на диван, стоящий у входа. Той же процедуре были немедленно подвергнуты Джеффри и Руудс.
— Хотя у нас должен быть обеденный перерыв, ваши проблемы — важнее! — таможенник чуть ли не лучился от гостеприимства. Заметив растерянность на лицах всех троих он участливо спросил:
— Вы в первый раз у нас?
Блуд мог только кивнуть головой.
— Ладно. Если Вы сейчас накормите меня обедом, я с удовольствием отвечу на все Ваши вопросы, при условии, конечно, что работать Вы будете именно со мной.
— А обед считается взяткой? — неожиданно ляпнул Джеффри, выбитый из колеи гораздо больше капитана.
— Еще как считается! — сверкнул зубами таможенник. — Кстати, можете обращаться ко мне просто Фрэнк. Пойдемте, господа, я покажу вам место, где неплохо и недорого готовят…
Через пять минут они сидели за столиком в большом кафе. Народу хватало, видимо, обеденный перерыв был и в других офисах, но Фрэнк каким-то образом извернулся и выбил отдельный столик. Еда была, действительно, хорошей и недорогой.
— Если вы слегка удивлены нашими обычаями, — говорил Фрэнк с перерыве между глотками кофе, — то просто не знаете, что все мы, государственные служащие, не получаем вообще никакого жалования. Мы живем только на то, что нам дают клиенты. У нас существуют официальные прейскуранты цен на все государственные услуги, но вы помните плакат у входа? Те суммы, которые вы выложите сверх цены, заставят всех работать гораздо лучше.
— Теперь понятно, что говорили в «Объединенной Галактике» насчет коррупции здесь, — вздохнул Блуд.
Фрэнк пренебрежительно махнул рукой.
— Да что они, вообще, понимают в нашей жизни? Вы платите налоги, капитан?
— Риторический вопрос. Конечно же, плачу.
— А у нас налогов не платит никто. Если кому-нибудь нужны услуги — он приходит и платит за них, будь то регистрация недвижимости или оформление таможенной декларации. Зачем, спрашивается, официант, — Фрэнк ткнул пальцем в пробегающего официанта, — должен содержать за свой счет таможню? Она ему не нужна! А вам не нужно покупать и регистрировать недвижимость, вы же улетите, так? Так зачем же вы будете платить какие-то налоги для содержания совсем ненужных вам людей?
— Но как же полиция, судьи? — Руудс был потрясен не меньше людей.
— Наше государство — вовсе не бедное. Продажи радиоактивных руд хватает ему с избытком, чтобы содержать полицию. Но если вы заинтересованы в скорейшем раскрытии вашего дела — вы доплачиваете полицейским. Ну а с судьями еще проще. Если одной стороной в деле является государство, оно платит судье за его работу. А если тяжбу ведут между собой люди или компании, то судья собирает с обоих сторон одинаковую сумму, а потом возвращает ее проигравшей стороне. И полученные с победителя деньги победившему не компенсируются, — Фрэнк в очередной раз сверкнул зубами и замолчал, ожидая недоуменных вопросов, которые не замедлили себя ждать.
— Но почему не компенсируются? — выдохнули разом Блуд и Джеффри.
— Чтобы в суд шли меньше, а больше решали дело миром. Чем незначительнее дело, тем больше может запросить судья.
— А если сумма запрошенная не устроит, что тогда?
— Ищите другого судью, который возьмет меньше.
— Но что делать, если все прекратят обращаться в суд? На что будут жить судьи?
— У нас чиновников и судей ровно столько, сколько нужно. Если вдруг грузооборот нашего порта резко вырастет, к нам в таможню набегут еще люди. А если нас перестанут посещать, все найдут новую работу. Это гораздо лучше, чем старательно высчитывать, какая же численность нужна каждой структуре. У нас все регулируется само собой.
— А ваше начальство? — спросил Руудс. — У вас же есть министры или как их у вас называют?
— Структуры разные бывают. Таможен у нас всего-то шесть. Поэтому у нас руководство — человек двадцать. Из официальных сумм четверть идет вышестоящим чиновникам, остальные деньги тем, кто их заработал.
— Так, значит, деньги, которые мы заплатим за оформление всех бумаг, пойдут лично Вам? — поинтересовался Миллз, который с трудом переваривал услышанное, уж слишком это все было непривычно.
— Именно так, за исключением двадцати пяти процентов. Кроме того, если вы захотите доплатить мне за больший сервис, — вы помните плакат внизу, в фойе? — все эти деньги без остатка пойдут мне.
— Может, «О.Г.» и права? — задумчиво произнес Блуд. — В такой системе чиновника легко подкупить.
— Ничуть, — ни сколько не обиделся Фрэнк. — Подкупить нас также сложно или также легко как и любого другого человека. Но, знаете ли, совесть никуда не девается. А если вам предложат контрабандой провести наркотики, вы согласитесь?
Блуд кивнул головой.
— Пожалуй, Вы правы. Но вот другой вопрос. Вы — начальник отдела, сейчас Вы будете работать с нами и получите деньги. А другие ваши коллеги?
Фрэнк улыбнулся.
— Звание начальника означает только то, что все дела сначала попадают ко мне, а я сам решаю, заниматься ими или отдать другим — по старшинству. Сегодня вы первые, поэтому я вами и занялся. Если сейчас придет еще кто-нибудь с более выгодным делом — значит, мне просто не повезло. Вот и все.
— А как складывается ваша иерархия? Как Вы стали начальником? — заинтересовался Руудс.
— Наша иерархия очень проста. Кто раньше устроился на работу, тот и выше. А титулы начальников каждые несколько лет выставляют на аукцион. Любой наш служащий имеет право участвовать в этом аукционе. Кто больше других заплатит за должность, тот ее и получит.
— Так Вы и министром можете стать?
— Могу, если накоплю достаточно денег для аукциона. Но пока это проблематично. Наш космопорт, хоть он и столичный, — всего лишь третий по грузообороту. С моими деньгами соваться туда пока бесполезно.
— Значит, любой богач с улицы может стать министром, — задумчиво проговорил Джеффри, который все выискивал изъяны в местной общественно-политической системе.
— Не может. Чтобы участвовать в аукционе на должность руководителя таможенной службы, нужно быть начальником таможни. Чтобы стать начальником таможни, нужно сначала сделаться начальником какого-нибудь отдела, а у нас их четыре. И все эти аукционы разнесены по времени, поэтому хочешь не хочешь, а поработать года два-три придется, в том числе, и на небольших должностях. Так что, господа, не обращайте внимания на то, что вам говорят деятели из «О.Г.». Я эту публику знаю, они хороши только чтобы красоваться на телеэкранах. Сейчас вы сами увидите всю нашу работу. И, если вы приведете пример, что где-то таможня работает для торговцев быстрей, эффективнее и удобней — я готов съесть, — он поискал глазами, что можно съесть — ну, хотя бы, свой носовой платок. Без соли и кетчупа!
— А армия? На что она содержится? — Блуд вспомнил, о чем они еще не спросили.
— Армия — единственное исключение. Так как