— «Медвежонок Пух»? У меня был приятель, которого я привыкла называть маленьким медвежонком Пухом. Он был мечтой, — сказала Магда, счастливо вдыхая от воспоминания. — Потом он встретил массажистку, и последнее что я слышала, они имеют пятерых детей и по-настоящему счастливы. О! Я знаю! «Аховский петушок»[17]!
Я посмотрела на Кристоффа и захихикала. Он впился взглядом в журнал.
— Я так не думаю, Магда, но спасибо за предложение. Я просто должна найти что-нибудь еще.
— «Леденец»?
— Не-е-е-т, — медленно сказала я, с сожалением отвергая имя.
— «Сладкие щечки»?
Сделаешь и будешь жить, сожалея об этом.
Я умирала от смеха.
— Проехали. Но я считаю, что придумала кое-что.
— Придумала? Что? — Спросила она.
Я хочу знать? Одновременно спросил Кристофф.
— Я думаю, что придержу немного это высказывание для озвучания, — сказала я Магде с улыбкой.
Ты узнаешь довольно скоро, Бу [18].
Он глянул на меня, с самым странным выражением на лице. Бу?
Магда усмехнулась мне в ответ.
— Я вполне понимаю. Теперь об Исландии.
Я думаю, оно подходит. Ты испугал меня глупый, когда я увидела тебя в первый раз. Хорошо, не в первый раз, но прямо после этого. Ты знаешь, когда пытался задушить меня.
Пия, если бы я хотел задушить тебя, ты была бы мертва, ответил он, выглядя немного смущенным.
Что случилось? Тебе не нравится «Бу»? Я думала, это вроде бы хорошо звучит. Коротко и живо, но не слишком приторно или по-другому смущающее.
Нет, это не слишком смущает, нерешительно сказал он. Я смогла почувствовать, как он что-то заслонил от меня.
Что же тогда? Если ты не хочешь чтобы я использовала его, я просто найду что-нибудь еще…
Я содрогаюсь думая, до чего ты еще дойдешь. Если ты чувствуешь потребность использовать прозвище для меня и отказываешься воспользоваться Крисом, тогда полагаю что смогу жить с Бу.
— Пия сказала, что ты мог бы пожелать, чтобы Рей и я отправились куда-нибудь еще.
Но тебе оно не нравится?
— Да. Андреас и Ровен будут ждать, что мы попытаемся смотаться от них, но они будут так же ожидать, что мы направимся в Италию, как можно скорее.
— Почему это? — Спросила я.
— В Риме есть группа жнецов.
— Ясно.
Кристофф?
Нежелание наполнило мой разум. Я думаю должен сказать тебе. Прежде чем я был изменен, моя мать называла меня Barchen. Это на немецком — «медвежонок». Твое имя напомнило мне об этом.
Я засмеялась. Я никогда не буду заворачивать свой язык на немецких словах, так что мне подходит Бу. Кроме того оно соответствует действительности. Ты можешь быть очень жутким, когда пожелаешь.
— Мы отправимся в Рим, пока вы ребята поедете в Исландию, подобрать другого жнеца и Ульфура — дружелюбного призрака, — сказала Магда. — Я скажу Рею, когда он проснется. Он всегда хотел поехать в Рим.
Я улыбнулась воспоминаниям о веселом молодом человеке, красивом и суровом, одетом в платье более чем столетней давности, поднявшемся в моем разуме.
— Если его чертова лошадь попытается снова съесть мою куртку, то получит адскую расплату, — сказал Кристофф, переворачивая страницу в журнале.
— Мне как будто нравилась его лошадь…О, Рей проснулся. Пойду, расскажу ему хорошие новости.
Она заковыляла прочь, когда Кристофф издал ментальный вздох. Только вы двое рассматриваете необходимость создания ложных следов, чтобы скинуть Темных, в тоже время, спасая столетнего призрака и кровавого жнеца, как «хорошие новости».
Глава 8
— Напомни мне… — я ударилась об пол с резким толчком, ошеломленная на мгновение, несмотря на мягкие многословные уверения Кристоффа, что он предотвратит падение. Даже с этим у меня заняло с минуту, прежде чем я почувствовала возвращение моего остроумия. — Напомни мне в следующий раз воспользоваться самолетом вместо портала.
Руки схватили мои, потянув меня на ноги. Я прислонилась к теплому, твердому телу положив руки, и вдыхая его восхитительный запах.
— Ты захотела использовать портал. — Прогрохотал голос Кристоффа в глубине его груди. Я позволила вздох истинного счастья и заставила себя отступить от него, как раз вовремя, чтобы увидеть тело, внезапно появившееся из воздушного пространства, крутящееся в нем как кошка, и также ударившееся об пол.
— Да, знаю. Я думала, так будет быстрее и легче добраться из Германии сюда, но передумала. Ой. — Я потерла свой зад, когда глазела на тело на полу рядом с нами.
— Держи свет наготове, — предупредил Кристофф, когда выпустив меня, схватил Маттиаса за шиворот.
Я кивнула, собирая еще одну маленькую горсточку света. Кристофф предупредил меня, что путешествие через портал может снять эффект светового связывания с Маттиаса.
— Просто еще одна причина воспользоваться самолетом.
Маттиас с минуту тряс головой, глядя искоса, пока его глаза не сфокусировались на мне.
— Жена! — Сказал он.
Это все что мне нужно было услышать. Я бросила свет в его голову, наблюдая с некоторым изумлением, как он сам собой обернулся вокруг него, медленно рассеиваясь в ничто.
Хмурый взгляд, что Маттиас надел, наблюдая за мной, растаял в счастливую ухмылку.
— Пия — пух!
— Тьфу. Я надеялась, он забыл это. Маттиас мы в Исландии. Я хочу, чтобы ты делал точно так, как скажет Кристофф.
— Я люблю Исландию! — Закричал он в восхищении. — Я люблю Пию! Я люблю Кристоффа!
— Если он попытается снова обнять меня, я намерен…
Кристофф не добрался до конца своей угрозы Маттиасу, который будучи таким же большим как Кристоф, закричав: — Время обниматься! — Схватил нас обоих в медвежьи объятья.
— Ты должен просто говорить словами, не так ли? — Сказала я, освобождая себя из хватки Маттиаса. — Маттиас, вспомни, что я говорила прежде о неуместной демонстрации привязанности?
Маттиас выпустил Кристоффа с печальным взглядом на лице.
— Я не должен больше целовать тебя, потому что Кристоффу это не нравится.
— Правильно. И? — Подсказала я.
— И я не могу облизать тебя, когда он смотрит, потому что это заставит тебя испытывать неловкость.
Кристофф воззрился на меня.
— Нет, — поспешно сказала я. — Ты не можешь облизывать меня в любое время, потому что это неправильно.
Он вздохнул.
— Я не могу облизать сладкую, восхитительную Пию, потому что это неправильно. Что насчет него? — Он указал на Кристоффа.