человека. Сеня не стал задавать лишних вопросов, он и так догадался, что она пыталась сделать. Хотя в прошлый раз он предупреждал её, что ничего не выйдет. Она пыталась войти в своё тело, как порой нам показывают в фантастических фильмах. Призраки с лёгкостью проникают в тела людей, в их головы, но они ведь не призраки. Он молча присел рядом, и понимающе обнял её за плечи. Некоторое время они сидели в тишине, которую нарушало разве что пикание больничной аппаратуры, и каждый думал о своём.
– У меня не получилось, я хотела… – начала она дрожащим сломленным голосом.
– Я знаю. Я тоже пытался, поверь. Много раз, – потом он поднялся, протягивая руку, – Нам пора. Если находится здесь постоянно будет только хуже.
Она бросила на себя лежащую и больную короткий взгляд. Что же с ней случилось? Почему она ничего не помнит?
Они вернулись обратно в Забытьё. В мир потерянных душ. В мир, из которого Кристине хотелось бы сбежать и больше никогда здесь не появляться.
– Я хочу кое-что тебе показать, – сказал Сеня и повёл её в противоположную сторону от Холма Обзора. Они вновь прошли подле Старого Дуба и огненного крутящегося шара. Круг людей по-прежнему окаймлял могучее дерево, в котором живёт прекрасная Икебана. Всё так противоречиво, отчего-то подумалось Кристине. Дуб олицетворяет дом, защиту; огненный шар – это скорее солнце, без которого не может существовать ни одно живое существо; Икебана – прекрасная волшебница, с золотой лейкой, присваивающая потерянным душам имена здешнего мира, она как мама… Мама… Крис вспомнила лицо матери, какой она была молодой и красивой когда-то. Она почувствовала тоску по ней и по дому.
Они резко свернули вправо и теперь Старый Дуб оказался у них за спинами. Вскоре они ступили на тропку, из выложенных камней, которая увела их в заросший сказочный лес.
Каменная тропка вела прямиком до двух поваленных стволов деревьев, напоминающих двух пьяных приятелей, которые чтобы не упасть, прислонились друг к дружке. Таким образом получался некий вход в лес.
Они прошли прямо под привалившимися друг к другу деревьями, потом свернули влево и пересекли небольшую чащу, где порхали неведомые сказочные птички-невелички. Они пролетали над их головами и звонко пели.
– Вот, – радостно сообщил Сеня. Он остановился, развернулся к Кристине и развёл руками, словно показывал своё поместье.
– Что вот? – Крис огляделась. Вокруг росли горбатые деревца с толстыми стволами, обросшие лишайником и мхом, вместо листьев на их ветках росли зелёные длинные плети. Создавалось впечатление, будто бы деревья имели волосы. По левую сторону возвышалась невысокая каменная гора, также обросшая зеленью и цветами, к которой вплотную прилегало горбатое стволистое дерево. Оно будто бы вросло в эту гору и казались неразлучными составляющими друг друга. А потом она заметила; дерево, одной своей особенно длинной и изогнутой ветвью, казалось обнимало часть каменной горы. А раскинутые зелёные косы, как будто прятали за собой что-то. Проход, догадалась Кристина.
Заметив по её взгляду, Сеня направился к зелёной шторе и отодвинул несколько свисающих плетей в сторону. Это же вход в пещеру!
– Надо же! Как умело спрятано, – поражённо подметила Крис, подойдя ближе к зелёному занавесу и заглянув внутрь. Тёмный небольшой коридорчик в глубине которого мерцал какой-то приятный огонёк, словно от свечи. Сеня вошёл первым. Крис следом. Она отодвинула зелёные плети, которые оказались тяжёлыми и холодными, как корни деревьев.
Они прошли по коридорчику, чуть пригибая головы, чтобы не оцарапать затылки о каменный потолок.
– Добро пожаловать в мою скромную обитель, – произнёс Сеня, как только они вышли из коридорчика в просторную, но по своему уютную пещерку. На стенах висели небольшие баночки, в которых горели огоньки. Огоньки мельтешили и Крис подумалось, будто в них находятся светлячки, но приблизившись она разглядела какие-то парящие шарики. Они напомнили ей невесомые головки одуванчиков, только эти излучали желтоватый свет.
– Пыльца Крожевельника – самого гигантского цветка в этих местах, – пояснил Сеня, заметив Кристинину заинтересованность его импровизированными светильниками. Справа от Кристины располагалась кушетка из толстых витиеватых корней, с соломой вместо подушек. Столик, состоящий всё из тех же корней что и кушетка, у противоположной стены, на котором располагались всякие баночки-скляночки с разноцветными жидкостями внутри. Помимо этого, на стенах висели всевозможные сушеные растения, связанные верёвками в пучок. Сенино жилище навеяло Кристине мысли о магах-алхимиках.
– Изучаешь растения? – подметила она, подойдя ближе к столику.
– Их свойства. Многие растения ядовиты, большинство являются лечебными, ну, а некоторые обладают магическими действиями, – пояснил он, улыбаясь, – Здешние растения обладают невероятными целебными свойствами, но по иронии судьбы, здесь никто не болеет.
– Из тебя вышел бы хороший врач, – подметила Крис, она прошла к кушетке и уселась на краюшек. Она почувствовала усталость и прикрыв рот рукой, зевнула.
– Теперь из меня вышло хорошее растение… – он странно улыбнулся, – Если хочешь можешь поспать. Сон в этом месте – временное явление. Вскоре ты перестанешь спать совсем, – проговорил Сеня, придвинув к столу небольшой шероховатый тяжёлый пенёк, вместо стула. На столе стояла, прислонённая к стене, гладкая доска, на которой он по всей видимости отмечал дни. На ней и так было множество перечёркнутых зарубок. Сеня взял со стола деревянную заточку и нацарапал ещё одну, и её тоже перечеркнул. Ещё один день. Крис наблюдала за всем этим в полусонном состоянии. Она медленно прилегла на кушетку. Солома оказалась мягкой и приятно пахнущей. Сон забрал её незаметно.
35
Когда в Центр Восстановления Здоровья доктора имени Дубова привезли пропавшую накануне писательницу Кристину Левиц абсолютно весь медицинский персонал, в особенности молодое поколение, жаждало на неё взглянуть, чтобы возможно потом, когда-нибудь лет через сорок рассказывать своим внукам или правнукам, что менял капельницы знаменитой писательнице, от рассказов которой, ребятки, вы сейчас фанатеите. Да, конечно, она часто посещала родственника, но редко кто осмеливался подойти и заговорить с ней в живую. Многие грезили, что именно в их смену произойдёт чудо и писательница очнётся, а потом именно у них будут брать интервью в подробностях. Но был один, который не грезил не о том и не о другом. Колька Болотный – человек с притуплённым чувством совести. Он, конечно, как и все, сразу узнал её (вы ведь понимаете, перевозка публичных людей в подобные учреждения, крайне засекречена, но слухи в стенах клиники быстро разбегаются), но особого восторга он не подал, хотя имел всю коллекцию книг в двух переизданиях и отслеживал все официальные страницы в соц. сетях.
Все пациенты ЦВЗ Дубова в основном зажиточные люди или их родственники, хотя периодически попадаются экземпляры на льготном обеспечении, ну то есть, их содержат за счёт государственных финансов. Собственно, последние четыре месяца, Колька ухаживал в основном за престарелыми стариками, которые