог Шумера — отдал во владение «горную страну на севере». Женскую часть триады представляла Иштар. Побывав в этой местности, Александр Великий приказал отчеканить монету в честь Иштар/Астарты и Адада; на монете имя царя написано шрифтом, которым пользовались финикийцы и евреи (рис. 94). Третьим членом триады был Небесный Возничий, или Шамаш, — руководитель доисторических астронавтов. Греки в его честь (они называли этого бога Гелиос) на крыше главного храма воздвигли колоссальную статую (см. рис. 92), где он был изображен в своей колеснице. Для них признаком его быстроты служили четыре запряженных в колесницу коня. У авторов «Книги Еноха» на этот счет было другое мнение: там «колесница Шамаша» была движима ветром.