и грозностью выделялся Ларианс.
Выше всех остальных, огромный, широкоплечий, с диким взглядом абсолютно черных глаз и кривой зловещей ухмылкой. И самое неприятное, что судья по всему я ему приглянулась. И это меня безумно пугало заставляя ещё сильнее колотиться моё бедное сердце в груди.
И даже несмотря на него, я ощущала на себе взгляд его насквозь прожигающих жутких глаз.
Казалось, он ощупывает каждый изгиб моего тела, касаясь даже сквозь тонкую ткань одежды, обжигая кожу.
— Ты пришлась по вкусу моему сыну, — когда мы уселись за общий костер, проскрипела мне на ухо Провидица, проследив за тем как я вся сжалась от откровенного взгляда Ларианса.
— Не скажу что я от этого в восторге, — стараюсь не смотреть женщине в глаза. Она меня пугает не меньше остальных.
— А тебя никто и спрашивать не будет, дорогуша, — хрипло усмехается. — Если Ларианс пожелает, он может вызвать Корнура на поединок, — шипит. — Последняя жена моего сына, умерла во время родов, в страшных муках. Ребенок, к сожалению тоже не выжил, — продолжала наводить на меня страх эльфийка. — Ларианс остался без наследника. Людским женщинам вообще тяжело выносить и родить ребенка от эльфа. А в тебе, маленькая графиня я чувствую мощную силу. Возможно…
— Нет! — неожиданно обрезает её зловещий трёп Корн. — Ты знаешь законы Темного мира, теперь Лия моя и только моя…
— И только смерть разлучит вас, знаю, — расплывается в коварной улыбке Провидица.
От этого меня ещё больше передёргивает и я отчаянно жмусь к предплечью Корна, ищя защиты. Потму что мне сейчас безумно страшно. Тело буквально холодеет, а по спине ползут холодные мурашки.
Чего-чего но быть женщиной этого монстра, я точно не хочу. Взгляд помимо воли ловит жуткие чёрные, что пожирают меня, вгоняя в краску своей откровенностью. Когда же эльф откровенно облизывает языком свои чувственные губы, я испугавшись и ещё больше вспыхнув, моментально перевожу взгляд на свои руки. О боже, как же хочется просто испариться, мне кажется, что если Ларианс ещё некоторое время на меня так посмотрит, то я вообще со стыда сгорю.
Не хочу оставаться здесь и рожать в муках ему детей, не хочу быть игрушкой в руках жутких и пугающих меня чудовищ, и… уж точно не хочу чтоб с Корном что-то произошло.
Как будто прочитав мои мысли герцог, обнимает меня за плечи и притягивает к себе ближе, успокаивающе поглаживая по спине. Окутывая жаром своего тела, и мне становится немного легче и спокойнее. Я развернувшись к нему лицом, просто утыкаюсь носом в его грудь, вдыхая желанный аромат.
— Не нужно так дрожать маленькая, — шепчет, приподнимая мой подбородок. — Я не дам тебя в обиду, — проникновенно заглядывает мне в глаза.
Я смотрю на него, по обыкновении тону в глубине его синих и почему-то верю.
— Ты обещаешь? — перебираю одними губами.
— Да, — беззвучно отвечает.
Ужин в племени горных эльфов проходил более чем радушно, я бы даже сказала — горячо. Из еды помимо жареной свинины, были и другие угощения. Фрукты, запечённые овощи, какие-то коренья и конечно же знаменитое эльфийское вино. Безумно вкусное и невероятно пьянящее. Оно с первого же глотка ударило мне в голову и на миг я даже расслабилась, позабыв, что нахожусь среди дикого горного народа.
По моим наблюдениям, женщин у диких, было чуть меньше нежели мужчин. Они также, как и мужчины присутствовали на всеобщем веселье, а не прятались от посторонних глаз в убогих хижинках. Более того, поведение эльфиек отличалось излишней откровенностью и развязностью. Я бы даже сказала, вызывающей бестактностью.
На их совершенных телах практически отсутствовала одежда, а те небольшие отрезки ткани, что были, скорее давали почву для фантазий, нежели служили прикрытием срамоты. Их кожа была более сероватого оттенка и также сплошь забита рисунком непонятных мне символов. Они покрывали все видимые части тела женщин и я так догадываюсь, что не видимые глазу тоже. Волосы длинные и в основном распущенные, либо заплетенные в тугие косы, украшенные металлическими кольцами.
Вообще вид у эльфийских женщин был безнравственно агрессивный такой же отталкивающий, как и у мужчин.
После того как большинство из эльфиек испробовало вина, они вообще слетели с катушек. Что тогда началось, сложно описать приличными словами. Это хорошо, что я как Зинаида, была более менее закалена в просмотре такого рода безобразий, правда исключительно по телевидению, но вот для хрупкой графини Пафферди, это был бы сокрушительный удар по её нежной девичьей психике.
Под улюлюканье и пьяный подбадривающий крик мужчин, эльфийки пустились танцевать дикие танцы, соблазняя красивыми изгибами тела. Многие тут же не отходя от всеобщего стола, повиснув на понравившемся мужчине, начинали сливаться с ним в страстном поцелуе, плавно переходящем в откровенную имитацию полового акта. Судя по всему, до момента когда они начнут этим заниматься всерьез и привселюдно оставалось совсем не долго.
К полуночи наш томный вечер начинал переходить в жаркую, со всеми вытекающими последствиями ночь. В накалившемся воздухе кружил приторно-сладкий, удушающий запах надвигающегося разврата.
Щеки мои уже вовсю пылали и мне казалось, что круговорот безумных страстей, подогретый пьянящим эльфийским вином, вот-вот затянет и нас Корном в пучину всеобщего бесстыдства. И мы, как и полоумные полуголые эльфийки, начнем сдирать с друг-друга одежду, чтобы немедленно присоединиться к назревающей оргии.
Я кинула заинтересованный взгляд в сторону напряженно сидевшего рядом герцога. Лицо Корна было бесстрастным, казалось его вообще не задевает всё здесь происходящее. И даже извивающиеся возле его ног красивые молодые эльфийки, совершенно не мешали ему о чем-то увлеченно беседовать с Лариансом. Вокруг последнего также с томно приоткрытыми губами, змеями вились темноволосые соблазнительницы. Но откровенный взгляд из-под светлых ресниц, неустанно жёг только меня, окончательно смущая.
И чем больше я наблюдала за всем этим действом, тем сильнее меня начинала подмывать самая, что ни наесть, гнетущая ревность. Возможно, это действие вина, а возможно мои начинающие просыпаться чувства к герцогу. Но я ощущала, что уже на грани того, чтоб окончательно сорвавшись с тормозов вцепиться в длинные черные патлы одной из наглых развратниц. Что так бессовестно терлась совершенно голой грудью, об бедро моего мужчины.
— Пойдём со мной, — знакомый голос отвлёк меня от созерцания, невыносимой картины.
Я обернулась, и увидела над собой клыкасто улыбающуюся Провидицу.
По правде говоря, меня давно подмывало смыться отсюда, чтобы не видеть всю эту омерзительную постановку Содома и Гоморра. Но одно дело уйти под руку с Корнуром, которому я действительно доверяла, а другое с Лурак. Что вызывала во мне смешанные чувства лёгкого отвращения и страха. Да, я действительно опасалась Провидицу