— Перестань! — ударив его по груди, опустилась рядом. — Я не виновата в этом.
— В том, что в двадцать лет боишься всего?
— Пф! — фыркнула я.
— Ха-ха-ха! Ладно. Это было понятно с первых наших встреч.
— Да ты что? — усмехнулась я. — Будто бы я не помню, из-за чего ты вечно сбегал…
— Ха-ха-ха! Ну а что… я был не прав? Это же тирания! Никакой свободы действий! — я не понимала, шутил он или нет, но меня его заявления задевали.
— Понятно. Ну раз так… ты вправе… действовать… — и тут я вспомнила. — Так, чтобы тебе было… легко и непринужденно.
Повисла пауза. А потом…
— Ха-ха-ха! — его смех был явно слышен по всему дому. — Какая ты злопамятная, однако! — потянув за руку, он попытался уложить меня рядом с собой, но ничего не вышло. — Эй! Иди сюда!
— Нет, — перекрестила я на груди руки.
— Серьезно? — усмехнулся он, принявшись рассматривать меня.
— Ну просто… ты же… такого мнения. Был всегда. Я не понимаю… что тогда изменилось? Ты же в любой момент…
— Кое-что изменилось, — сел он рядом со мной. — Изменилось. Кое-что.
— Дим… — я решила быть откровенной, — у меня не получится жить и поступать так, как ты привык и…
— Я знаю, — кивнул он. — Знаю.
— Уверен, что…
— Да, — провел он ладонью по моим волосам. — Если бы я не был к этому готов, меня бы здесь не было. Будет сложно… но можно, — подмигнул он мне. — Ну? Чего ты напряглась вся? Расслабься.
Прижавшись к нему, я продолжила грустить.
— Переживаю. Просто переживаю…
— А мне хорошо, — не дав договорить, произнес он мне на ухо.
Тут же почувствовав внутри себя тепло, я улыбнулась и наконец-таки позволила ему уложить себя на кровать.
— И мне… — устроившись на груди у Романова, я принялась теребить застежку на его толстовке.
Мы некоторое время молчали.
— Я испугалась.
— Чего?
— Твоей усталости, — напомнила ему. — Тому как ты зевал, ведя машину.
— А-а-а… ерунда.
— Не ерунда, — посмотрела я на него.
Поцеловав меня в лоб, Дима отвлек меня разговором на стороннюю тему.
После этого я уговорила его спуститься вниз и выпить горячего чая, заодно, что-нибудь перекусить.
Естественно, там нас ожидала мама. Она сидела на диване, делая вид, что читает… но я-то прекрасно понимала и видела, что ее взгляд, поверх страниц, направлен в нашу сторону.
Было сложно понять, о чем думал в это время Франк, но, если честно, я не могла сказать, что он особо о чем-то переживал. По крайней мере, вел он себя как обычно.
— Ты еще помнишь про то, что обещала мне приготовить? — присел он за стол.
Покраснев, прекрасно понимая, что моя мама сейчас в шоке, я решила молча кивнуть.
— Смотри, я от тебя не отстану с этим, — усмехнулся Дима. Складывалось впечатление, что он говорит это специально.
— Чай? Кофе? — повернулась я к нему.
— Кофе.
— И мне налей, — поднялась со своего места мама.
В тот момент, когда она села на соседнее место рядом с Димой, Романов немного отодвинулся в сторону.
— Хорошо.
Обслужив всех, я устроилась с противоположной стороны.
А дальше мы принялись разговаривать. Причем если я все это время была дико напряжена и тряслась как колосок, то мои собеседники, казалось, ладили вполне себе ничего.
Мама, как бы не старалась, все равно реагировала на шутки Димы, многие из которых были направлены в мою сторону. Задавала ему вопросы, которые порой были довольно каверзными, но он не подавал вида, что его хоть что-то напрягает.
Под конец чаепития Дима о чем-то вспомнил.
— Погоди. Сейчас я вернусь. У меня в машине, как оказалось, завалялась.
Если честно, я не поняла, о чем он говорит, но потом, когда Романов вернулся, все встало на круги своя.
Наблюдая за тем, как я доламываю кухонную дверцу, он не выдержал, и принес из машины отвертку.
Спустя пару минут отваливающаяся ручка была как новая.
— Это же так сложно, — посмотрел он на меня.
Если честно, я не поняла, неужели это был укор в мою сторону?
Фыркнув, никак это не прокомментировав, я убрала посуду в шкаф и предложила ему вновь подняться к себе. Оставив маму, которая не забыла мне напомнить, что уже становится совсем поздно, наедине с журналом, мы вновь оказались у меня в комнате.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Ну как? Не все так смертельно? — укольнула я его.
— Ха-ха-ха! Как сказать, как сказа-а-ать… — Дима рухнул на мою кровать.
Устроившись рядом с ним, я задала. Интересующий меня вопрос:
— А-а-а… как думаешь… что теперь изменится? Для нас…
— В смысле?
— Ну-у-у… я боюсь, что…
— Что ты там все боишься, — потрепал он меня по волосам. — Ты, видимо, не умеешь просто наслаждаться моментом?
— С тобой понаслаждаешься… я до сих пор не верю, что… — обижено поджав губы, уставилась в окно, нависшее над нами.
— Ха-ха-ха! Ну и дура.
— Сам такой! Дурак! — вот! Я уже начинала ругаться, как и он.
— Ладно-ладно… сейчас изменим что-нибудь, раз ты так переживаешь, — потянулся Франк к телефону.
Лежа на его плече, я наблюдала за экраном.
Зайдя в свою соцсеть, он в первую очередь обновил сообщения.
— Ого? — я не смогла сдержать удивления. — Тебе всегда столько народа пишет?
— Ха-ха-ха! Забей.
Забравшись в настройки, он о чем-то подумал, а потом… потом повернулся в мою сторону:
— Погоди-ка… ну-ка дай свой телефон.
— Зачем?
— Давай сюда!
Отобрав у меня мобильник, он, даже не спрашивая разрешения, зашел на мою страницу.
— Ты офигела, да? — поинтересовался Романов.
— Я просто… как-то не видела, — поняла его возмущение.
— Ага. Ну-ну.
Одобрив свою заявку, которую, видимо, он недавно подал, Франк самостоятельно добавился ко мне в профиль.
Вернувшись к себе, Дима быстро нашел меня в списке.
— Давай подтверждай, — протянул он мне трубку.
Смущенно улыбаясь, я одобрила его предложение. И теперь…
— Ну что? — рассмеялся он. — Теперь мы можем наслаждать моментами?
— А-а-а… — было так странно.
Мы стали парой. Для всех. По крайней мере для тех, кто видел через интернет кто с кем встречается.
— Ты же этого хочешь сам, а не потому что…
— О господи, — ударил он себя ладонью по лбу.
— Ну просто… — засмущалась я, прикусив губу.
Впрочем договорить мне не удалось. Потому что… потому что у него начал бешено пиликать телефон. Раз. Два. Десять. Миллион.
— Тебе… — прищурилась я, видя, что Романов не реагирует на сообщения, — всегда так настойчиво пишут?
— Ха-ха-ха! Что там? — все-таки решил посмотреть он.
И естественно… вместе с ним посмотрела я. И… чего-чего, но такого я точно не ожидала.
«Что это за хрень?», «Привет! Дим, это кто такая? Ты офигел?», «Франк, я не согласна с твоим новым положением», «Быть одиноким тебе больше к лицу», «Убери этот позор».
И так далее и тому подобное. И все это писали девушки. Совершенно не знакомые, не понятные мне девушки.
— А-а-а… это нормально? — не сдержалась я, когда Дима, судя по всему, решив, что ответить всем не успеет, просто-напросто погасил экран.
— Забей.
— В смысле забей? — меня задело его поведение.
Привстав на локте, я непонимающе смотрела в его сторону.
— Меня только что оскорбили все, кто мог, за что не понятно… а ты… — было сложно сформулировать претензию.
— Побесятся-перебесятся, — подложив под голову руку, как ни в чем не бывало, протянул он.
— То есть… тебе все равно?
— А что мне… должно быть до них дело? — нахмурился он.
— А если нет дела то, что это за друзья твои такие?
— Это не друзья, — закатил он глаза.
— Если не друзья даже… какого черта они меня…
— Нат, перестань!
Ну уж нет!
— Не перестану.
Зайдя к себе на страницу, я убрала его из своего положения.
— Блять, что за детский сад? — возмутился Дима.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Это у тебя детский сад, — набросилась на него. — Тебе пишут гадости, а ты…
— А я их игнорирую, — перебил он меня, сев на кровати. — Потому что это глупости, которые меня не трогают.