недостатка, согласился взять дело, где одна жертва косвенно связана с предыдущей.
Даже если учесть, что это совпадение, хотя я не верила в это, босс мог назначить на это дело любую другую девушку. И никакой Немов, никакая Лилия Аркадьевна никогда бы до меня не добрались.
Шелестин знал, что я вернулась из Москвы, обычно он не посылал меня в один город два раза подряд, а тут на тебе, Лара, возьми последнее задание.
Дверь кабинки подёргали, но я сердито крикнула: «Занято!» Встала, чтобы размять затёкшие ноги и додумать, наконец, мысль, напрашивающуюся безо всяких умствований.
Шелестин сказал, что отпустит меня, если я выполню последнее задание. И все вдруг стали препятствовать этому. Потому что получили указание от него лично.
В случае с Немовым, конечно, маловероятно, что он знал моего теневого босса, но та же Надя могла позвонить через знакомых Лилии Аркадьевне и сказать, кто будет у неё снимать квартиру.
Так, Лара, значит, у меня есть только один выход: быстро выполнить задание и смотаться отсюда. Шелестин слово держал, на это оставалось и уповать.
Телефон в моих руках внезапно ожил.
9.1
— Ты где? — спросил знакомый мужской голос, в котором я не сразу узнала отчима Али. На миг показалось, что это тот, другой мужчина. Из прошлого.
— Я сейчас, — выдавила я. — Уже подъехала, сейчас выйду, извините.
Сбивчивый тон, заикающийся голос — всё как нельзя кстати.
— Жду.
Правильно, нечего сидеть и думать, пришла пора действовать. Неважно, что там замыслил Шелестин, если я смогу добиться своего, то и он от слова не отступит. В этом можно было не сомневаться: босс держался собственных принципов. Если бы небо упало на землю, он и тогда бы считал, что это не повод не соблюдать договорённости.
Я выскользнула из кабинки, долго мыла руки с мылом, смотря на своё отражение в зеркало. Так, выгляжу я достаточно растерянной, нервной, чтобы не пришлось притворяться. Уже отлично.
Заранее вырубила телефон, чтобы никто не мог меня найти и доставать звонками. Аля знает, что я делаю и с кем, остальные контакты с внешним миром только помешают.
Виктор должен поверить в мою историю. В этой части я не сомневалась. Но этого мало: отчим клиентки должен захотеть мне помочь. Да так захотеть, чтобы не пришлось умолять. Женщина должна вскидывать на нечаянного рыцаря глаза, полные слёз благодарности.
Я долго занималась с наставником по актёрскому мастерству и натренировала недоверчивый взгляд, в котором бы всякий рыцарь смог прочитать невозможность дамы поверить своему счастью. Именно такой взгляд вдохновлял мужчин на подвиги во все времена.
Он заставлял скакать на коне, терпеть лишения в надежде заслужить награду. От Виктора такого и не требовалось. Пусть только разгорится желанием помочь, а я буду отнекиваться и отмалчиваться.
Разбудить в мужчине охотника — главная задача. И он забудет, что ещё вчера даже не смотрел в твою сторону.
Виктор и не смотрел. Он встретил меня у входа в парк. Я заметила издали, как он стоит у машины и хмуро пялится в смартфон. Ускорила шаг, и когда между нами оставалось пара десятков шагов, отчим клиентки поднял на меня глаза.
— Что случилось? У меня мало времени, так что, будь добра, покороче.
И взглянул немного устало, хотя я сразу заметила, что он оценил и мои стройные ноги, и водолазку, обтягивающую фигуру. Пальто я застёгивать не стала, так выглядело эффектнее, хотя промозглая погода к такому не располагала.
— Я… не знаю, как начать. Простите, что позвонила вам, — сказала я и закусила нижнюю губу, как бы в смущении. Раскраснеться по заказу сложно, однако сейчас, когда я вспомнила о Немове и о том, с каким растерянным видом он пытался оказать мне помощь, как порывался посмотреть раненый бок, краска начала заливать щёки.
Кто знает, что это было: стыд за спектакль или желание поверить, что я ему небезразлична?
Мне захотелось позвонить Немову, и немедленно всё объяснить. А если он и так всё знает, то сказать: «Я хочу уйти из дела. Помоги, если хочешь».
Но мечтать об одном мужчине, когда надо завоевать внимание другого, вещь опасная. Недальновидная. Непрофессиональная.
— У меня нет времени подтирать тебе слёзы, — отрезал Виктор, но продолжал стоять и ждать, что скажу.
— Простите, конечно, вы правы. Давайте я приглашу вас в кафе, здесь есть одно неподалёку, я узнала. Я плачу за кофе и десерт, а вы выслушаете то, что я хочу сказать. Это не займёт много времени. Мне, правда, больше не к кому пойти, — на последней фразе голос сорвался, но я удержала слёзы и заставила себя посмотреть жертве в глаза.
Всё разыграно, как по нотам. Виктор молчал, вглядывался в меня, я вздохнула, опустила глаза, переминалась с ноги на ногу, а потом снова смотрела. Необычное предложение, исходящее от девушки, должно его заинтересовать.
Тем более от той, с кем общалась его падчерица. И от той, про кого рассказала пошлостей Лилия Аркадьевна.
— Я ни о чём вас не стану просить, — добавила я робким тоном. — Мне нужен мужской совет. Я сразу поняла, что вы мужчина опытный, умный.
Тут главное не скатиться в откровенный мёд. Лесть в общении пока ещё чужих мужчины и женщины хороша, пока она не пахнет откровенным подхалимажем.
— Почему я? Не твоя подруга? Она больше подходит для роли жилетки.
Виктор ещё не доверял мне, но уже спрятал телефон в карман пальто с поднятым воротником. Он ещё был застёгнут на все пуговицы, но я чувствовала, что лёд тронулся.
— Мне нужен мужской взгляд со стороны. Я знаю, вы мне не доверяете, и я прошу слишком многого, но мне больше, правда, некуда пойти, — тут уж впору заплакать, но, как назло, наверное, впервые в жизни я не могла этого сделать. Вдруг накатилась усталость, желание уйти, и гори всё огнём!
Но нет, я останусь! И потом, когда выполню последнее задание, смогу наслаждаться долгожданно свободой. И быть только с тем, кого сама выберу.
— Мне уйти? — вдруг спросила я, почувствовав его колебания.
Надо следовать инстинктам, я давно поняла: только так можно добиться естественности, которую не сыграешь. Только так можно разбудить в мужчине, которому нет до тебя дела, желание помочь едва знакомой девице. С которой опасно, чего уж там, иметь дело, потому как она знакома с падчерицей, а та уж при случае не забудет упомянуть об интрижке в присутствии матери.
Всё это отразилось в глазах жертвы. Правильно думаешь, Виктор, только есть искушения, которым хочется поддаться.
— Я вижу, что вам