Рем выехал с парковки, шины заносило по гравию. Он выглядел довольным собой. Слишком довольным.
— Ты дал парню чаевые?
Рука Рема перестала барабанить по рулю.
— Ага. Хороший парень.
Тишина. Он включил звук и заиграл «Avicii». Я снова выключила.
— Зачем?
— Что зачем?
— Зачем ты дал чаевые этому парню, но никакому другому?
— Потому что он пригнал нам карты, детка.
Я видела, как его щека дернулась, и как напряглись губы. Но в этом не было злости; он пытался сдержать улыбку.
— Козел! — Толкнула его в плечо. — Ты жульничал. Ты заплатил ему за быстрый карт, — закричала я. — Ты подлый ублюдок, — дерьмо, он полностью переиграл меня. Я должна была знать, что с обычным он даже не был бы способен догнать меня, когда мы только начали и еще после, когда он врезался картом. У них лимит скорости — у всех, кроме прокачанного карта дежурного. — Дерьмо.
Рем ухмыльнулся и потер плечо там, где я его ударила.
— Это не жульничество, Киткат. Все ради шанса обладать этими губками.
— Ммм, — промямлила я, все же внутри летая в облаках от того, что у Рема теперь неограниченный доступ к моим губам, и мне это нравится.
Я включила музыку и начала подпевать. Ладно, мне было весело. Я не могла вспомнить, чтобы смеялась так сильно, когда увидела Рема, врезавшегося в шины. Взгляд на его лице за мгновение до столкновения… бесценен.
— Над чем ты усмехаешься?
— Я не усмехаюсь. Только мужчины усмехаются.
— Чепуха. Ты усмехаешься. Видел это множество раз, хотя недостаточно часто.
— Ох, и когда, например?
— В первый раз, когда увидел тебя со сцены. В ночь, когда Эмили похитили.
— Что? — я видела его буквально двадцать секунд, когда он зашел на сцену, и я пялилась, а не ухмылялась.
— Детка, я видел тебя. Ты стояла со своим пивом и смотрела прямо на меня вся такая стервозная и высокомерная. Ты была одета в то ужасно короткое, чуть закрывающее попу черное платье, которое показывало каждый чертов изгиб твоего тела. И ты это знала. Ты знала, что я видел тебя, и ты ухмылялась.
Дерьмо.
— Ладно. Возможно, я слегка улыбнулась тебе.
— Ты хотела меня. И если бы не произошло то дерьмо с Эмили и Логаном, ты была бы вся моя.
— Пфф, — посмеялась я. — Может быть, я и флиртую, и у меня нет комплексов, чтобы показать свое тело, но могу сказать тебе прямо сейчас, самое большее, на что ты мог бы рассчитывать — это купить мне выпить.
Рем припарковался перед коттеджем и поставил машину на ручник.
— Так над чем ты ухмылялась?
Я думала, мы прошли эту тему.
— Просто над твоим лицом.
Он посмотрел в зеркало заднего вида, и я засмеялась.
— Нет. Над твоим лицом, когда ты врезался.
— Ты думаешь, это было забавно, да? — он выкинул свой бумажник и телефон на приборную панель, затем отстегнул ремень безопасности и ни слова не сказав, вылез из машины. Обошел вокруг и открыл мою дверь.
Я улыбалась, пока отстегивала свой ремень. Улыбка умерла достаточно быстро, когда он потянулся внутрь, схватил меня и закинул на свое плечо.
— Рем! — я замолотила кулаками по его спине. — Рем. Что ты делаешь? Поставь меня.
Он проигнорировал мою мольбу и продолжил идти. Он проложил свой путь через кустарник, вверх по крутому холму, и поставил меня наверху. Затем он продолжил целовать меня, и я забыла обо всем, за исключением его рта и рук, пробегающих вверх-вниз по моим бокам.
Он прервался, застонав.
— Боже, кажется, я недостаточно хорошо продумал эти выходные, — прежде чем у меня появился шанс ответить и предложить ему послать к черту его глупое правило «никакого секса», он потянулся вверх и схватил желтую веревку, которая выглядела изношенной, будто ей сотни лет.
— Не смей, — я пыталась сбежать, но он замкнул руки вокруг моей талии и поднял меня. — Рем!
— Держись, красавица, — и без какого-либо дальнейшего предупреждения, он побежал к краю утеса, мы оказались в воздухе, а затем прыгнули вниз.
В животе все упало, когда мы нырнули в глубины холодного озера. Рем все еще держал меня рукой, когда мы выплыли на поверхность, и в этот раз уже он смеялся, а мой рот был открыт, выплевывая воду.
Он убрал волосы с моих глаз кончиком пальца. Он выглядел таким серьезным, когда уставился на меня, губы слегка приоткрылись.
— Бл*дь, люблю, когда ты мокренькая. — Рем не дал мне и шанса сделать что-либо, кроме как полувдох, прежде чем поцеловал меня снова.
Он превосходно целовался, сильно, затем мягче, затем сладко, пока я не стала марионеткой в его руках.
— В кровать, — умудрилась промямлить я у его рта.
— Нет.
— Рем, ну ладно тебе, — я бы никогда не стала умолять, но я могу быть милой. Я прикусила его нижнюю губу, поцеловала шею, мои руки под водой пробежались по его груди к соскам.
Он обхватил мой подбородок, его большой палец прошелся по моим губам.
— Мой член снова будет внутри тебя… только мой. Не чей-то другой член. Не чьи-то другие губы. Ты прекратишь флиртовать, Кэт.
— Боже, Рем. Это же просто секс.
Выражение его лица потемнело, и я видела гнев, замаячивший над поверхностью.
— Мне ненавистен просто секс. Я презираю просто секс, — это была такая нетипичная мысль для парня. Что он там говорил мне? Я помню, как он пытался ускользнуть после того, как я опустилась перед ним, как он отталкивал меня в сторону, то как его тело напряглось и похолодело. Тогда я особо не задумывалась над этим, но после этих слов, я поняла, что что-то было не так. — Так что нет… это не просто секс, Кэт. С тобой… это что-то совершенно другое. Не так, как обычно происходит.
Я вспомнила, как Крайзис говорил, что женщины всего лишь предмет для Рема. У него никогда не было отношений? Он никогда не заботился и не любил женщину?
— А если я скажу нет? — я бы не сказала. Я знала это.
— Тогда я пойду внутрь и подрочу под душем.
Проклятье, дрожь пробирает меня только при мысли о том, как его рука хватается за член и скользит по нему вверх-вниз.
Его пальцы напрягаются на моем подбородке, а в глазах мерцает тьма. Ага, он не особо терпелив к поддразниваниям.
— Ты собираешься сказать мне, что прекратишь флиртовать, Кэт?
— Мне нравится флирт.
— А мне — нет, — он наклонился ближе. — Но я разрешу тебе флиртовать со мной.
Мне понравилась эта идея.
— Мне бы хотелось посмотреть, как ты дрочишь. Так что если я скажу нет, просто, чтобы посмотреть на это?
Он крепче сжал руку вокруг меня.
— О, детка, ты можешь понаблюдать, как я дрочу, в любой день. Тебе нужно лишь попросить. Пойдем. К тому времени, как мы достигнем причала, тебе нужно сказать мне, что ты отдаешь всю себя мне. Только тогда мы вернемся обратно к сексу, — он начал плыть, и я последовала за ним, все это время думая, что Рем окажется внутри меня менее чем через пять минут. Существует просто секс и секс Рема, и я хотела секса Рема — плохо. Потому что, по правде говоря… я хотела Рема.
Пока я плыла, знакомое покалывание началось в моих ногах. Я замедлила темп за Ремом. Я не плавала с тех пор, как проявились новые симптомы после ранения, и движений было очевидно много для моих ног.
Боже. Сначала танцы, которые я обожаю, теперь плавание. Пока с ездой на лошади все было в порядке, на самом деле, мои ноги чувствовали себя даже получше после езды. Нервы — необычайно сложная система.
К тому моменту, как я достигла причала, по моим ногам полномасштабно проходили электрические разряды. Ноги не онемели, но с каждым движением посылались искры через меня. Это было подобно короткому замыканию провода в моем теле.
Рем ухватил меня за руку и вытянул на ступеньки.
— Что случилось?
— Ничего, — мне просто нужна минутка отдыха и все будет хорошо.
— Херня. Я вижу по твоим глазам. Что-то не так, — его озарило, и он нахмурился. — Слишком много плавания. Бл*дь. Я должен был догадаться так же, как и с танцами.
— Рем, серьезно, откуда тебе нужно было знать? Я не знала. До этого момента. Я плавала этим утром и все было в порядке.