Геркан? — перевязанного и переодетого в чистое белье Александра привели на встречу с главой государства в районе полуночи. Не то, чтобы его специально долго держали взаперти, естественно, предварительно оказав первую помощь. Просто секретарь ЦК по своей привычке очень поздно возвращался домой. — Как ваша рана? Вы присаживайтесь, присаживайтесь! — слегка махнул он рукой на мягкое кресло, проявив участие к передвигающемуся несколько скособочено раненому гостю.
— Благодарю за заботу, товарищ Сталин. Пуля прошла по касательной. Так что рана оказалась не опасной. Просто кровила много. Потому не обессудьте, что я в рубахе и штанах с чужого плеча и чужого…кхм…не плеча, — постарался пошутить Александр, аккуратно присаживаясь куда было указано.
— Мне доложили, что в вашей машине было обнаружено тело Иннокентия Андреевича Халепского — начальника Автобронетанкового управления. Но говорить о произошедшим с кем-либо, кроме меня, вы отказались. Что там у вас произошло? На вас напали? — вполне логично поинтересовался Иосиф Виссарионович, кинув мимолетный взгляд на остановившегося рядом с его правым плечом Власика. Сейчас в стране происходили такие события, что даже отлучаться в туалет без охраны Сталину виделось слишком опасным делом. Уж больно многим из региональных и районных партийных и чекистских лидеров не пришлось по душе начало фактического уничтожения «старой гвардии большевиков-ленинцев», поскольку немалая их часть являлись ставленниками и выдвиженцами тех самых людей, которые ныне готовились предстать перед судом. Люди они были зачастую не только хваткие, но и умные, отчего прекрасно осознавали и свою скорую незавидную участь — отправиться вслед за своими патронами. Прекрасно понимал ход их мыслей и сам глава государства, отчего и сторожился, как мог. Вот и на эту беседу пригласил поприсутствовать начальника своей личной охраны. Во избежание, так сказать.
— Никто на нас не нападал, товарищ Сталин. Это Халепский ранил меня, когда я попытался вырвать из его руки направленный в мою сторону револьвер. Но, я так понимаю, мне лучше начать с самого начала, чтобы не множить многочисленные вопросы. — Дождавшись кивка со стороны собеседника, Геркан принялся излагать заранее подготовленную легенду. — Через неделю после того как арестовали Тухачевского, Халепский перехватил меня по дороге домой и заявил, что у него имеется подписанная мною расписка о добровольном сотрудничестве с Абвером. На моё же яростное возражение он ответил, что я просто не помню факта подписания данного документа, но это не означает, что его не существует.
— Так значит, вы все-таки не японский шпион, как мы определили это ранее, а германский! — очень так черно пошутил глава государства, обвинительно ткнув в сторону рассказчика мундштуком своей трубки, которую он только-только принялся набивать табаком. Впрочем, сам тут же и усмехнулся, давая тем самым понять, что не стоит принимать данные слова всерьез. — Вы продолжайте, продолжайте, товарищ Геркан. Мы вас внимательно слушаем. Кстати, а почему именно немцы, а не поляки, к примеру, — стоило только Александру вздохнуть, чтобы возобновить свое повествование, вновь перебил того Сталин.
— Наверное, потому что по национальности я русский немец, — как-то даже растеряно развел руками краском. — Историческая родина далеких предков и всё такое.
— Наверное, — согласно кивнул секретарь ЦК, засунув трубку себе в рот и начав очередную войну со все еще не желающими загораться с первого раза спичками. — И что там с этой распиской? — одной фразой вернул он прерванный разговор к его теме.
— Да. Вот, — тут же спохватился Александр. — В общем, угрожал сдать меня в ГУГБ, если я не соглашусь делать всё, что он прикажет. Но я-то твердо знал, что никакой такой расписки быть не может, поскольку вспомнил уже всё, что со мной происходило прежде. О чем он знать, естественно, никак не мог. Поэтому я решил сыграть по его правилам и претворился перепуганным, чтобы выведать, для чего я ему мог понадобиться. Всё же на нынешней своей должности я, как бы это сказать, представляю собой практически пустое место в каком-либо стратегическом плане. Ну что такого может сделать заместитель командира танкового полка по технической части? Я ведь, ни командовать, ни воевать, больше не могу. Мне даже свой танк более не полагается!
— Вы же были командиром танкового батальона, — не наигранно нахмурившись, уточнил имеющуюся у него информацию Иосиф Виссарионович.
— Так после введения новых званий я перешел в разряд технических специалистов и еще в прошлом году был отстранен от командных должностей. Хорошо хоть остался в том же полку. Я полагал, что вы в курсе, — откровенно растеряно произнес Геркан. Не то, чтобы глава СССР был должен отслеживать карьеру каждого отдельного краскома, но его — того, кто обязывался прийти на помощь вместе со своим танковым батальоном, случить вдруг какая замятня, могли бы и вести в фоновом режиме.
— Не уследил, — лишь показательно удрученно покачал на подобные новости головой секретарь ЦК. — Больно уж много дел навалилось разом. Надеюсь, вы на меня за то не в обиде?
— Как можно, товарищ Сталин! — аж слегка подался вперед Геркан, разве что не прижав руки к груди. — Где ваши заботы обо всем советском народе и где я со своими мелкими проблемами! — изрядно так прогнулся он перед «хозяином». — Тем более, что для меня лично это и проблемами назвать нельзя. Как бы даже наоборот — мне сохранили возможность заниматься любимым делом, пребывая на службе. Все же командовать — это не совсем моё. Куда больше я предпочел бы вновь вернуться к созданию новой техники. Просто я полагал, что, кто надо, в курсе исчезновения моих былых возможностей по управлению определенными воинскими силами.
— Может, кто надо и был в курсе, просто мне посчитал лишним сообщить, — задумчиво так протянул Иосиф Виссарионович, начав попыхивать своей трубкой. — Но этот вопрос мы проясним чуть позже, — слегка повернул он голову в сторону Власика, как бы давая тому приказ взять данное дело на карандаш. — Теперь же давайте вернемся к основной теме беседы.
— Да, конечно! — тут же собрался краском. — В общем, в тот раз я потребовал доказательств его слов и предъявления той самой расписки о ведении мною шпионской деятельности. Сегодня же, когда я наведывался к начальнику Научно-технического комитета АБТУ, он меня отловил в коридоре, — перевернул всё с ног на голову Геркан, о чём, впрочем, знал только он сам. — И предъявил отпечатанное на машинке согласие с вроде как моей подписью. А