Читать интересную книгу Только теннис - Ольга Морозова

В первой партии, проигрывая 2:5, берем сет. И во второй 2:5, берем сет. Моя команда аплодирует и кричит: "Ольга Васильевна, морально-волевые качества у вас потрясающие!" Вечером у меня отваливается спина, не ходят ноги. Наташа Рева мне делает массаж. Массаж нам тогда не оплачивали, и мы научились его делать друг другу сами. Мои ученицы мне объясняют: "В тренировочном процессе главное регулярность" - в общем, издевались, как могли. Мы уступили в финале Кинг и Казалс. Без сомнения, Кинг себе сказала: "Ну уж этим я не проиграю". Они тогда вовсю играли турниры ветеранов и заявили в шутку: "Тебя не имели права допускать, ты еще молодая!" Удовольствие я получила необыкновенное, во-первых, от всей обстановки, во-вторых, от того, что я еще могу играть.

Как и раньше, первое, что все говорят друг другу, приехав играть турнир "после 35", - это "привет" и "как дела". Но со следующей фразы каждая начинает рассказывать о своих детях. Каждая сует остальным фотографии отпрысков с комментариями такого типа: "Этот уже справа может, а этот уже с лета играет". Черт побери, а я фотографию, где Катя играет слева, забыла. Гулагонг года два назад расстроилась: "О, Оля, если бы я знала, что ты здесь, мы бы с тобой пару сыграли". Ричард, муж Ивон, тоже хорошо ко мне относится, все же русская кровь. Ивон после замужества стала не только лучше выступать, но стала и более общительной. Похоже, другая жизнь послужила для нее допингом. Мы мало общались, когда были молоды, и я не знаю, читала ли она какие-нибудь книги в своей комнате-клетке.

Они устроились с Ричардом в Южной Каролине, в местечке, которое называется Хилтон-Хет, в одном из таких городков Америки, которые существуют только для тенниса и гольфа, там Ивон купила домик. Для поднятия престижа клуб обычно берет играющим тренером, или, как они говорят, "про" спортсмена с большим именем. Берут не для картинки. Ивон должна проводить уроки как для группы людей определенного возраста, так и индивидуальные. Все зависит от контракта. Дом в подобных курортных городках для "про" стоит дешевле, а иногда клуб и сам его оплачивает. Позже в Хилтон-Хете купила дом и Керри Мелвил с мужем, тоже австралийка. Для них этот городок не курорт, а постоянная работа. Причем если ты действующий профессионал, тебе нужно еще и самому ежедневно по несколько часов тренироваться.

За корты везде нужно платить деньги. Но когда ты "про" в каком-то клубе, то тебе позволяют пользоваться ими бесплатно. Почти все игроки высокого класса имеют это звание. Например, Илия Настасе "про" в большом флоридском отеле. Жизнь так стремительно меняется, что трудно будет удивиться, если рано или поздно в число "про" попадут и советские игроки. Мама сестер Малеевых Юлия мне жаловалась, как ей тяжело тренировать третью дочь, ведь в Софии всего четыре крытых теннисных корта. Что же мне говорить, ведь у Малеевых есть бабушка и дедушка в Америке, а старшие сестры Катя и Мануэла заиграли благодаря демократичной болгарской федерации, которая не только не возражала, а помогала выезжать сестрам и маме на тренировки за рубеж.

Кстати, мама Малеева так была влюблена в своего будущего мужа, что вопреки воле семьи вернулась из США к любимому на родину. Она стала неоднократной чемпионкой Болгарии, я играла с ней на первенствах Европы, и эти встречи приятными назвать не могу. Техника у Малеевой-старшей хромала, но она доставала любой мяч. Благодаря своему спортивному характеру Юля, по-моему, через две недели после рождения очередного ребенка оказывалась на корте.

Я спрашивала: "Юля, ты кормишь ребенка?" - "Нет, - отвечала она, - у нас очень хорошая простокваша из козьего молока, ею детей кормить полезно". На этой простокваше две ее дочки в свое время вошли в двадцатку мира. Я, увы, пропустила с Катей такую гарантию спортивного успеха. Дедушка и бабушка Малеевых из-за внучек-теннисисток переехали из Нью-Йорка во Флориду и купили там дом. На Тихоокеанском побережье много кортов, но мало хороших игроков, и единственный, кто знает теннис, - Галаксон, который входил в тридцатку мира. Мама Малеева платила Галаксону семьдесят долларов за полтора часа тренировки. Думаю, что я, которая входила в пятерку, "стоила", как тренер, столько же, то есть около двух тысяч в неделю. Это не постоянная цена. В Калифорнии тренеру платят больше, а в других районах меньше. Но знаменитые игроки редко зарабабытвают деньги таким образом. Они делают учебные фильмы, участвуют в рекламе, комментируют крупные турниры и это при том, что никто из них уже не нуждается.

III. БОЛЬШОЙ ШЛЕМ

Мир тенниса - сказочный, неповторимый мир. Теннис всегда был популярен. Но с каждым годом число его поклонников возрастает. Взрыв интереса к теннису в Советском Союзе произошел, мне кажется, тогда, когда начали передавать по телевидению Уимбл-донский турнир. Наши зрители впервые увидели красоту игры в исполнении лучших мировых мастеров. Но как бы много, обстоятельно и широко ни показывали матчи, телевидение не может передать атмосферы самих турниров. Зрителям интересно и то, что происходит там у них, за кулисами. Что ж, попытаюсь в какой-то степени возместить этот недостаток.

КЛУБНИКА УИМБЛДОНА

Весь мировой теннисный календарь строится вокруг четырех турниров: открытых первенств Австралии, США, Франции и турнира в Уимблдоне. Уимблдон турнир номер один даже в этой великой четверке, получившей название Большой шлем.

Уимблдон - это традиция. Уимблдон - это уже больше ста лет поединков: начало их - в последнюю неделю июня, конец - в первую неделю июля. Что бы ни было: дождь, снег, град, засуха, ураган.

Никто и никогда не назовет Уимблдон открытым первенством Великобритании. Он был и останется только Уимблдоном, по названию небольшого лондонского предместья.

Для теннисистов Уимблдон - самый главный турнир и самый сложный. Игра на траве не всем дается. Хотя мне сразу понравилось не только играть на траве, но даже падать.

Мой первый шаг в большой теннис оказался поезд-кой на Уимблдон. Провожала меня в Англию мама. Такси мы не заказывали, наверное, тогда мы им и не очень-то пользовались. Мы прошли через весь динамовский парк к метро, где меня должен был захватить спорткомитетовский автобус. Не успели пройти и ста метров, как навстречу вышла женщина со здоровым молочным бидоном. Мама первым делом быстро взглянула, полон ли бидон? Он оказался залит по самую крышку. Я в приметы не верю, но должна заметить, что эта "счастливая" встреча положила начало моим победам в спорте.

Вторая добрая примета случилась уже в Лондоне. Мы жили неподалеку от Гайд-парка, куда Сергей Сергеевич Андреев выводил нас утром на разминку. Накануне турнира, на утренней пробежке, я первая влетела в парк и тут же нашла деньги - два с половиной шиллинга, была тогда такая огромная монета. Аня Дмитриева сделала круглые глаза и сказала: "Ну, Ольга, есть примета: веди в ресторан". Я ничего не поняла, какая примета, но в ресторан мы пошли.

Первые впечатления от стадиона остались в памяти на всю жизнь. Уимблдон готовился к турниру. Слева расстилалась огромная зеленая лужайка. Она не была открытой насквозь, ограждающие сетки отделяли корты друг от друга, но все равно чувствовался простор. Потом, когда начались соревнования и были установлены зеленые фоны, картина изменилась. На некоторых кортах двигались фигурки. По традиции за неделю до турнира его участники имеют право тренироваться на кортах Уимблдона, но не более получаса.

Членами Всеанглийского теннисного клуба, которому принадлежат корты, могут стать только победители турнира и только те, кто играли в нем одиночный разряд. Можно себе представить, какая теннисная элита собралась в этом клубе! Почетные члены клуба - выдающиеся игроки, могут приглашать для тренировок любого, кого они захотят. Мне не терпелось увидеть и центральный, и первый корт, и раздевалки, и площадки, и, конечно, игроков, которых я знала только по фамилиям. Необычной была обстановка, без всякой суеты. Чувствуется, что идет подготовка, чувствуется, как нарастает напряжение, но нет той беготни и крика, которую наблюдаешь у нас накануне какого-нибудь важного события.

Мы подошли к площадкам, Дмитриева мне шепчет: "Посмотри, вон там Сантана, а это Розуолл тренируется. А это знаешь кто? Мария Буэно!" Мы ходили по стадиону, Аня с кем-то здоровалась, меня же не покидало ощущение, будто я попала в теннисный музей с живыми фигурами. Прошли годы, и я так же, как меня когда-то Аня, водила по стадиону своих девочек. Ничего не изменилось за это время. Правда, многие помещения перестроили, сделав их более комфортабельными, но их расположение не поменялось.

На Уимблдоне три женские раздевалки на трех этажах, и все его участницы распределены по ним строго по спискам. У входа в каждую раздевалку стоит женщина-полицейский, которой надо предъявлять пропуск. Новичков турнира определяют в раздевалку, которая находится в самом низу, как бы в полуподвале. Потом, если игрок набрал силу, у него уже есть победы, его переводят в среднюю раздевалку. Наконец, когда теннисист попал в число сеяных, он оказывается наверху, в элитной раздевалке. Все те годы, что я входила в число сильнейших, обслуживала раздевалку, точнее сказать, была в ней нашей помощницей, одна и та же женщина, миссис Уилки. Она стирала наши платья и чистила наши тапочки. Мы играли в резиновых тапочках с парусиновым верхом и специальной белой пастой их красили (дома пользовались зубным порошком, разбавляя его в воде). Паста была лучшим сувениром для наших оставшихся дома товарищей, тапочки с ее помощью выглядели белоснежными. Во время матча от травы тапочки теряли свой девственный вид, выйти в грязных на следующий матч считалось недопустимым. По строгим негласным правилам Всеанглийского теннисного клуба тапочки чистились каждый день.