самого леса внезапно встретили вражеский отряд.
Не прошло и двух ударов сердца, как мы столкнулись с пятьюдесятью воинами — крупными мужчинами со свирепыми, безжалостными глазами, блестевшими, как осколки гагата, на желтоватых лицах. Они двигались пешком, осторожно, а из оружия я заметил только толстые черные копья и тяжелые деревянные щиты, которые раньше прикрывали борта кораблей. Они не растерялись. Предводитель отдал приказ, и вандалы с воплями бросились на нас.
Артур подхлестнул коня, намереваясь встретить атаку в лоб.
— Прикройте меня! — крикнул он, перекидывая щит в положение к бою.
Первым отреагировал Лленллеуг. Он пронесся мимо меня и занял позицию слева сразу за Артуром, чтобы варвары не смогли подойти к королю с неудобной стороны.
Конэйр внезапно оказался рядом со мной, протягивая копье.
— Ты без копья, — сказал он. — Возьми мое.
— Спасибо, не надо, я предпочитаю меч.
Гвенвифар хлестнула своего коня, передвинула щит и на полном скаку обнажила меч.
— Ну, до чего приятное зрелище! — восхитился Конэйр, глядя ей вслед.
— Вперед, ирландец, — крикнул я. — Как бы нас не окружили!
Артур пронесся сквозь линию врагов, разбрасывая их по сторонам. Лленллеуг, скакавший рядом, не дал им возможности опомниться. Он сбил троих или четверых и зарубил еще двоих. Они проделали в рядах врагов изрядную просеку, позволяя Гвенвифар без сопротивления достичь леса и развернуться, ударив варварам в спину.
Я понял ее замысел и поддержал атаку. Конэйр справа от меня, издал дикий вопль и рванул прямо в середину боя, бросив поводья. Этот наш рывок решил исход боя. Варвары, что-то крича, побежали к лесу. Однако там их встретили Артур и Лленллеуг. Они аккуратно разделили банду варваров на две части: те, кто был ближе к деревьям, сумели сбежать, но остальные оказались в центре атаки пяти всадников. Их беспорядочный ряд провалился внутрь себя, превратившись в столь же беспорядочный узел. Гвенвифар и я первыми добрались до него. Конэйр ударил сбоку, а Артур и Лленллеуг атаковали сзади.
Сбитые с толку, вопящие от паники и ярости, они отчаянно отмахивались короткими, неуклюжими копьями, а мы просто топтали их. Мягкая зеленая опушка леса окрасилась кровью, а поверх нее легли длинные закатные тени.
Остатки отряда варваров, оставив убитых и раненых на земле, скрылись в лесу. Лленллеуг хотел их преследовать, но Артур отозвал его.
— Тоже мне воины! — Конэйр насмешливо фыркнул. — Мне такие недоумки еще не попадались. Если это все, что они могут, я со своими мальчишками выкину их в море!
— Это только разведчики, — ответил Артур. — К тому же они испугались наших лошадей.
— Но они же напали! — возразил Конэйр. — Значит, хотели драться. Пятьдесят против пяти! А мы даже не вспотели.
— Артур прав, — заметил я. — Нам удалось застать их врасплох. А теперь, когда они уже получили представление о том, какие люди здесь живут, не стоит ожидать от них той же ошибки.
— Да какая разница, как это назвать? — прорычал Конэйр. — Просто будем бить вороватых варваров. Пусть попробуют еще раз, и получат то же самое.
Артур серьезно покачал головой.
— Нас сегодня спасли скорость и отвага, Конэйр. Считай, нам повезло, раз мы остались живы. — Он спрыгнул с седла и пошел к лежащим на земле вражеским воинам. Склонился над ними, осмотрел, а затем крикнул:
— Этот еще жив.
— Дело поправимое, — Конэйр быстро спрыгнул с коня.
— Нет, — Артур остановил ирландского лорда. — Возьмем с собой в каэр, глядишь, узнаем что-нибудь полезное.
— Да что ты от него узнаешь? — Конэйр нахмурился. — Убить, и дело с концом. Зато не придется тащить обратно.
Артур прав, но прав и Конэйр. Достаточно было взглянуть на странные черты лица раненого — высокие скулы и узкие, почти раскосые глаза над длинным худым носом цвета старой слоновой кости — казалось, он пришел из другого мира, — и я понял, что ничего толкового мы от него не узнаем. Мы подняли бессознательное тело и перекинули через седло Лленллеуга. Гвенвифар взяла ирландского воина к себе на седло, и мы быстро направились обратно в Рат Мор, где Конэйр созвал друидов, сообщил им об опасности, а затем отправил гонцов, чтобы поднять своих лордов. Варвара отнесли в один из круглых домов и поставили охрану, ждать, пока он очнется.
— Я отправил послание Фергюсу, чтобы он присоединился к нам здесь, — объявил Конэйр. — Лучше ему со своими людьми побыть у меня в крепости, чем бродить по лесу, где их могут встретиться варвары.
— Хорошо, Конэйр, — одобрила Гвенвифар. — Я не забуду твоей помощи.
— Это для тебя, леди, — коротко поклонился он. — И для твоего мужа. Говорю тебе, он мне нравится, и я хочу достойно выглядеть в его глазах.
— Это ты уже сделал, — сказал ему Артур, и вид Конэйра показал, что ему это нравится.
— Тогда прошу вас в мой зал, — пригласил ирландец. — Поднимем кубки. Мои пивовары — знатоки своего дела. Сегодня вечером у нас может быть последний шанс насладиться их искусством. Приходи, Артур! Приходи, Гвенвифар! Приходи, Мирддин Эмрис и Лленллеуг! Выпьем за здоровье врагов нашего врага!
Артур уже направился к залу, но остановился.
— Я бы с удовольствием выпил с тобой, Конэйр, — сказал он. — Но мне почему-то кажется, что враг сегодня не будет праздновать. Давай-ка лучше подумаем, как защитить людей.
Лицо ирландского короля омрачилось.
— Мы сделали все, что могли, — сухо сказал Конэйр. — Что мы еще можем?
— Враги собирают отряд. По-моему, лучше времени для атаки не придумаешь.
— Так темно же! — вскричал Конэйр. — Мы не успеем собрать свое войско.
— Еще лучше, — с улыбкой ответил Артур. — Тьма прикроет наши ряды и позволит перебить их прежде, чем они перебьют нас! Идем, Конэйр, дадим им бой на берегу, ведь их корабли только причаливают.
Конэйр задумался; он не привык к таким тактическим ходам и относился к ним с недоверием. Артур понял его сомнения. Военный опыт Конэйра относился к тем временам, когда короли встречались утром, сражались, а потом отдыхали и пировали, чтобы снова сражаться вечером, успевая в сумерках вернуться в свои крепости.
Артур, в отличие от ирландца воспитанный на безжалостной необходимости и отчаянной хитрости, обладал просто смертоносной проницательностью. Он всегда просчитывал