искать, — отмахнулась я. — Так что до утра у нас время есть.
Но Брижина, похоже, не разделяла моего оптимизма.
— Я позову, если что, — сказала она, усаживаясь на кровать и первым делом снимая покрытые грязью ботинки. Поставив босые ноги на пол, она с блаженством прикрыла глаза.
Опешив от подобного поведения, лорд Шенье растерянно кивнул и, пожелав нам доброй ночи, исчез в коридоре.
Я тут же закрыла за ним дверь и тоже принялась готовиться ко сну. В комнате уже стояли два кувшина с горячей водой и таз, над которым можно было умыться и стереть с себя грязь.
— Разве же их хватит? — посетовала Брижина, глядя на свой испачканный грязью подол. — Вот если бы у них поблизости имелся горячий источник… — сокрушалась она.
На острове Иль-Нойер я видела уже много чудес, но горячих источников мне никто не показывал. Для меня и холодные-то были сродни волшебству. Во Флуэне они давно пересохли.
— Я бы тоже сходила, — ответила я, подходя к кувшинам.
— Давай полью.
Брижина помогла мне умыться, а после умылась и сама. Потом без особых церемоний скинула с себя серо-бежевое платье из суровья и осталась в таком же сероватом исподнем.
— Почему вся твоя одежда некрашеная и неотбеленная?
— Потому что я дочь предателей, — ответила сестра равнодушно. — Мне не положено радоваться и жить в комфорте. Хотя в последние пару лет в Службище для меня даже комната отдельная нашлась.
— Может, и с одеждой что-то изменится?
— Нет, — покачала головой Брижина. — Отселили меня, чтобы я, не дай Твердыня, не испортила других служительниц. Что хорошего можно ожидать от дочери предателей?
— Как будто это ты виновата в их поступке! — возмутилась я.
— Даже если не виновата. Нари верят, что предательство может передаваться по крови. Если родители на такое способны, то и дети тоже.
— Это же ерунда!
— Нет, правда, — сказала Брижина серьёзно. — У них есть основания опасаться.
Перед моим мысленным взором промелькнули воспоминания из лабиринта, где мама отдаёт меня отцу, и в груди снова полыхнула злоба и решимость всё исправить.
— Хотя, возможно, так оно и есть, — согласилась я наконец. — Что-то вполне могло передаться нам от родителей. Например, неприятие традиций.
Брижина резко вдохнула и стала оглядываться, будто боялась, что нас кто-то услышит.
— Ты не на материке, — сказала она наконец. — Здесь нужно думать, что говоришь. Тут даже стены умеют слушать и запоминать.
— А разве нельзя попросить их никому не рассказывать?
Мой вопрос заставил вечно серьёзную Брижину смягчиться и почти улыбнуться.
— Попросить можно. Но не каждый камень послушает. У заклинательниц бывают излюбленные места, где камням можно доверять. Возможно, и у тебя когда-нибудь появится такое. А пока говори осторожно, даже со мной.
— А что, если на моей стороне вдруг окажутся все камни? Такое возможно?
— Только если на твоей стороне окажется Твердыня. И даже тогда вряд ли. Ложись. — Она откинула одеяло в сторону. — Тебя и так ждёт непростая ночь.
Её предостережения я не восприняла всерьёз, но стоило Брижине погасить свечи и лечь рядом, всё изменилось. В темноте и в тишине все чувства резко обострились. Если раньше мне это никак не мешало, то теперь, когда я научилась слушать камни, разница потрясла. В комнате на самом деле не было тихо.
То, что я слышала, трудно назвать настоящими звуками. Это и голосами-то не назовёшь. Но всё же я различала их и даже иногда выцепляла отдельные послания. Однако большую часть времени вокруг стоял просто гул, неразборчивый и давящий.
— Как заставить их замолчать? — не выдержала я.
— Никак, — ответила Брижина. — Постепенно ты научишься не прислушиваться. Но и это не всегда помогает.
— И как же ты спишь?
— Сейчас легко. Но в детстве было сложнее, — ответила она задумчиво. — Другим заклинательницам помогали их матери, они пели им перед сном. Но для меня спеть было некому. Поэтому я напевала себе сама и постепенно засыпала. Закрывай глаза, — прошептала Брижина, придвигаясь ближе и крепче укутывая меня в одеяло.
Она замолкла, но спустя мгновение у меня над ухом вновь зазвучал её голос, знакомый и в то же время непохожий на себя. Он напевал, но не песню, а мелодию. То опускаясь, то беря ноты чуть выше, он окутывал и отвлекал от гула. Поначалу я не верила, что это поможет, но вскоре мои веки и в самом деле потяжелели, а тело стало лёгким. Я, наконец, смогла заснуть.
Разбудил меня утренний стук в дверь, за которым последовал раздражённый вздох Брижины. Почти бесшумно она направилась к источнику звука.
— Она ещё спит, — сказала сестра шёпотом.
— Я уже проснулась, — откликнулась я, понимая, что больше не засну.
Тогда Брижина приоткрыла дверь, но лорда Шенье, конечно, в комнату не впустила. Через щёлку он рассказал, что для нас нашёлся экипаж и что отъезд лучше не откладывать. Потом попросил нас побыстрее собраться и спуститься к завтраку.
— Кэтлин должен осмотреть взывей и засвидетельствовать, что каналы срослись и потоки силы восстановлены, — объяснил он нам в столовой. — Это надо сделать как можно раньше, чтобы Высшая больше ничего не успела предпринять.
— А что она может предпринять? — удивилась я. — Они наконец получили полноценную эн-нари. Что их может не устраивать теперь?
— Не знаю, — покачал он головой. — Но рисковать не стоит.
На этот раз даже Брижина согласно кивнула.
По дороге до резиденции я обсудила с сестрой свои планы на ближайшее будущее, но ей они категорически не понравились.
— Я сама могу тебя всему научить, — повторила она в очередной раз после того, как услышала мою просьбу.
— Нет, я хочу заниматься в Службище наравне со всеми, — настаивала я.
— В одном классе с детьми?
— Да, буду заниматься с детьми, если надо.
Поняв, что от своего решения я не отступлюсь, Брижина сдалась.
— Сама ещё попросишь учиться отдельно, — сказала она, прежде чем замолчать и отвернуться к окну.
Но я была уверена, что отдельно учиться не захочу. Да и вряд ли мне придётся провести в начинающих классах слишком много времени. Я планировала освоить азы как можно быстрее и продвинуться дальше, пройти через каждый класс и познакомиться со всеми преподавателями и ученицами.
Только так я смогу понять, как растят заклинательниц, чему их учат, какие ценности в них закладывают. А заодно, если Твердыня поможет, смогу найти среди них соратниц. Брижина вряд ли была единственной нари, кто не испытывал любви к местным обычаям.
Ехать до Жермэна оказалось и вправду недалеко. Почтовая карета, которую нанял для нас господин Девуа, вскоре свернула на дорогу, ведущую к подножию гор, и въехала на окраину города. Миновала