— Делай как тебе нравится, но Дирк Макалистер не будет ждать вечно. — Мораг кипела от возмущения. — Я чувствую, ты скоро выведешь его из терпения.
10
Утреннюю тишину Глен-Галлана нарушил рокот автомобиля, и Шона вышла на веранду одного из своих охотничьих домиков. Прикрыв рукой глаза от солнца, она разглядела приближающийся «лендровер». Это не может быть Лачи — у него слишком много дел в поместье. Значит, это Дирк.
Встревожившись, Шона вернулась в дом. О ее пребывании здесь знала лишь Мораг, да и та поклялась держать это в секрете. Как же Дирк нашел ее?
Два дня и две ночи, проведенные здесь, не принесли ей душевного равновесия, она чувствовала себя все такой же несчастной и пребывала в растерянности. Может быть, даже к лучшему, что он приехал? Рано или поздно все равно придется начать этот разговор.
Услышав его шаги на лестнице, она торопливо убрала со стола тарелки с остатками завтрака и принялась не спеша вытирать пыль с мебели. Почувствовав неприятную робость, Шона с застенчивой улыбкой встретила своего гостя:
— Я сразу поняла, что это ты. Садись, я сейчас сварю тебе кофе.
На нем были джинсы и кожаная куртка поверх майки. С его появлением — высокого, широкоплечего — комната показалась ей намного меньше. У него было странное выражение лица. Он чем-то расстроен. Или зол?
— Спасибо, если тебе не трудно, — чуть заметно кивнул ей Дирк. Он небрежно опустился на стул и огляделся. — Я здесь впервые. Восхитительно!
— Тебе Мораг сказала, где я?
— Мораг просто не умеет обманывать. — Он рассмеялся. — По-моему, у нее нет ни таланта, ни стремления к этому. Сначала она попыталась надуть меня какими-то сказками, что ты на несколько дней уехала в Инвернесс. Потом она нечаянно проболталась, что ты набрала в джип консервов до конца недели. Ну кто же берет с собой такие запасы в Инвернесс?
Дирк смеялся, но в его глазах стоял упрек, требовавший объяснения ее поступка. Шона виновато потупилась и нервно проглотила подступивший к горлу комок.
— Ты извини, что я не сообщила тебе, Дирк. Я… мне захотелось немного побыть одной. Просто нужно было обо всем подумать. Мне… На меня столько обрушилось в том доме, что захотелось удрать куда-нибудь.
— Да. Мораг сказала, что ты вела себя как-то странно, не ела, не спала, едва говорила.
— Я чувствовала себя такой уставшей, подавленной. Это очень трудно описать.
Она отрешенно пожала плечами.
— Уставшей от моего общества? — без обиняков спросил он. — Уж не поэтому ли тебе захотелось побыть одной?
Ее голос задрожал:
— Н… нет. Конечно нет.
— Что-то в твоем голосе нет уверенности, Шона, — с тревогой произнес он. — Если ты больше не желаешь видеть меня, скажи прямо. Я больше не стану надоедать тебе.
Его слова оказались последней каплей, переполнившей море треволнений, которое нахлынуло на нее за последние дни. Тихие слезы покатились по ее щекам.
— Не уходи от меня, Дирк. Пожалуйста, останься. Мне… плохо без тебя. Наверное, я… я схожу с ума. Мне так хочется поговорить с тобой.
Он подскочил к ней, обнял ее и встряхнул, стремясь вывести из истерики.
— Хорошо, Шона! Хватит! С твоей головой ничего не случилось. Ты здоровей меня.
— Я? — Ее голубые глаза умоляюще смотрели на него. — Тогда почему же я чувствую себя виноватой в том, что хочу выйти за тебя замуж, любимый? Он постоянно мучает меня и никак не хочет оставить меня в покое.
Дирк сильными ладонями обхватил ее лицо, радостно сияя.
— Ты действительно хочешь выйти за меня замуж?
— Я никогда и ничего так сильно не желала, как этого, — прошептала она. — Я умру, если ты уйдешь и женишься на ком-нибудь еще.
— Больше мне ничего не надо, — промурлыкал он ей на ухо. — Все остальное — сущая ерунда.
Его губы скользнули по ее щеке и отыскали ее рот. Поцелуй Дирка зазывал и требовал ответа одновременно. По ее телу пробежала теплая волна любви и желания. Сначала слабо, медленно, потом с нарастающей настойчивостью она стала отвечать на его ласки. Ее пальцы судорожно перебирали его черные волосы. Ощущение его близости возбуждало ее. Почувствовав его тепло и силу, она словно растворялась в нем, испытывая огромное наслаждение. Страсть терзала ее, словно голод, и требовала удовлетворения.
Дирк, мгновенно поняв страстное, неистовое желание своей любимой, подхватил ее на руки и, не переставая целовать, понес в спальню.
Он неторопливо снимал с нее одежду, открывая для себя все новые прелести, и она совершенно забыла о стыдливости и стеснительности. Прелюдия их любви не была бурной. Жар медленно, но настойчиво охватывал тела влюбленных, вызывая чувство сладострастия. Они словно прислушивались и ловили каждое, даже малейшее движение друг друга, стремясь испытать как можно больше наслаждения. Когда наконец они слились в размеренном, чувственном ритме, ее глаза от неописуемого шквала ощущений закрылись. Острое чувство блаженства, как взрыв мощной бомбы, заставило ее содрогнуться. Она застонала от переполнявшего ее наслаждения…
Дирк дождался, когда дыхание его возлюбленной стало ровным, перекатился с нее и прижался губами к ее глазам.
— Вот теперь кое-что мне ясно, — прошептал он.
— И что же? — нежно промурлыкала она.
— Что не только я соскучился по тебе, — с любовью сказал он.
Они лежали и смотрели друг другу в глаза, а его пальцы медленно поглаживали ее.
— Тебе не кажется, что где-то что-то горит? — вдруг спросила она, поводя носом, и спохватилась: — Боже, кофе! Он, наверно, весь выкипел.
— Пойду, посмотрю, — предложил Дирк. Он вскоре вернулся и успокоил ее: — Я вовремя подоспел. Не сгорело.
— Отлично! — Она бросила взгляд на его красивую мужественную фигуру, медленно поднялась и кокетливо улыбнулась. — Я пошла в душ. Хочешь — присоединяйся.
Выйдя позднее на веранду с чашками дымящегося ароматного кофе, они все еще были охвачены ощущением теплой любовной близости. Солнце стояло уже высоко и заливало долину ярким светом. Вдалеке на поросшем вереском склоне горы паслось стадо благородных оленей. Тишину нарушали только всплески воды на реке и далекий крик кроншнепа.
С тихим вздохом, умиротворенно Шона произнесла:
— Я всегда так любила Глен-Галлан. Вот бы остаться здесь навсегда! С тобой, конечно. Совсем не хочется возвращаться в тот дом. Наверно, теперь я не смогу чувствовать себя там, как раньше.
— Наверное, это так, Шона. — Дирк положил руку ей на плечо. — Ты же не дома боишься, а связанных с ним воспоминаний. Рано или поздно, но тебе обязательно удастся перебороть свой страх и безбоязненно посмотреть ему в глаза. Только тогда мы сможем начать нашу новую жизнь.