— Нет, не вернусь.
Мужчина едва слышно простонал.
— Что мне еще сделать, чтобы ты мне поверила наконец?
Лина уселась на диван. Молчала, думала, вспоминала.
Есть ли смысл еще раз пробовать?
Или лучше вернуться к своему старому образу жизни до появления в ней понтифика?
Лина вспомнила, как счастлива она была, живя в доме понтифика, когда они по вечерам шутили и смеялись вместе, играли как маленькие дети. Как однажды ночью поспорила с Марком, что тот ее не укутает в одеяло, и через несколько минут, безудержно хохоча, выбиралась из плотно свернутого импровизированного конверта. Или как вошла тихо к понтифику, когда тот расслабленно лежал в ванной, и неожиданно для него включила холодную воду. Марк, ненавидевший ледяной душ, долго потом еще гонялся за девушкой по ванной комнате и брызгался на нее водой, а потом они вдвоем приняли душ, плавно перетекший в занятие любовью прям там, на мокром полу. И их ночи, страстные, опьяняющие, доводящие до безумия чувств, ночи, после которых Лина отсыпалась по полдня в его постели.
— Марк, — она взглянула на вампира, — Наши с тобой отношения начались с самого начала неправильно. Ты приказал, я подчинилась. Это неверно. Если ты так хочешь быть со мной вместе…
— А ты? — перебил он ее, — Ты сама этого хочешь?
Лина осеклась. Марк впервые поинтересовался ее желаниями.
Чуть подумав, она кивнула головой:
— Я предлагаю попробовать еще раз, еще раз начать. Но жить я пока буду у себя.
Он помолчал, обдумывая слова девушки, затем кивнул головой, соглашаясь с ее предложением.
— Знаешь, эта неделя без тебя была настоящим адом.
— Знаю, — по-доброму усмехнулась Лина, — Филипп приезжал уже в среду, просил, чтобы я вернулась, пока ты клан не «разогнал к чертям собачьим».
Марк тоже улыбнулся в ответ и ласково поцеловал Лину в губы.
Поцелуй прервал звонок телефона. Марк достал мобильный из кармана брюк и, выслушав сообщение, подтвердил коротким «Хорошо».
— Кто был? — поинтересовалась Лина.
— Филипп, он уже у подъезда.
— А зачем он звонил? — удивилась девушка.
— Решил предупредить заранее, что скоро будет, чтобы мы успели одеться, — Марк довольно улыбнулся, глядя, как смутилась Лина. Несмотря на проведенную неделю в доме понтифика, ввести ее в краску одним упоминанием о сексе между ними было элементарно.
Филипп вошел в квартиру, неся в одной руке большой объемный пакет, в другой что-то небольшое, завернутое в бумажную упаковку. В ответ на вопросительный взгляд Лины, он кивнул на высшего и пояснил:
— Я к нему домой ездил, костюм взял чистый. А тут, — он протянул девушке сверток, — Жак передал, говорит, эклеры, твои любимые. Он специально для тебя приготовил, просил передать, что очень ждет возвращения, ты даешь ему смысл в его работе.
Лина радостно улыбнулась. Эклеры! Жак специально приготовил для нее пирожные!
— Видишь, любовь моя, не только я жду твоего возвращения домой.
Пока Марк переодевался в чистую одежду, девушка ждала его вместе с Филиппом. Парень чувствовал себя неловко. С одной стороны, он очень хотел выразить Лине соболезнования по поводу ее прошлого, но с другой стороны, он не знал, как с этим подойти так, чтобы ее не обидеть.
— Ну что, вы в итоге помирились? — спросил он, чтобы хоть как-то начать разговор.
— Ну, клан разгонять он вроде не собирается! — задорно улыбнулась ему девушка и парень с облегчением выдохнул.
— Ну, слава Богу, а то я уж подумал…
— И что ты там подумал, мой ученик? — из комнаты вышел понтифик, застегивая на ходу манжет на рубашке.
— Подумал, как здорово, что у вас все наладилось, — мигом нашелся Фил.
Лина подошла к понтифику помочь ему с манжетой и шутливо подмигнула. Марк в ответ ласково погладил ее по щеке и улыбнулся.
— Собирайся, любовь моя, мы едем в резиденцию.
— Зачем? — сразу посерьезнела Лина.
— Ты не хочешь встретиться со своим бывшим мужем?
— Да нет, как-то не горю желанием.
— А надо.
Филипп был выдворен на кухню, пока девушка одевалась.
Лина открыла опять дверцу шкафа.
— Неужели ты совсем не поверил тем фотографиям? — поинтересовалась она, влезая в брюки.
Марк развалился в кресле и с удовольствием наблюдал за ней.
— Ни минуты не поверил.
— А почему? — она обернулась к нему, застегивая пояс.
Марк вздохнул.
— Лина, поверить в то, что там изображено, может только тот, кто тебя совсем не знает.
— Да ладно! Там, по-моему, все вполне достоверно!
— Нет, это всего лишь довольно паршивая работа фотомонтажа.
Вместо очередного вопроса «почему» девушка лишь подняла бровь, прося объяснить подробнее.
— Что ты тогда сказала мне? Проститутка и алкоголичка? — припомнил Марк, — Хорошо. Пойдем с конца. Алкоголичкой ты никогда не была, это точно.
— С чего такой вывод?
— Ты практически не пьешь.
Девушка застегнула последнюю пуговицу на блузке и подошла к Марку. Тот обнял ее за талию.
— Хорошо, — Лина приняла правила игры, — Я могу почти не пить из-за боязни сорваться.
— Нет, у тебя взгляд безразличный, когда ты смотришь на вино. А у алкоголика он был бы жадным, когда хочется, но нельзя.
Лина чуть подумала и кивком головы согласилась с рассуждением.
— Хорошо, дальше, насчет проституции.
— Тут еще проще. Любая женщина, более-менее опытная в вопросах отношений между полами, мои намеки поняла бы еще осенью.
— Когда? — недоверчиво спросила Лина.
Он довольно ухмыльнулся.
— Ну, по крайней мере, зимой, когда я на тебя инициал поставил. А ты, моя радость, по-моему, до сих пор сомневаешься в моих чувствах.
— Но, ты же сам тогда сказал…
Он фыркнул и засмеялся.
— Родная моя, как я уже сказал раньше, ты иногда бываешь такой недогадливой! Так вот, у женщины, скажем так, пообщавшейся с кучей мужчин, эти намеки даже вопросов бы не вызвали. А ты долгое время даже не догадывалась о том, что все это значит. Но это еще не все.
Она хмуро посмотрела на него исподлобья.
Марк погладил девушку по животу и спустил руку ниже. Она дернулась было, но он не отпускал, просто удерживая там свою ладонь.
— Видишь ли, у тебя есть две родинки, одна здесь, с этой стороны, другая — сзади. И увидеть их можно только, если при занятии любовью разглядываешь твое тело до мельчайших подробностей. Или целуешь, — он с удовольствием наблюдал за тем, как девушка краснеет, вспоминая некоторые моменты их постельных забав, — Так вот на тех фотографиях, где якобы ты в очень откровенных позах с мужчинами, про заднюю-то родинку не забыли, она виднее, а вот передней — нет. Значит, вывод — это фотомонтаж.