Она отметила его припухшие веки, жесткую складку рта, отсутствие обычной бодрости и пришла к выводу, что, по-видимому, на его письменный стол этим утром легла куча счетов Кэро. Это казалось единственным объяснением, хотя она не помнила, чтобы Генри когда-нибудь беспокоился из-за денег. Он был достаточно богатым человеком и умел приумножать свое состояние. Десима знала все об инвестициях в каналы, угольные копи и даже новые паровые машины.
Решив, что со временем все разъяснится, она снова стала думать об Эдаме. С одной стороны, она радовалась, что он по достоинству оценил ее новый облик и платье, что она танцевала с ним и смогла подавить недозволенные чувства с ним наедине. С другой — она не сомневалась, что Эдам понятия не имеет о ее переживаниях и считает, что она испытывает к нему лишь дружескую признательность за спасение в ужасную метель.
Но как противостоять его обаянию? Или эффекту, который его спокойный взгляд производит на ее сердце? С аппетитом поедая яичницу с ветчиной, Десима не переставала размышлять о том, в какой сложный переплет она угодила. А ведь совсем недавно, если бы кто-нибудь спросил ее, согласна ли она быть независимой, уверенной в себе, наслаждаться всем, что может предложить ей Лондон, Десима без колебаний ответила бы «да». Но если бы тот же человек спросил, готова ли она влюбиться, Десима рассмеялась бы ему в лицо и объяснила, что вершина ее стремлений к счастью — независимость и компания добрых друзей.
Она вздохнула, и взгляд голубых глаз Генри переместился с газеты на ее лицо.
— С тобой все в порядке?
— Считаю свои удачи, — с улыбкой отозвалась Десима.
— Что-то не похоже. — Его мать и сестра сдвинули головы над журналом мод. — Прогуляемся после завтрака?
— Да, я хотела бы подышать свежим воздухом. Спросить твою маму и Кэро?..
— Нет. — Генри покачал головой. — Я хочу поговорить с тобой наедине.
Когда Десима через час спустилась вниз, одетая для прогулки, она застала Генри мрачно бродящим по холлу.
— В парк? — спросила Десима, взяв его под руку, когда они спускались по ступенькам крыльца.
— М-м-м?
— Генри! Мы пойдем в парк?
— Хорошо, если твой друг Уэстон снова не упражняется там на лошади. — Обычно дружелюбный Генри сейчас говорил с нескрываемой враждебностью. Десима наблюдала за ним краем глаза, когда они переходили дорогу на Парк-Лейн.
— Ты получил удовольствие вчера вечером? — небрежно осведомилась она. — По-моему, Кэро имела огромный успех. Она такая естественная и в то же время трогательно робкая.
— М-м-м.
Что тут сказать?
— Ты собираешься идти на прием к Хейдонам этим вечером? Я сказала, что приду, но не уверена, что останусь там надолго после…
— Ты все еще влюблена в этого парня, Уэстона? — перебил ее Генри. И Десима усомнилась, что он слышал ее.
— Да, — ответила она, прежде чем успела подумать, стоит ли разоблачать себя. Одно дело — довериться Генри, когда Эдам являлся отдаленной фигурой. Но теперь ее друг хорошо знает, что объект ее желаний помолвлен с другой женщиной.
— Значит, то, что он обручился с Оливией… мисс Ченнинг?.. — Генри свирепо хлестнул тростью по ни в чем не повинному растению.
— Полагаю, он намерен жениться на ней, — сердито отозвалась Десима. — Эдам понятия не имеет — я искренне на это надеюсь, — что я питаю к нему более чем дружеские чувства. — Она бросила на Генри быстрый взгляд. — И я хочу, чтобы это так и оставалось.
— А он влюблен в нее? — допытывался Генри.
— Ну конечно! Иначе зачем ему на ней жениться? — осведомилась Десима.
Но сама она отнюдь не была в этом уверена. Эдам не проявлял признаков глубокой любви к Оливии. Он обращался с ней с холодной почтительной вежливостью, но в его глазах не было жара, когда он смотрел на нее, а в голосе — нежности, когда он говорил с ней.
— Денег у нее нет, — добавила Десима. — И хотя ее семья вполне респектабельна, я не думаю, что она обладает какими-то особо полезными связями, необходимыми виконту.
— Ты думаешь, она любит его?
— Нет, — задумчиво ответила Десима. — Я думаю, она испытывает перед ним благоговейный страх. Но он отличная партия для нее.
— Я бы сказал, она напугана, — заметил Генри так бесстрастно, что Десима была бы обманута, если бы очередное злополучное растение не было в этот момент обезглавлено его тростью.
— А чего ей бояться? — Десима недоверчиво посмотрела на своего друга. — У Эдама в высшей степени уравновешенный характер — вспомни, как он справлялся с проблемами, когда нас занесло снегом. Чарлтон через час был бы вне себя.
— Он титулованная особа и, несомненно, содержит большой дом…
— Оливия была воспитана как будущая жена джентльмена. Она может нервничать из-за ответственности, но бояться?
— Мне тоже так казалось, — согласился Генри. — Я думал, что, может быть… физически… — Он не окончил фразу.
— Учитывая, что Эдам очень высокий, а Оливия такая миниатюрная, — начала Десима, все еще думая о том, как может чувствовать себя Оливия, общаясь со столь крупным представителем мужского пола, особенно когда он в не слишком умиротворенном настроении. Потом она не впервые подумала о том, каково терять девственность с Эдамом Грантамом.
Десима почувствовала, что краснеет с головы до ног. Конечно, Генри не имел в виду этот аспект брака.
— Если ты подразумеваешь, что Оливия может бояться… э-э… брачного ложа, — рискнула она, — то, по-моему, она слишком невинна, чтобы беспокоиться об этом.
— Разумеется! — горячо воскликнул Генри. — Я болтаю вздор? — добавил он жалким тоном.
— Если бы я не знала тебя лучше, — ответила Десима, — я бы сказала, что ты ревнуешь.
Она ожидала, что Генри будет это отрицать. Вместо этого он повернулся к ней:
— Да, ревную. Я влюблен в Оливию.
— Но… но ты едва знаешь ее! Генри, этого не может быть!
— Она моя другая половина, — продолжал он с той же горячностью. — Когда я танцевал с ней и смотрел в ее глаза, то понял это.
— А что чувствует она? — Десима от неожиданности с трудом подбирала слова.
— Я не могу быть уверен — конечно, я ничего ей не сказал, — но мне кажется, я ей нравлюсь.
— Генри, ты не можешь ухаживать за ней, — запротестовала Десима.
— Знаю. Если она не разорвет помолвку с Уэстоном, мои руки связаны. Что-нибудь предпринимать было бы бесчестно.
— Ну и положение, — вздохнула Десима. — Я люблю его, ты любишь ее, а в то, что они любят друг друга, я не могу поверить. Что же нам делать?
— Ты хочешь вернуться в Норфолк, Десима?
— Мы не можем. Мы должны остаться и поддерживать твою маму и Кэро.