Читать интересную книгу Как бороться с «агентами влияния» - Филипп Бобков

Но тем не менее версию лопаток поддержали, она дошла до Съезда народных депутатов СССР. И остался один генерал Родионов, который смело доказывал, что это не так. Когда комиссия Собчака закончила свою работу, я позвонил ему и сказал, что хотел бы свидетельствовать комиссии. Собчак ответил: «Нет, мы завершили работу. У нас полная ясность». «А как с саперными лопатками?» – спросил у Собчака. Он вспылил и ответил: «Что вы? Какие лопатки?». Но спустя день об их применении на заседании Верховного Совета говорилось в полный голос, опираясь на выводы комиссии Собчака, в честь которого, как говорили тогда, и улицу в Тбилиси назвали. Истину продолжал отстаивать один генерал Родионов. Так дискредитировали советскую власть в присутствии лиц, возглавлявших в то время ее высший орган – Верховный Совет…

А на всякую информацию о действиях Запада, подталкивающего разрушительный процесс, о гибельных для страны внутренних сложностях у Горбачева был один ответ: «Комитет госбезопасности драматизирует обстановку».

* * *

Завершая книгу, не могу еще раз не сказать о том беспокойстве, которое вызывает стремление антироссийских сил ликвидировать Россию как единое государство. Идеи Бжезинского в прошлое не ушли и продолжают быть актуальными и сегодня. Потому крайне важно, что их противодействию серьезное внимание уделяют нынешние руководители России.

Нельзя не вспомнить, что представляла наша страна в 90-е годы после широко известного призыва Ельцина к полной свободе самоопределения. Все республики, края и области стали фактически неподконтрольны центру, стали жить на договорных началах с ним. Некоторые даже подумывали о полной независимости и о верховенстве местных законов. И здесь нельзя не отдать должное В. В. Путину. Став Президентом Российской Федерации, он одним из первых своих декретов отменил упомянутые «договорные начала», заботясь о территориальной целостности России. И линия на укрепление государственности продолжается. Это видно и в действиях нынешнего президента Д. А. Медведева, что крайне важно для будущего России.

Приложение

КГБ верили

(Интервью Ф.Д. Бобкова для газеты «Совершенно секретно», 1998 г. Интервью вел А. Терехов)

Больше всего романов пишут про могучую советскую госбезопасность. На страницах книг рядом с председателем КГБ Андроповым то и дело появляется мрачная фигура «начальника 5-го Управления»: то два товарища готовят убийство Цвигуна, заместителя Андропова, то прикидывают, как устранить члена Политбюро Кириленко с пути Андропова в Кремль.

Так сочинители описывают Филиппа Денисовича Бобкова. В госбезопасности он начинал помощником оперуполномоченного. Закончил в 1991 году генералом армии, первым заместителем председателя КГБ.

В КГБ Бобков руководил 5-м Управлением (борьбой с идеологическими диверсиями); после распада СССР свободолюбивая интеллигенция, настрадавшаяся «под гнетом советской охранки», обрушила на его голову быстро затихшие обвинения за преследование инакомыслящих, аресты, ссылки, «психушки».

Сам Филипп Денисович молчал до поры. Это его первое газетное интервью. Мы поговорим о терроризме. Почти никто не знает, что 5-е Управление КГБ занималось не только идеологическими диверсиями, но и борьбой с терроризмом.

– Здравствуйте, Филипп Денисович. Когда в КГБ появилась структура для борьбы с террористами?

– Уже с пятидесятых годов никакого специального подразделения по борьбе с террором не было. Невозможно было внятно объяснить, против кого это подразделение могло бы вести оперативную работу. Например, 5-е Управление много работало с интеллигенцией. И вовсе не потому что КГБ не доверял писателям и артистам, а доверял рабочим и колхозникам, нет, мы просто читали инструкции ЦРУ, там ясно сказано: главная цель интеллигенция. Куда направлены усилия противника, там мы и должны быть. А чтобы бороться с террором, надо было работать по всей массе населения. Поэтому было решено: террором занимаются все. Только в 1967 году в нашем управлении создали специальный отдел.

– А почему именно в шестьдесят седьмом?

– После известных выстрелов у Кремля, когда капитан Ильин пытался убить Брежнева… В отделе было человек двадцать, в этой численности он сохранился до 1991 года. Удивительно интересные ребята, занимались делами о хищениях огнестрельного оружия, не то что сейчас, утраченное оружие обязательно разыскивали. Изучали взрывустройства, внимательно проверяли анонимные сигналы…

– Анонимкам верили?

– Когда говорят: КГБ следил за анекдотчиками, копил доносы – кто что сказал, – это ерунда полная, если дело, конечно, не касалось выезда за границу. Если Большой театр собирался на гастроли – анонимок волна! Наши графологи и розыскники занимались только сигналами с угрозами террора. Мы убедились: всем совершенным террористическим актам предшествовали анонимные письма. Выстрелам Ильина, кстати, тоже.

– Единственное покушение на Брежнева получило огласку в народе?

– Нет, мы за этим следили, избегали предавать гласности захваты самолетов, взрывы. Мы точно знали: сегодня напишем – завтра захватят еще один самолет. Зачем поощрять к действию? Люди подвержены влияниям. Вот мелкий пример: время от времени стены в Москве покрывались свастикой. А почему? Да потому, что показали по телевидению «Семнадцать мгновений весны». Я и сейчас считаю: не надо подробно сообщать про убийства, про безнаказанность убийц – зачем? По этим же соображениям мы не пускали на экран фильм «Шакал» по роману Форсайта там очень грамотно была показана подготовка к теракту.

Мы не раз убеждались в своей правоте. У нас в Литве, в году так семьдесят втором, – самосожжение, молодой парень – Каланта его фамилия – бросился на Вечный огонь и погиб. Оставил записку, которая носила характер националистический. Возникло некоторое напряжение, поднялись студенты, молодежь. Мы серьезно очень реагировали, выехала бригада из Москвы, всех на дыбы. А следом – еще самосожжение. Еще. Опять выезжаем. Опять на дыбы. Вроде бы опять националистические мотивы, но особых подтверждений этому не находим. Да и для Литвы самосожжение нехарактерно, это же не Средняя Азия, где женщины горели. Тут к нам приехал шеф полиции Рима, мы решили с ним посоветоваться аккуратно. Он свою историю рассказал: в Риме выбросилась из окна очень красивая молодая девушка. Невероятная смерть! Весь город ее хоронил. Пышно, богато! Потом выбрасывается вторая девушка. Третья. Четвертая. Полиция уже с ума сходила. А потом махнули рукой: да ладно, пусть падают, пышные похороны прекратили – и тут же красавицы выбрасываться перестали. Мы эту историю на ус намотали и приняли решение: пусть горят, никакой реакции не будет с нашей стороны. Еще человека два сгорело – и больше ни одного.

– А ваши подчиненные готовились к борьбе с массовыми беспорядками?

– Массовые беспорядки происходили каждый год. Они вызывались часто действиями или бездействием милиции, как реакция на убийство, незаконное задержание… После создания нашего управления было не больше пяти случаев массовых беспорядков, мы не боролись – мы пытались предотвратить. Разослали по всем городам особую методику: за какими «болевыми точками» наблюдать, чтобы не возникло напряжения.

– На советских руководителей покушались часто?

– Только Ильин. Прочие разговоры о покушениях на Брежнева и Андропова – болтовня. Был случай 1 мая 1955 года, когда на трибуну в Архангельске во время первомайской демонстрации прорвался человек и из пистолета «ТТ» в упор расстрелял местных руководителей. Романов его была фамилия, он оказался больным. Были случаи, когда убивали председателей колхозов, членов райсовета, но мы не считали эти преступления террором – слишком далеко бы могли так зайти…

– А что скажете об убийстве Председателя Совета Министров Киргизии?

– Это дело потребовало от нас огромных усилий. В 1981 году в поселке на берегу озера Иссык-куль на улице убили киргиза, обстреляли милицейский наряд и через несколько часов в спальне на даче застрелили киргизского Предсовмина и его шофера. Убийца залез в дом через окно, на первом этаже убил шофера, на втором – хозяина дачи прямо в постели и на глазах жены погибшего спокойно спустился вниз и обратно вылез через окно.

Первое, что мы установили: оружие во всех преступлениях «работало» одно – мелкокалиберный нарезной карабин «Белка» с большой убойной силой. Месяц за месяцем искали подозреваемого по приметам, искали ружье, искали отпечатки пальцев – никаких следов. Вдруг приходит сообщение из Куйбышевской области. В электричке, стоявшей в депо, обнаружили труп самоубийцы, в кармане – книжка «Памятка депутата Верховного Совета Киргизии». Чем черт не шутит – решили проверить. Жители иссыккульского поселка узнали в самоубийце своего земляка, Смагина. А жена убитого Предсовмина заявила: нет, не он! Проследили весь путь Смагина Из Киргизии в Куйбышевскую область: вокзалы, поезда, автобусы, электрички – он кочевал без всякой видимой цели, словно запутывая следы. Нашли наконец фотографию Смагина с этим злосчастным ружьем, нашли родственника, который ружье дарил, нашли стрельбище, где предполагаемый убийца пристреливал оружие. И даже тетрадь обнаружили с записью: «Я буду убивать киргизов, где бы они мне ни попались».