сама признается, что еще любит меня, но не возражает против Норы. Возможно, она догадывается, где я иногда пропадаю по ночам, но не попрекает и не использует это, чтобы избавиться от нее.
— Она могла нас предать? — следует еще один вопрос.
— Нет. — Я вспоминаю, как мы прощались. — Скорее всего, нет. Думаю, недоглядела, или Лайсэн обо всем догадался и что-то с ней сделал.
— Вен, а ведь… Стрела, которая попала в тебя, она была предназначена мне.
— Вряд ли они в тумане точно целились.
— Но если бы она поразила меня, что бы ты почувствовал?
— Наверное, то же самое, что и Вы. Я бы тоже кинулся в огонь за инэмом.
— Мы ведь перешли на ты.
— Нет, это я иногда срываюсь…
— Ты привыкай понемногу. Через полгода я разведусь с Айроном, и мы поженимся. Теперь никуда от меня не денешься, да?
— Нам бы для начала выжить.
Мы доходим до того самого места, где кончается старый кусок лабиринта и начинается та ее часть, где мы уже бывали не раз. Проход закрыт камнями разного размера. Их много, они образуют горку, которую нужно разгребать, чтобы выбраться отсюда. Не очень понимаю, зачем мы зовем тайный ход лабиринтом: хоть здесь местами и извилисто, но нет тупиковых путей. Я почти уверен, что за этими камнями уже известная нам дорога.
— Я сама, — говорит Ларрэт, отдавая мне лампаду. — Тебе нельзя наклоняться.
— Но…
— Это приказ, если тебе угодно.
— Руками тяжело. — Я достаю из-за ее спины лук. — Используй как рычаг.
Это длится долго. К моменту, когда Ларрэт заканчивает расчищать путь, я чувствую покалывание в боку. Боль возвращается, но пока терпимо.
Мне все труднее идти, и под конец я опираюсь на ее плечо и еле волочу ноги. Во рту обсохло, а мы как назло выпили всю воду, которая у нас была. Каждый шаг стоит усилий.
— Вот и пришли, — говорит она. — Давай. — Она помогает мне присесть.
Это не значит, что все позади. Выход в Алтарь заблокирован изнутри. Нам нужно дождаться помощи. Если мы услышим голос Айрона, то будем спасены. Никто, кроме него, не имеет доступа к правой половине. Если, конечно, Лайсэн не захватил власть. В таком случае нам лучше не выходить отсюда живыми.
Вторую дозу инэма я могу не осилить. Если ждать придется слишком долго, я умру у нее на руках. Во второй раз и окончательно.
— Хочешь, расскажу сказку? — спрашивает Ларрэт вполголоса. Она сидит у меня на коленях, лицом ко мне.
В тусклом свете и с замутненным рассудком я плохо вижу. Я пытаюсь слушать историю, но ловлю только отдельные слова. Кажется, это легенда про двух влюбленных, которые не могут быть вместе. Я чувствую себя ребенком, который засыпает под сказку любящей матери.
Мысли разбегаются. Мне больно, хочется кричать и лезть на стенку. Я нахожу пальцами губы Ларрэт. Они такие горячие, живые, к ним так хочется прикоснуться. Она замолкает, я чувствую на себе ее дыхание. Я набираю в грудь как можно больше воздуха и целую ее. И мне кажется, что она — мое лекарство, мое спасение.
Глава 10. Суд
Я не помню, как нас вытащили, и плохо помню два последующих дня, проведенных в постели.
Как только ко мне вернулась способность к мысли, я навел некоторые справки. Мне теперь известно, что адасский корпус прибыл к границам в целости и сохранности. Жизни Ларрэт ничто не угрожает: все причастные к покушению задержаны и ждут своей участи в темнице. Я узнал, что Председатель действовал не один, а вместе со своим старшим сыном, Нэррисом, как я и подозревал.
Меня накачали лекарствами. Не инэм, что-то менее опасное. Тоже помогает. Иногда приходится сбивать жар, трудно говорить и глотать, но в целом на третий день после возвращения я не выгляжу умирающим. Хочется поскорее выйти из комнаты, чтобы не думать о том, что случилось за стеной Алтаря.
Скоро мне исполняется двадцать лет. Не время справлять юбилей, но есть над чем подумать. Если двенадцатилетние — это светлый праздник, начало взрослой жизни, то двадцать лет — повод подводить итоги. В наш век мало кто доживает до сорока. Подумать только, позади половина жизни! А я метаюсь, как мальчишка. Возможно, поцелуй померещился мне под инэмом, или она сама ко мне потянулась. Но если это правда, то что дальше? Я сорвался, допустил ошибку, а теперь готов все отрицать. Неужели я настолько ужасный человек, что не в состоянии отвечать за свои поступки?
Я сижу на кровати, склонив голову, когда заходит Ларрэт.
— Ты как? — спрашивает она. — Дэррис сказала, тебе лучше.
— Лучше. — Я поднимаю глаза. Померещилось или нет? На ее лице нет ответа. — Где Айрон? — спрашиваю я, будто это волнует меня в первую очередь.
— С отцом. Не представляешь, какая в отделе суматоха. — Ларрэт садится возле двери, положив руки на колени. — Это пока неточно, но на третьей базе тоже нашли воду. Народ еще не знает.
— Неужели?..
— Ах, вот бы вправду… Пока не верится.
Мы ждали этого слишком долго. Даже теперь, после всего случившегося и перед всем предстоящим, на душе радостный трепет. У нас будет вода, и нет ничего, что могло бы омрачить этот день.
— Как назовем источник? — Я не в силах скрыть улыбку.
— Пусть решает Цвэн, но я бы предложила назвать Северным Цейданом или просто Цейданом. Воду нашли неподалеку от него. Цвэн как раз хочет восстановить старые каналы, и будет единый источник.
— Заживем.
— Мы да. — Она тоже улыбается, но с горечью. Наверное, вспомнила отряд.
— Дэррис теперь на должности королевского лекаря?
— Да, заняла место матери.
— Вы не виноваты в их смерти.
— Виновата, еще как. Ты тоже пострадал из-за меня. — Она опускает голову. — Я бы не вынесла… — Обнимает себя за плечи. Она всегда так делает, когда хочет настоящих объятий.
— Тот, кто виноват, скоро за это ответит. — Возможно, ей хотелось бы другого, но я сохраняю спокойствие. Сейчас не время для чувств.
Членов династии нельзя казнить без свидетелей и без народного суда. Решение принимает королева, но люди могут воспротивиться, встать на сторону преступника, и тогда наказание не будет исполнено.
Народный суд состоится завтра, и я должен к этому моменту встать на ноги. Председателя и его сына Нэрриса заключат в кандалы, проведут их по обходному маршруту по границам столиц и объявят об их измене. Затем вернут во Дворец, поставят на колени прямо на площади, воткнут копье в сердце — и дело с концом. Что касается остальных виновников: стрельцов и