«Неужели, ее срок подходит к концу?» — подумала пани Возняк в очередной раз подавая обед старой ведьме.
— Ты думаешь слишком громко! — напомнила о себе Агнешка и щеку Евы обожгла пощечина. Она оказалась слишком близко от Старшей и позволила себе непочтительно подумать о ней, за что и поплатилась.
— Простите! — проговорила пани Возняк и спешно попятилась к выходу, стараясь не смотреть в глаза Агнешке. Она и так могла сказать, что сейчас отражается в них. Злость и ярость… Никому не нравится правда, а уж о себе, так и подавно, особенно, если эта правда ничего хорошего в себе не несет.
— Оставь меня, — донеслось до слуха Евы, хотя она и так уже стояла почти у двери.
— Да, госпожа! — в голосе Агнешки чувствовалось нечто опасное и пани Возняк поспешила удалиться. Едва за молодой женщиной закрылась дверь, как старая ведьма снова достала свой шар и поставила его на центр стола, отодвинув остывающее блюдо.
«После поем!» — решила она. Сейчас было важнее узнать, что происходит с Ульяной. Что решила девушка, просидевшая взаперти с самого утра?
Вчера Агнешка увидела, как молодой ведьме удалось переместится из одного помещения в другое. Как именно она научилась это делать, Старшая недоумевала, но тешила себя надеждой, что оказалась права, когда решила, что все то, что сейчас происходит с Улей, окажет влияние на ее дар. На силу, которая должна вот-вот проснутся.
«Она такая же как я! — Агнешка провела руками над поверхностью шара. — Мне так повезло, что я нашла ее. Даже не знаю, что пришлось бы делать, не родись эта малышка!»
— Покажи мне Ульяну! — велела женщина шару и тот матово засиял, наполняясь образами. Агнешка стала всматриваться в глубину кристалла, пока не увидела то, что хотела.
— Уля! Открой! — это снова он. Пришел и стучится не в мою дверь, а прямо в мое сердце. И я хочу ему открыть, но ноги отказываются идти к двери, и я продолжаю вяло лежать на кровати, глядя в потолок и слушая, как ведьмак продолжает звать меня по имени.
— Уля, открой. Хватит сидеть взаперти. Ты целый день ничего не ела и это твое перемещение… я же помню, как ты обессилела в прошлый раз!
Я промолчала. Хотела что-то сказать, но только вздохнула и закрыла глаза. А когда стук повторился и стал более требовательным, я услышала присоединившийся к нему женский голос, который, впрочем, обращался явно не ко мне.
— Что здесь происходит? — я без труда узнала пани Вилену, хозяйку трактира.
На мгновение воцарилась тишина. После Роланд сказал какое-то слово, которое я не разобрала и затем раздался шорох удаляющихся шагов, сказавший мне о том, что от Вилены ведьмак избавился привычным ему способом — применив силу мертвого языка.
— Уля, я прошу тебя открой! — снова произнес Роланд и я, не удержавшись, перекатилась на бок и встала. Ноги подломились. Я пошатнулась было, но успела ухватится за спинку кровати и осталась на ногах.
— Черт побери! — кажется, Роланд потерял терпение, а возможно, просто переживал, что было более похоже на него. — Я сейчас вышибу эту дверь! — в его голосе я услышала страх за себя и ответила тихо:
— Подожди! Я иду!
Каким-то чудесным образом, я оказалась услышана. К двери подошла шатаясь. Отодвинула засов, толкнула скрипнувшую дверь и почти упала в руки ступившего на порог ведьмака у ног, которого сидел Мрак.
— Уля! — мужчина подхватил меня на руки и вернул на кровать. — Я думал, что ты уже восстановилась! — его брови сошлись на переносице. — Я не понимаю, в тебе столько силы, но перемещение истощает их! Как такое может быть?
Он присел на край кровати. Мрак подошел с другой стороны, потянулся к моей руке, которую я невольно отдернула. Роланд проследил за моим движением взглядом, а затем посмотрел на Генриха.
— Если ты действительно хочешь, чтобы мы держались дальше, скажи, — произнес ведьмак, снова посмотрев на меня. — Но я думаю, исходя из собственного опыта, что одиночество не всегда может помочь.
Я посмотрела ему в глаза.
— Тебе не стоило говорить мне о том, что я княжна!
— Ты бы хотела жить и дальше в том мире иллюзии, что давало прошлое? — спросил Роланд. — Тот, кто украл тебя и навеял этот морок и, заметь, сильный морок, явно что-то хочет от тебя. Я только пока не могу понять, чего именно, но догадываюсь, что дело в твоей силе. Ты уникальная, Уля, — он потянулся ко мне, и я позволила прикоснутся шершавой мужской ладони к своей щеке. Зажмурилась от легкой ласки и вздрогнула, поймав себя на этом ощущении.
— Прими себя такой, какая ты есть! — добавил мужчина и я открыла глаза, встретившись взглядом с карим омутом.
— Ты рассказал мне все из-за Мрака? — догадалась я.
— Частично!
— Неужели, он на что-то рассчитывает, спустя столько лет! — я опомнилась, что волкодав рядом. Пес заворчал, выражая свое недовольство от моих слов.
— Он сказал мне, что ты способна видеть его через проклятье! — ушел от ответа мужчина, но я поняла, что угадала.
— Могу, — подтвердила с неохотой. — И даже помогу ему вернуть свой прежний облик, только после пусть ни на что не рассчитывает! Я не та Настуся, с которой его заставили обручится родители. Я ведьма по имени Ульяна и останусь ею даже на смертном одре! — сказала и уронила взор на пса.
Пусть лучше он сейчас все поймет, чем тешит себя мыслями о том, чего не будет. Теперь-то мне стало понятно его внимание ко мне. Ведь не зря руки лизал, охранял….
Глаза Мрака стали злыми. Я сперва даже пожалела о резкости своих слов, но теперь, когда увидела его реакцию, поняла, что сделала все правильно.
— Хорошо! — вздохнул Роланд. — Мы все решим позже, когда поможем Генриху! — он встал на ноги. — Сейчас я принесу тебе поесть. Ты слаба, как новорожденный котенок!
Мрак двинулся за другом, видимо не желая сейчас оставаться со мной. Я, впрочем, тоже не горела особым желанием видеть его. Пусть все немного утрясется…
«Ты же не уступишь меня своему другу?» — хотела спросить, но так и не решилась.
Роланд застыл в дверном проеме. Посмотрел на меня пристально и уверено.
«Не отдам!» — прочитала я ответ в его глазах. Словно он прочитал мои мысли… А может, мы просто думали обо одном?
Есеслава впервые не находила себе места в родном доме. В доме, где провела всю свою жизнь, где даже стены казались ей защитой и вот теперь, она считала шаги из угла в угол, а ее отец, сидя на резном стуле, следил за дочерью хмурым взглядом.
— Ты что задумала? — наконец, не выдержал он. — Хочешь испортить свою жизнь? Решила поиграть в благородство!
Княжна остановилась и резко развернулась к Казимиру. Ее волосы растрепались, а глаза сверкали диким огнем. Отец-князь даже немного отодвинулся назад, удивившись подобной решимости в своей спокойной и милой дочери.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});